мы сходим сами.
Возражений от Стаса не последовало. Он приподнялся на сиденье и вынул из заднего кармана уже изрядно мятые фотографии Полины и Кости.
– Тогда возьмите это на всякий случай. И еще кое-что. – Стас открыл бардачок, достал шариковую ручку, черкнул по ладони, проверяя, пишет ли она, а потом на обратной стороне фотографии нарисовал небольшой круг, внутри которого, ровно по центру, поставил жирную точку. – Наблюдайте. Возможно, увидите вот этот знак, – сказал он.
– Циркумпункт? – удивился Роберт.
Стас пожал плечом.
– Не знаю… наверное… Я видел его на учительнице из сорок пятой школы. Возможно, она была в бреду, но она твердила, что Гул смерти выходит из своих границ, что скоро все живые его услышат. Показала этот знак, он был у нее вот здесь. – Стас ткнул пальцем себе в ключицу. – Что за знак, не пояснила. Но, наверное, это что-то важное.
– Ладно, разберемся, – кивнул Роберт. – Вздремни, пока мы ходим. Выглядишь так, будто двое суток не спал и бегал от живых мертвецов.
– Роб, ты издеваешься? – зло бросил Стас.
Роберт хлопнул его по плечу и одновременно с Марьяной вылез из машины. Уже на улице девушка с опаской на него покосилась.
Между ними чувствовалась неловкость, порожденная недоверием, – вполне объяснимая отстраненность двух плохо знакомых людей. Они помедлили у машины.
– Пошли? – спросила Марьяна зачем-то. Наверное, чтобы хоть что-то сказать.
– Пойдем, – кивнул Роберт и направился к чернеющей двери подъезда. – Попробуем разобраться без виновника торжества.
– Виновника торжества? – переспросила Марьяна, догоняя его.
– Если бы не Платов, жили бы мы спокойно, не искали бы никакую Полину.
– Ты, вообще-то, про мою тетю говоришь, если что. – В голосе девушки Роберт уловил претензию.
– Я понимаю, но если бы она не обратилась к Платову, жили бы мы спокойно.
– Я смотрю, ты очень хочешь жить спокойно.
– Это нормальное желание. – Роберт повысил голос. Он вдруг осознал, что с этого момента ему придется терпеть еще и девушку с глазами-ледышками и королевскими замашками. – Разве ты сама не хочешь жить спокойно?
– Хочу.
– Ну тогда знай: с Платовым этого не получится. Можешь не надеяться.
– Я не собираюсь с ним жить. Ни спокойно, ни как-то еще, – разозлилась Марьяна, – я собираюсь покончить с Гулом и понять, что случилось с тетей. На этом все.
Из подъезда вышла пожилая пара. Роберт и Марьяна придержали дверь, пропуская жильцов, и вошли в дом. По тускло освещенной лестнице поднялись на второй этаж, свернули направо, в самый конец пролета, и остановились у металлической двери с табличкой «18».
– Надеюсь, мы не ошиблись квартирой, – прошептал Роберт.
Он уже поднял руку, чтобы нажать на кнопку звонка, но Марьяна опередила его, чуть толкнув плечом.
Внутри квартиры зачирикала трель. Через несколько секунд с той стороны двери донесся глухой женский голос:
– Кто?
– Мы к Константину Демьянову, – громко объявила Марьяна. – Мы по делу пропавшей школьницы Полины Михайловой.
– А что вам нужно от Константина? – спросили после длительной паузы.
– Он дома? Мы хотели поговорить. Возможно, он что-то…
Марьяна договорить не успела – ключ повернулся в замке, и дверь приоткрылась. Из квартиры показалась невысокая полная женщина. На вид ей было лет шестьдесят: седые, уложенные в аккуратное каре волосы, узкие очки, светлая блузка и черная юбка, как на праздник, и домашние тапочки на высокой толстой танкетке.
– Вы из какой организации? – спросила женщина, бегло изучая сначала Марьяну, затем – Роберта.
– Не из какой, – ответил Роберт. – Мы ищем пропавшую девочку. Она…
– …моя тетя, – закончила за него Марьяна.
Женщина нахмурилась.
– Нет, извините. Кости нет, а я не смогу вам помочь. Извините… нет, нет… – Она уже закрывала дверь, но Марьяна схватилась за ручку:
– У нас есть фотография Кости и Полины вместе. Подождите.
Дверь приоткрылась. Марьяна протянула фотоснимок женщине, та всмотрелась, поправила очки.
И неожиданно улыбнулась.
– Да, это Костик. Мой сыночек.
– А девочка рядом с ним… Полина Михайлова… вы ее не знаете? Она пропала. Может быть, ваш сын смог бы нам помочь?
Женщина бросила взгляд на Роберта, на его очки и костюм, потом еще раз оглядела Марьяну. Не заметив в гостях ничего подозрительного, она посторонилась, освобождая проход, и сказала:
– Не хотите зайти? У меня редко бывают гости, так что я с удовольствием угощу вас чаем.
– А Константин где? – уточнил Роберт, оглядывая тесную прихожую, пахнущую сыростью и яблочным освежителем воздуха.
Он вошел первым, за ним – Марьяна.
Хозяйка дома словно не обратила на вопрос внимания. Снова улыбнулась и почему-то внимательно посмотрела не на гостей, а на развешенные под потолком пыльные безделушки на нитках. Фигурки из старых высохших веток были сделаны вручную и далеки от искусства.
Женщина перевела взгляд с фигурок на Марьяну и Роберта.
– Проходите на кухню, проходите. – Она закрыла входную дверь на ключ и забормотала за их спинами: – Надеюсь, я смогу вам помочь. Или хоть чаем напою. Гости теперь – такая редкость.
Марьяна и Роберт гуськом прошли по темному коридору, оклеенному обоями в клетку, на кухню и устроились на скрипучих табуретках у пустого круглого стола.
– Меня зовут Ольга Стефановна, – представилась женщина.
Она щелкнула электрическим чайником, достала из серванта три кружки и желтую упаковку чая с надписью «Солнечный нектар». Выставила на стол тарелку с печеньем и кусочками рафинада, вынула из холодильника блюдце с тонкими ломтиками колбасы и сыра.
Пока Ольга Стефановна суетилась и выкладывала угощения, вода вскипела.
– Этот чай любила пить моя мама, – сообщила женщина, заливая кипяток в керамический чайник с заваркой. – Мне он тоже нравится. Смесь зеленого чая с цветками василька, кусочками бамбука и сушеного яблока. Там даже есть одуванчики, представляете? Очень приятный запах. Подождем несколько минут, пока аромат раскроется. – Она уселась на стул, оглядела гостей и вернулась к обсуждению причины их визита: – Ту девочку на фотографии я ни разу не видела. Костя не приводил ее домой и никогда не рассказывал о ней. Он был скрытным ребенком, увы… Не знаю уж, откуда это взялось. Он доверял только бабушке, моей маме, но мама не делилась тайнами Кости. Она дорожила его доверием, и он это ценил. Если бы она была жива, возможно, и помогла вам сейчас.
– А сам Костя где? – спросил Роберт, без давления, но с мягким, свойственным только ему вежливым напором.
Ольга Стефановна опустила глаза, передвинула блюдце с нарезкой.
– Кости нет больше.
– Как это… нет?.. – Роберт почувствовал, как напряглись ноги, он кое-как удержался, чтобы не вскочить.
– Он умер? Простите, мы не знали, – с тоской и разочарованием произнесла Марьяна. – Нам очень жаль. Мы думали…
Женщина прижала тыльную сторону ладони к губам.
– Костя
