– Зачем ты ему помогаешь?
Розовая бровь Марьяны выгнулась дугой в изумлении. Ведьма медленно переложила ногу на ногу, не сводя с Андрея взгляда, а затем уголки ее губ дёрнулись в едкой усмешке.
– А за квартиру мне ты заплатишь, красавчик? – осклабилась Марьяна. – Деньги на деревьях не растут. Он предложил мне больше, чем я бы состригла со всего местного департамента, обратись они разом. Это бизнес, малыш.
– Да-да, ничего личного, – раздражённо закивал Андрей. – И все? Все дело только в деньгах?
– А должно быть что-то еще?
– Месть. Жажда власти. Несчастная любовь, – перечисляя, пожал плечами Андрея. – Что там еще обычно идёт в списке злодеев?
Марьяна помедлила, прежде чем ответить. Прожигала Морозова взглядом и поджимала губы, чтобы в следующую секунду рассмеяться. Громко и искренне. Ее высокий смех отражался от стен полупустой комнаты новостройки, проникал сквозь стены и впитывался в дешёвые бежевые обои. Каждый звук, вырывавшийся из полуоткрытых губ Марьяны, эхом разносился по спальне, тонул в приоткрытых ящиках комода, отпрыгивал от матраса кровати и мелькал отражением ведьмы в чёрной глянцевой поверхности телевизора.
Сделав несколько глубоких вдохов, Марьяна смахнула выступившие на глазах слезы и кашлянула, возвращая себе нормальный голос.
– А ты и вправду забавный. Увы. Жизнь прозаичная тварь. – На миловидном лице ведьмы появилось странное выражение, которому Андрей не смог приписать ни отвращения, ни сожаления. Оно напомнило о том разе, когда в столовой Морозову попалась слишком кислая квашеная капуста. Было больно, зубы сводило, но он продолжал ее есть, потому что потратил на маленькую порцию стоимость проезда. – Деньги – движущая сила прогресса. Заплати и получишь все. Я просто работаю с тем, кто больше даёт. К тому же мне всегда нравился Стас. Жаль, я никогда не была в его вкусе. Впрочем, он забрал то, что я люблю. Так что, может быть, я действительно мщу. Самую малость.
Маленькие шестерёнки в голове Андрея скрипели, проржавев от недосыпа и голода. Мысли отчаянно цеплялись за слова Марьяны, но вместо логичных и очевидных ответов, они складывались в путаные вопросы. Более запутанные межличностные отношения Андрей наблюдал только в бабушкиных сериалах на триста двадцать серий. Хотя там всегда добрый голос в начале напоминал о произошедших событиях.
В жизни, увы, никто не спешил помогать. А протягивал руку только враг, чтобы с силой толкнуть тебя обратно в грязь.
– Им нужна была ведьма, – продолжила Марьяна со скучающим видом и уточнила с сомневающимся в умственных способностях Андрея видом: – то есть я. Правильное место для призыва само себя не найдёт. Мне платят не за красивые глазки и бомбочки для ванн. Хотя последние сами себя не купят. В любом случае я люблю навести суету. К тому же, если это доставит неудобство Ростиславу.
– А он то при чем?
– Слава-то? О, – многозначительно нараспев протянула Марьяна, кивнув головой и качнув ногой одновременно в такт, – этот урод выгнал меня из «Лихобор», потому что я принесла ему не тот кофе. Как жаль, что мы обычно задумываемся о последствиях, только когда наломаем дров.
– Значит, все-таки мстишь, – ехидно заметил Андрей, оскалившись как загнанный в ловушку зверь.
– Значит, ты слишком уверен в своём интеллекте, – таким же тоном парировала Марьяна.
Они смотрели друг на друга, прожигали взглядами и ни один не собирался отступать. Андрей дышал тяжело, его щеки горели, а связанные руки начинали чесаться от слишком долгого обездвиживания. Наверно, стоило все-таки идти в техникум, как советовал дед. Уже сейчас работал бы сварщиком, а не сидел на коленях перед чокнутой розововолосой ведьмой. Нет, разумеется, Андрея всегда привлекала идея лёгкого женского доминирования, но почему-то внутренний голос подсказывал, что, если Марьяна и начнёт претворять в жизнь все его тайные мечты, ему это не понравится.
Наконец Марьяна отвернулась. Она перевела взгляд на окно и медленно неритмично покачивала ногой. Они явно чего-то ждали, но Андрея в это посвятить забыли, так что оставалось только смиренно ждать либо чуда, либо конца. Любой из вариантов в равной степени устроил бы Морозова. И все же он, набравшись смелости и прокашлявшись, решил продолжить их небольшой разговор:
– Как думаешь, там действительно есть другой мир?
Марьяна резко повернула к нему голову – удивительно, как еще не сломала себе шейные позвонки, – вопросительно вскинула бровь и нарочито громко хмыкнула.
– Где? За этой полуразвалившейся стеной? Ха! – закатила глаза ведьма. – Конечно нет, красавчик. Чтобы два мира существовали и не смешивались, нужна огромная энергия. К тому же в какой-то момент равновесие нарушилось бы и тогда… Физика. Не помню какой класс.
Андрей и сам не помнил ни единой темы из школьного курса физики. Но хорошо знал, что наливать полный чайник, если ты хочешь отнести его в другу комнату, неразумно. Как и ставить горячую кастрюлю в холодильник – с последним можно будет попрощаться довольно быстро. Равновесие. Кажется, в этом мире все крутилось вокруг этой простой концепции. Даже на занятиях в университете ему всегда советовали находить в работах золотую середину, держать в равновесии смысл и художественную часть, не позволяя внутреннему графоману вырываться на свободу.
Равновесие.
Вот только кто устанавливает для него правила?
– А если честно, будь там еще какой-то мир – мы бы об этом знали, – Марьяна снова переложила одну ногу на другу и, поджав губы, хмыкнула. – Мир не может существовать и не отсвечивать в раскладах, снах и астрале. Мир не может быть отделен непроницаемой стеной и не экранировать. Все в этом мире отражает друг друга. Как зеркало или стекло. Когда ты едешь в метро, ты ведь видишь даже то, что находится за пределами стекла. Потому что это законы природы и сложные системы. Мир не может существовать бесследно.
– Тогда что это за стена?
– Очередная попытка нас контролировать.
Контролировать? Неужели в этом мире еще осталось хоть что-то, что могло удержать человечество от того, чтобы сгореть в пожаре собственных поступков? Вряд ли. Эта стена могла контролировать Марьяну, Ростислава или других сотрудников «Лихобор». Она даже могла контролировать Звягинцеву, но Андрей был чужим для этого мира сомневался, что одной стены хватит для контроля целой группы людей. Нужно было по крайней мере две. Верить слова Стаса о другом мире было намного интересней. Другой мир, идентичный тому, в котором жил Морозов, населённый такими же людьми и отделённый одной только стеной – идеальная завязка для фэнтези-романа. Андрею нравились истории о путешественниках между мирами, и думать, что где-то есть другой мир с таким же Андреем Морозовым оказалось заманчивым.
Вот только кто создал этот мир? Зачем? И почему никто о нем не знает?
Андрей вздохнул. Возвращаться в реальность, где перед тобой сидит Марьяна и следит за каждым движением, каждым поворотом головы и вздохом было слишком прозаично. А задавать вопрос, который крутился на языке с самого пробуждения в квартире Марьяны, было страшно. Андрей догадывался об ответе, который его ждал. Андрей не хотел его слышать и все же тихо спросил:
