Говорить не хотелось, и глаза мои с трудом держались открытыми.
– Еще какая необычная! – в его голосе тоже послышалась улыбка, а рука погладила мой живот и скользнула к груди. – Просто ты сама об этом даже не догадываешься.
Ответить уже не осталось сил. Я практически засыпала, когда в сознание снова проник голос Савелия.
– Как бы я жил, если бы не встретил тебя?..
Глава 16– Я все верну, – пообещала я Савелию, когда он вышел от старшей медсестры, оплатив папину палату на месяц вперед.
И этим он не ограничился – чуть ранее пожертвовал больнице довольно крупную сумму и оплатил услуги сиделки, щедро накинув сверху.
С каждой минутой я чувствовала себя все более обязанной ему и в конечном счете пришла к мнению, что буду должна ему по гроб жизни и вряд ли когда-нибудь смогу расплатиться сполна.
– Обязательно! – широко улыбнулся мне Савелий, обнимая за талию и привлекая к себе.
Я бы и в другой обстановке постаралась увернуться, просто потому что это стало первой реакцией. Ну а в больнице, где кругом сновал народ, и выдумывать причину не пришлось. Губы Савелия так и не успели коснуться моих, а на лице его проступило легкое разочарование, которое, впрочем, он сразу же стер.
– Вернешь с процентами, Златовласка, – хмыкнул тут же.
– С большими? – сочла нужным поинтересоваться, хоть так сгладив последствия своего поведения.
– Не знаю, еще не придумал, – легко отозвался Савелий, увлекая меня на выход. – Но обязательно поразмыслю на досуге. А сейчас поехали куда-нибудь…
У папы было все хорошо. Он находился в сознании и под профессиональным уходом. Сидеть у его кровати не было необходимости – разговаривать он все равно не мог и заметно нервничал от той белиберды, что получалось выдавать. Я рассказала ему, как обстоят дела в институте, похвасталась, что сдала все зачеты и даже готова к первому экзамену. А потом ушла, пообещав заглянуть вечером. К тому моменту и Савелий управился со всеми делами.
– Мне нужно в оранжерею, – ответила я на его предложение куда-то ехать.
– Не нужно, ничего с ней не случится. В твоих руках дядины цветочки растут даже слишком буйно. Если так и дальше пойдет, им понадобится дом попросторнее.
– Огород нужно полить…
– Сам польется – к вечеру обещают дождь, – посмотрел на меня Савелий с лукавой улыбкой, подхватил под локоть и направился к лестнице.
– Сегодня день уборки в доме…
– Слушай, Лиса-Алиса, хватит мне заговаривать зубы и придумывать всякие отговорки! – прижал меня Савелий к стенке и угрожающе навис надо мной. – Никаких дел у тебя нет, а значит, мы едем развлекаться. Как, придумаем по дороге.
И в этот момент в моей сумке «запел» телефон. Уж не мама ли решила позвонить? Хотя, это точно вряд ли. Она даже утром не хватилась, что я не ночевала дома.
– Ира… – посмотрела я на дисплей. – Я отойду.
Сама не знаю, зачем так сделала, но в тот момент отчетливо поняла, что не хочу, чтобы Савелий слышал наш разговор.
– Привет, Алис! – ровно прозвучал в трубке голос подруги.
Я бы даже сказала, что пугающе ровно.
– Привет! Что с голосом? – не удержалась от вопроса.
Не то чтобы Ира была излишне эмоциональна, но что звонит она не просто так, тоже подсказала интуиция.
– Бабушка умерла, вчера похоронили.
– Ой, Ир, сочувствую, – растерялась я.
Как-то о таком исходе я и не думала. Больше двух недель подруга ухаживала за больной бабушкой, и я полагала, что та активно идет на поправку. А тут… вон как получается, значит.
– Вот так, да, – вздохнула подруга, словно услышала мои мысли. – Я вернулась, сегодня утром.
– Да? – еще сильнее растерялась я, а мысли в голове уже закрутились в нужном направлении.
– Алис, я не смогу сегодня выйти на работу, хочу в институт съездить, да и дома дел накопилось. Потерпишь еще денек? А завтра уже можешь быть свободной. И… спасибо тебе, что согласилась подменить.
– Да… не за что.
– Спасибо! – повторила Ира. – Я побежала, а завтра звякну тебе, хорошо?
– Пока, Ир.
Вот и весь разговор. Короткий до безобразия, но предельно четкий. Так почему же мой язык с таким трудом ворочается, словно только что хапнула порцию анестезии у стоматолога?
Ясно же почему! Потому что я придумывала тысячу причин, как свести свое общение с Савелием к минимуму, не обидев его при этом; как дать понять ему, что прошлая ночь была хоть и самой прекрасной в моей жизни, но так же и единственной; что совсем скоро он уедет, а я останусь в этом городе жить дальше, ухаживать за отцом и продолжать учебу в институте; что наша встреча была мимолетной, хоть и очень яркой и оставляющей в душе след… А оказывается, ничего и не нужно придумывать – вернулась Ира, а я автоматически осталась не у дел.
– Все в порядке? – раздался за спиной голос Савелия.
Только тут поняла, что продолжаю стоять у окна и смотреть на больничный двор. Впрочем, последний я и не видела – перед глазами стояла пелена, вызванная вихрем мыслей в голове.
– Ира вернулась, – повернулась я к нему лицом.
Почем-то сейчас мне было важно видеть его глаза, в которых прочла вопрос.
– Какая Ира?
– Та, что работает горничной в доме твоего дяди, и которую я подменяла.
– И что? – нахмурился Савелий.
– Завтра она снова приступит к своим обязанностям.
Собственный голос слышала словно со стороны, и в ушах отчего-то звенело.
– Да что с тобой, Златовласка? – взял меня Савелий за плечи и пристально вгляделся в глаза. – Подруга тебя чем-то расстроила? Или обидела?..
– Нет. Почему ты так решил? – сделала я попытку выдавить из себя улыбку.
Не получилось, судя по тому, что хмуриться Савелий стал еще сильнее.
– Тогда почему ты говоришь об этом так, словно с ее приездом заканчивается твоя жизнь?
– Все хорошо. И я вспомнила, что мне срочно нужно домой, – невольно отвернулась я, не в силах больше выносить его взгляд.
– И зачем же? – голос его прозвучал довольно требовательно и даже грубовато.
– Это мое личное дело, – снова посмотрела я на Савелия.
Уж не думает ли он, что после единственной совместной ночи имеет право требовать от меня всего, чего его душе пожелается?! Да еще и таким тоном! Не было у меня никаких дел дома, да и ехать туда не очень-то и хотелось. Но еще сильнее не хотелось оставаться рядом с ним, потому что только что я поняла, как быстро все закончится, и как, возможно, буду плохо чувствовать себя я после его отъезда, если не прерву все сейчас и сама.
