остался рядом, и я повернулась к проему гостиной.
Вошла Ада, мама, все еще с соусом, следовала за ней.
Это объясняло сервировку на четверых и то, что мама заставила меня готовить достаточно еды, чтобы хватила на целую армию. У меня возникло смутное подозрение относительно того, кто будет пятым, и я прищурилась, глядя на маму. Она проигнорировала меня.
— Джет, ты прекрасно выглядишь, — прощебетала Ада, и я наклонилась, чтобы поцеловать ее.
Только Ада описала бы мой шлюший макияж как прекрасный.
— Привет, Ада, — поприветствовала я ее.
Она посмотрела на Эдди, и ее глаза загорелись.
— А ты — Эдди.
Она протянула руку, Эдди принял ее и улыбнулся.
Она перевела свой сияющий взгляд на меня.
— Он красавчик.
Она не ошиблась.
— Еда остынет, — повторила я, начиная чувствовать панику и раздражение, ни то, ни другое я не могла выпустить из себя в данный момент.
— Но Трикси еще не приехала, — возразила мама, когда все начали занимать свои места за круглым столом.
— Ей придется догонять, — ответила я, отодвигаясь, когда мама и Ада толкнули меня, будто шарик в игровом автомате, ловко вынуждая сесть рядом с Эдди.
Черт.
Черт, черт, черт.
— Джет говорила, что ты — служитель закона, — сказала Ада, когда мы начали раскладывать еду, мама дрожащей рукой наливала всем чай со льдом. Я знала, что лучше не отнимать у нее этого, выпендриваясь перед Эдди, она бросала вызов самой себе, как ей советовали психотерапевты. Хотя я бы хотела, чтобы она не делала этого, имея дело с жидкостями.
— Да, — ответил Эдди, беря жареный стейк и курицу, а затем передавая блюдо мне.
— Ты когда-нибудь участвовал в скоростной погоне? — спросила Ада, передавая Эдди зеленую фасоль.
— Раз или два, — ответил Эдди, беря фасоль.
Глаза Ады округлились, когда она передавала пюре.
— Кто-нибудь разбился?
— Нет.
Она выглядела разочарованной, затем собралась с духом.
— А ты был в перестрелке?
Эдди выложил пюре себе на тарелку, его взгляд скользнул ко мне, затем вернулся к Аде.
— Да.
Мое сердце пропустило удар при мысли об Эдди в перестрелке. Он пошутил об этом сегодня утром, и мне никогда не приходило в голову, насколько опасной была его работа на самом деле.
— В тебя когда-нибудь стреляли? — взволнованно спросила Ада.
Я замерла всем телом и напряглась.
— Нет.
Я почувствовала, как расслабляюсь.
Слава Богу.
Ада поджала губы, недовольная отсутствием кровавых подробностей.
— А сам стрелял в кого-нибудь? — безжалостно спросила она, протягивая ему соус.
— Да.
Лицо Ады просветлело.
У меня перехватило дыхание при мысли о том, что Эдди в кого-то стрелял. Он всегда казался опасным, крутым парнем, но стрельба по живой мишени выводила это на новый уровень.
Я посмотрела на него краем глаза и увидела, что он хотел быть вежливым, но не желал говорить об этом. С другой стороны, кому захочется говорить о стрельбе в кого-то, даже в кого-то плохого, даже если ты опасный, крутой парень?
Ада открыла рот, чтобы спросить что-то еще, но я перебила ее.
— Ада, дорогая, может, вы с Эдди поговорить о стрельбе в людей после того, как мы поедим.
Она в отчаянии захлопнула рот. Рука Эдди скользнула под стол, и он провел пальцами по моему бедру. Я догадалась, что таков был его способ выразить молчаливое спасибо.
Должна признать, мне он понравился.
Ада попыталась применить другую тактику:
— Полиция все еще берет гражданских на патрулирование?
Эдди снова посмотрел на меня, затем принялся резать стейк.
— Конечно, — ответил он.
Ада столкнулась с мамой на седьмом небе, а потом пошла ва-банк:
— А пожилых граждан берут? Мне восемьдесят один, но, клянусь, у меня рефлексы шестидесятилетней.
Я остановилась с вилкой, полной стейка, пюре и соуса, на полпути ко рту, желая посмотреть, как Эдди выпутается из этого, и на этот раз, без моей помощи.
— Наверное, нет, — честно ответил он, не прекращая есть.
Он прожевал и проглотил.
Ха-ха! Его загнали в тупик, и он тянул время.
— Но, если хотите, я устрою вам экскурсию по участку.
Лицо Ады расплылось в улыбке.
— Как думаешь, у меня снимут отпечатки пальцев? — спросила она. — Знаешь, просто так, ради интереса?
— Без проблем.
Ада выглядела так, словно умерла и попала в рай. Седьмое небо осталось далеким воспоминанием, она улетела на двенадцатое и сидела рядом с Богом.
— Было бы великолепно, — выдохнула она.
Фантастика.
Теперь Эдди делал одолжения моим друзьям. Я никогда не смогу отплатить ему и вычеркнуть из своей жизни.
— Ада пристрастилась к полицейским шоу, — объяснила мама.
Эдди улыбнулся как раз в тот момент, когда прозвенел дверной звонок.
— Я открою, — выпалила я, потому что мама была заворожена улыбкой Эдди.
В дверях стояла Трикси.
— Привет, Джет. Извини, что опоздала.
Я испытала облегчение от того, что при ней не оказалось сумки для ночевки.
— Мы уже начали ужин, — сообщила я ей.
Не слушая, она направилась прямиком в столовую и улыбнулась Эдди.
— Эдди! Рада снова тебя видеть. Привет, Ада. — Она села, налила себе чаю со льдом и без лишних слов начала накладывать еду на тарелку.
— Эдди устроит мне экскурсию по полицейскому участку, — объявила Ада. — Мне снимут отпечатки пальцев и все такое!
— Фантастика, — ответила Трикси, затем повернулась к маме: — Ты собрала вещи?
Я переводила взгляд с одной на другую, когда мама кивнула.
— Собрала вещи? — спросила я.
Трикси посмотрела на меня.
— Да, твоя мама ночует у меня.
Я закрыла глаза и молча спросила у Бога: почему я?
У Бога не нашлось ответа.
Стол был рассчитан на четверых, пятерым за ним было тесновато. Рука Эдди скользнула по спинке моего стула, хотя он продолжал есть. Я посмотрела на него и поняла, что он проводит лучшее время в своей жизни.
Он встретился со мной взглядом.
— Ты мне очень не нравишься, — прошептала я.
У него на щеке появилась ямочка.
— Что ты сказала? — спросила мама.
— Ничего, — буркнула я и запихнула еду в рот.
— Джет, все очень вкусно, — похвалила Трикси, поддевая вилкой порцию. Затем посмотрела на Эдди: — Джет — отличный повар.
— Самый лучший, — вставила мама.
— Ты должен попробовать ее мясной рулет. Никогда не ела такого вкусного мясного рулета, как у Джет, — добавила Ада.
Боже милостивый.
Мясной рулет был мясным рулетом.
Точка.
— И она готовит пирог с лимонным безе, даже с корочкой. Корочки у нее получаются тонкие и хрустящие. Ты никогда не ел ничего вкуснее, — сказала Трикси.
— Она всегда хорошо готовила. У нее дар, — вставила мама.
Я подумала, насколько бы грубо выглядело, если бы я встала и ушла, и не останавливалась бы, пока не
