Она не чувствовала собственное тело, но и легкости не было. Темно. Нет привычного звездного простора. Нет навигационных маршрутов. Только чернильная мгла. И никаких ориентиров. Будто подвешенная на дне Марианской впадины: давление, темнота и холод.
Девушка повела плечом, откинула голову на подголовник, прислушалась: кто-то был рядом. Совершенно отчетливо она поняла, что не одна в этом безвременье. Замерла. Звук равномерно перескакивал с одной тональности на другую. В ответ – ее собственное сердцебиение. Пульсация.
Раз-два-три. Хлопок. Раз-два-три. Хлопок.
Девушка расслабилась, отдаваясь знакомому ритму, подхватила его.
Бесконечный нырок в глубокое чёрное озеро без дна.
Раз-два-три. Хлопок. Раз-два-три. Хлопок. Что-то более сильное и могучее подхватило ее, увлекая в танце.
Она стала раскачиваться в такт. Музыка слышалась отчетливее. Пульсация – ярче. Девушка чувствовала, как она проникала сквозь кожу, будоражила кровь. В черноте вокруг проявлялись краски, уводя от слепоты.
Кто-то невидимый осторожно дотронулся до плеча, позвал вправо. Мигнул серебристо-ультрамариновым. Она подчинилась, шагнула следом и тут же вывалилась в помещении серверной. Ни с чем нельзя спутать это уходящее вглубь корабля пространство, наэлектризованное, напряженное. Здесь пахло туманом, сырым песком и йодом, а в вязкой тишине, словно дыхание спящего великана, шелестели нейроимпульсы корабля-биоморфа.
Ульяна обнаружила себя стоящей на ремплатформе. Той самой, на которой они прятались с Иралем. Повернулась. Подошла к бортику: кристаллические нити квазинейронов, собранные в двойную спираль размером с пятиэтажный дом. Голубовато-синие импульсы стекали с верхних ярусов гигантского сталактита и снова поднимались обратно. Полупрозрачные пучки сигналов разбегались по хрупким на вид жилам, мчаслись вниз, к сердцу фрегата. Сотни, тысячи команд, подчиненных единственной задаче – выжить в открытом космосе. Оголенный нерв ее Флиппера.
Напротив оказалась точно такая же платформа – как они ее с Иралем тогда не заметили? Приглядевшись, Ульяна заметила на ней человека.
Сердце пропустило удар, бухнулось в ноги от неожиданности.
– Эй, ты кто? – громко позвала.
Артем и Крыж переглянулись:
– Ульян, в чем дело? – Пауков бросил взгляд на график нейроактивности.
По ровной цепочке импульсов догадался – она его не слышит.
– Парни, может, прервать сеанс? – Авдеев выглянул со своего кресла.
Артем покачал головой:
– У нее дельта-ритм должен выйти на отметку ноль два. Сейчас нельзя.
Кир пожал плечами, коротко бросил:
– Ну, смотрите. А то останемся без навигаторов.
– Не каркай, – Крыж посмотрел мрачно.
Ульяна наблюдала за неизвестным. Неизвестный наблюдал за ней.
Непонятное, бесполое существо, сотканное из серебристого света, но в то же время плотное, осязаемое. Девушка прищурилась, вглядываясь в ускользающие черты незнакомца. У него ежеминутно менялось все – от роста и комплекции до длины волос.
Невероятная догадка заставила замереть. Девушка медленно подняла руку над головой, качнула влево и вправо. Незнакомец с зеркальной точностью повторил ее манипуляции.
Его лицо было неуловимо похоже и на нее, и на Артема, и на Васю Крыжа, и на Авдея с Наташей, и на Тима с Иралем. Словно кто-то неизвестный собрал все их черты, замесил невиданным варевом. И создал вот это существо, которое стоит напротив Ульяны и зеркалит ее движения.
Девушка коснулась кончиками пальцев до губ, отправила воздушный поцелуй.
Человек напротив повторил. Но с его губ сорвалась целая галактика: конгломерат звезд, тонкие линии закольцованных маршрутов, точки переходов. Справа – мутное рваное поле от края до края. За ним – огни горящих звезд, вспышки транзакционных переходов.
– Это же карта сектора! – догадалась Ульяна. – Коклурн и Единая галактика. А между ними – Выжженное поле.
Незнакомец отбросил то, что девушка опознала как Единую галактику, развел руки в стороны. Подчиненная его воле, карта Коклурна послушно увеличилась в масштабе. В сердце окружности отчетливо выступила звездная система с отмеченной красным планетой. К ней тянулись паутины тоннелей. Бросалась в глаза их радиально-кольцевая планировка. Внутреннее кольцо. Внешнее кольцо. Пучок света, запущенный, словно солнечный зайчик, обозначал направления движения, точки переходов, подсвечивал зеленым какие-то объекты – Ульяна догадалась: станции. Во внешнем секторе, примыкающему к Выжженному полю, более ярко отмечена зеленым одна из них. Ульяна догадалась – это Ас Тар, к которой сейчас идет буксировка «Фокуса» и куда отправился Ираль с Наташей. Зеленым же отмечена точка, через которую они проникли на Коклурн. Рядом – искрящийся синевой вектор назад, в Единую галактику.
Неизвестный методично выбрасывал перед девушкой все новые данные. Цифры, коды переходов на неизвестном, понятном Ульяне лишь интуитивно языке. Слишком много. Слишком быстро.
– Я не запомню, – девушка беспомощно развела руки, прошептала.
Неизвестный остановился. Решительным движением, собрал в кулак все начерченное, будто смел со стола хлебные крошки. И точно так же, как капитан Зиу-Зимар, ссыпал их в свою раскрытую ладонь. А в следующее мгновение ладонь девушки осветилась серебром: посреди марсова поля загорелась подаренная незнакомцем карта галактики.
Незнакомец пристально наблюдал за ней.
Выставил вперед руку, привлек внимание.
Левой рукой подбросил вверх горсть звезд. Та забурлила, заметалась тревожно космической пылью, потяжелела. Из нее выглянула удлиненная звериная морда. Следом проявились когтистые лапы. Ульяна перестала дышать. Зверь медленно вышел из туманности, оглянулся на нее, жадно оскалил клыкастую пасть. Шагнул вперед. Его тень качнулась, подернулась маревом… и превратилась в нее, Ульяну. Точно так же, как тогда. Рядом загорелись буквы. «Имплементация расы-наследницы завершена». И цифры. 40:00:00:00. А в следующее мгновение они дрогнули.
39:24:59:59.
39:24:59:58
39:24:59:57
39:24:59:56
«Господи, это же обратный отсчет!» – в груди стало тесно и жарко. Вспотевшие руки вцепились в бортик.
Цифры надвигались на нее, угрожающе замерли на отметке 28:20:58:46.
Сорок шесть сменилось на сорок пять… сорок четыре… сорок три…
Последняя пара равнялась на ее испуганное дыхание. Секунды.
Что бы это не означало, но у нее всего двадцать восемь дней, чтобы это выяснить. И чуть более двадцати часов.
– Что будет потом? – крикнула неизвестному.
Зверь оживился. Плотоядно оскалился. И в следующее мгновение ринулся на нее.
Девушка отпрянула от бортика, вжав голову и прикрыв ее руками, бросилась к стене. Рухнула на шершавый пол, оглянулась через плечо: хищник, разинув пасть с диким ревом несся на нее.
