Я как раз сейчас организую группу стрелков, которые будут прикрывать наших ребят с дальних позиций.
— Господин майор! — вскинулся меткий стрелок. — У меня терпения нет на одном месте сидеть!
— А там и не надо сидеть, только лежать! — хмыкнул Донской и недвусмысленным жестом показал, чтобы все покинули комнату.
Дуарх появился в тот же миг, как услышал мысленный приказ хозяина. Закрутив в комнате небольшую воронку, пышущую холодом, он материализовался в виде невысокого человека с гладко выбритым подбородком и рыжими бакенбардами, да еще и в сюртуке, мода на кои давно уже канула в лету.
— И кого ты на этот раз пытаешься изобразить? — не удержался от улыбки Никита. «Бриз» мгновенно активизировался на внешний раздражитель в виде понижения температуры.
— Мой потомок, — гордо произнес Дуарх. — Жил два века назад, его звали Роджер Нэрн. Я же иногда тайком пробираюсь в родовой замок, поглядываю за своей кровью.
— Я бы с удовольствием послушал историю твоей жизни, — вздохнул Никита, — но сейчас просто некогда.
— Ты уничтожишь своих врагов, Хозяин, и станцуешь на их поганых костях «хайланд»[2], — уверенно произнес Дуарх.
— Спасибо, — Никита обвел рукой вокруг себя. — Забирай всех этих несчастных. В другой комнате еще один валяется. Отдаю тебе их души. Только с Ульмахом поделись.
— Один жив, — заметил демон. — Это очень ценный подарок, Хозяин.
— Пользуйтесь, — напоследок произнес волхв, и погасив свет во всех комнатах, вышел на бодрящий воздух, пахнущий уходящим мартом. Свежесть и холодок обласкали разгоряченное лицо. Молчаливо ждущая его приказа группа бойцов рассредоточилась в тени забора. Не приглядишься специально — и не заметишь.
— Отлично отработали, парни, — сказал Никита. — Но это всего лишь первый ход в тяжелой партии. Враг очень опасен, поэтому не расслабляемся. Глеб, командуй. Идем домой.
Петербург, март 2016 года
— Проходите, князь, не робейте, — улыбнулся Александр, разглядывая молодцеватого в свои шестьдесят лет министра иностранных дел, всегда предпочитавшего костюмы светлых тонов и одноцветные яркие рубашки. Золотые запонки сверкали на рукавах, белый галстук с тонко-черными косыми линиями, перехвачен платиновым зажимом. Аккуратная прическа на тронутой сединой голове, тщательно выбритое лицо, начищенные туфли — Суворов Владимир Андреевич являл собой образчик чиновника старой формации, когда внешнему образу уделялось тщательнейшее внимание. В довесок к умениям и деловой хватке.
— Да поздно уже робеть, государь, — густым голосом произнес Суворов, проходя на середину кабинета. — Константин Михайлович, Владислав Александрович…
Он радушно кивнул Меньшиковым, собравшимся здесь для обсуждения важного и деликатного вопроса, который давно требовал решения. Все они сидели вокруг журнального столика, украшенного большим блюдом с фруктами. Бутылка «Шустовки» венчала скромный натюрморт.
— Присоединяйтесь к нам, Владимир Андреевич, — император показал на пустое кресло напротив. — В кои веки хочется без официоза.
— Полагаете, наша проблема разрешится так же красиво? — улыбнулся министр и сел, не забыв элегантно поддернуть брюки, чтобы закинуть ногу на ногу.
Владислав тут же разлил по коньячным бокалам напиток, а для себя наполнил стакан шипучей минералкой. Пить коньяк с батюшкой за одним столом он еще стеснялся, чувствуя себя под взглядом родителя весьма неуютно. Хотя и не запрещает, вроде бы.
— Мы надеемся, князь, — лежащие на подлокотниках пальцы Александра блеснули камешками в перстнях и кольцах. — Вы, я слышал, любите бывать в Венеции, поэтому Италия для вас не самое последнее место в личных переживаниях.
— Я, как раз, не склонен к эстетическим эмоциям, — усмехнулся Суворов, беря в руки бокал, но не торопясь из него отпивать. — Это все моя дорогая супруга, которая правдами и неправдами старающаяся проводить совместный отпуск в полузатопленном городе. По мне, пустая трата времени. Будучи молодым, насмотрелся на красоты Европы, скучно уже. Может, потому и стремился стать министром иностранных дел, чтобы поменьше выезжать из Петербурга. Ха-ха!
Его смех с легкой хрипотцой разнесся по кабинету, и его поддержал Александр, знавший нынешнего министра с юношеских лет. Великий князь Константин только обозначил улыбку, а цесаревич с непроницаемым лицом приник к стакану с минералкой.
— Ну что ж, тогда ближе к делу, — отсмеявшись, император устроился в кресле поудобнее и стал греть бокал в ладонях. — Что вы можете сказать, князь, о перспективах сотрудничества с Ватиканом? Да, я знаю, что на дипломатическом уровне у нас с Папой существуют некие связи в виде посольских миссий, но все это несерьезно; Россию, как государство без религиозной образующей Ватикан настораживает в качестве тайного врага, пытающегося насаждать свою веру.
— Вы не совсем правы, государь, — Суворов слегка покачал ногой, с вниманием разглядывая носок туфли. Он не боялся говорить те вещи, которые осмысливал в процессе работы и контактов с иностранными посольствами. — Такую тактику проповедует Святая Инквизиция со всеми ее отделениями. Каждый новый Папа вынужденно подстраивается под могущественную организацию, потому что только благодаря ей и садится на престол в Ватикане. Попробуй-ка вести свою политику, когда за спиной стоят фанатики святой веры!
— То есть вы правильно понимаете, Владимир Андреевич, суть нашего разговора? — хитро прищурился император.
— Догадываюсь, — кивнул министр. — К этому давно дело идет. Нужно как-то прекращать бессмысленное противостояние двух цивилизаций.
— Например, я слышал предложения, чтобы уничтожить Ватикан целенаправленно и жестоко в качестве мести за многолетние попытки искоренить русскую цивилизацию, — Меньшиков посмотрел на сына.
— Плохая идея, — Суворов попробовал коньяк, удовлетворенно кивнул. — Тем самым мы ополчим против себя большую часть мира, где католичество очень сильно. Не скажу, что не справимся, но зачем нам долгая война? Полагаю, куда выгоднее «прикормить» кардиналов, один из которых станет Папой. Главное, знать точно имена кандидатов и усиленно работать с ними. А вот бешеную собаку, кусающую за ногу, лучше всего демонстративно уничтожить. Вырезать всех главарей, одиозных командиров и прочую шваль — я целиком за этот план.
— А я гляжу, у вас он почти готов, — усмехнулся Александр.
— Я стал думать о нем с тех пор, как некая сила уничтожила целый филиал Ордо Маллеус в самом центре гадюшника, — улыбнулся Суворов той улыбкой, которая скрывает многие знания. — Смерть магистра Марио Солеры, такая неожиданная и позорная; отставка государственного секретаря Пьетро Борджиа, которую никто не прогнозировал, и взлет Луиджи Гросси, трудяги и скромного сотрудника в секции по иностранным делам. Ну и тот взрыв в штаб-квартире Ордена, разметавший на
