возбудился Шест. — С хера колесницу под сердце?
— Сердце выглядит не так, — объявил я задумчиво и побрел к лесенке. Инстинкты пасовали, функция ушла в глухую молчанку. Нотки шизы звучали прям отчетливо, но я и сам не без греха. — Будьте наготове, без пафоса.
Поднялись на один пролет, скрипя досками. Тощий с надрывом смотрел на оставленную телегу… Порой, его фетиш вызывает сомнения. Пятью метрами выше из пролома выбрался капитан, призывно махнул и веско сказал с басовитой хрипотцой:
— Если стремаетесь, то не стремайтесь.
— Б-л-я-а-а… — на долгом выдохе протянул Замес.
— Не сквернословьте, юноша, Анфиса из приличных.
Одну схожую мысль я угадал у всех бойцов. Но сперва увижу Анфису. Спешные выводы ведут к непоняткам и крови. Всегда готов, конечно, но пока что нас спасли и выказали уважение. Ровная тяжелая поступь по шатким надстройкам приближала к ответам. Уходили вниз клетушки разрушенного дома; в проемах, куда успел заглянуть, относительно чисто, в иных местах складировано непонятное, перемотанное мешковиной. Запасы? Или из психоделики?
На верхушке здания мне понравилось. Аккуратная площадка, почти нетронутая временем, несколько черных трещин, заломы ограждения, но пока более целого здания не встречал. У внутреннего поребрика стоит пару стульев и пластмассовый ящичек, на котором примостилась курительная трубка и граненный стакан с коричневой жидкостью. На одном из седалищ в строгой позе расположился потертый женский манекен. Капитан подошел, аккуратно погладил по лысой пластмассовой макушке и улыбнулся:
— Привел гостей, Анфиса. — Обвел нас строгим взглядом. — Анфиса рада, располагайтесь.
Неподалеку рядком установлены несколько сундучков, накрытых клеенкой в блеклый синий горошек. Шест попятился, открыв рот, и размашисто присел, глотая отчаянное желание озвучить очевидное. Я подошел к краю крыши, оценил дворовый лабиринт. Формация добротная — строй противника дробится, выводится на линию и уничтожается в промышленных масштабах.
— Грязновато бывает? — оглянулся на мужчину. Тот степенно раскурил трубку, пыхнул и взялся за стакан. Скрипнул стул под крепким задом. Походу так и сидит днями — медитирует на виды разваленного города, смолит и смачивает горло огненной водой. На морщинистом лице с отменными усами ниже подбородка поблескивают внимательные бледно-голубые глазки, морщится перебитый нос. Сальные волосы, зачесанные назад, изредка тревожит крепкая рука. Образ полон и самодостаточен.
— Анфиса любит чистоту. Нечестивых со двора, как водится, — ответил капитан.
— Хорошая женщина? — Я присел на уголок мебели.
— Да. Тихая, спокойная, любит слушать.
— Да это ж… — Шест хлопнул себя ладонью по губам и умолк.
— Тощий восхищен, — пояснил я. — Твои адхары, капитан.
Мужчина не глядя пихнул блистеры с био под стул. Аккуратно приложился к стакану. Оплот и страж… Уверен, у такого не забалуешь — нагнет тщательно и с обоснованием. Может и перед Анфисой извинится за беспокойство.
— Поговорим? — закинул удочку. Мне нужна информация и диагноз подходящий.
— Куда путь держите? — охотно подхватил капитан. Сизый дымок от трубки мягко обволакивал его руку. Пахло нихрена не табаком.
— Туда, — показал. — Будем рады, если подскажешь по дороге.
— Да куда не иди, придешь к концу. — Взгляд мужчины затуманился. — Но, если не идти, конец придет сам. Но уезд я сберегу. Для того поставлен страж. — Он встряхнулся, кашлянул: — Три ширмы там.
— Три? — Я слегка удивился. — Прям рядышком?
— Нет, конечно. Но близко, с полдня пути. Давно не хаживал, знаю, что когда-то были опасными, привлекали нечестивых. Но ребятки Камилы рассказывали, пришлые охотники расчистили несколько переходов, поставили заставы или вроде того…
— Камилы-бенд? — встрепенулся Замес.
— Про бенд не знаю. А посланцы Камилы помогают капитану, доставляют припасы, делятся историями. Я же страж, покинуть уезд не могу… Да и Анфисе здесь нравится.
— Есть еще что-то? — Я заглянул в цепкие глаза собеседника. Хорошее у него безумие, дозированное.
— Вы пилигримы крепкие. Пошумели, пришли… Я пригляделся, показал вас Анфисе и спустил злых собачек.
— Собачки справные, — одобрил. — Почти обосрался.
— Почти, — тихо фыркнул Шест. Вроде освоился костлявый, завертел головой, прицениваясь. Да и остальные при мирном развертывании событий немного расслабились. Хотя уверен, потом спросят, почему не пристрелил сумасшедшего? Ведь мог, но могу и хочу вправе, сука, не совмещать.
— Цикл назад краем прошел недобрый люд, — осторожно начал капитан. — В сторону ширм.
— Насколько недобрый? — подхватил я тематику. Мужик пытается определить, что ему требуется, редко просит…
— Анфисе не понравились. Шустрые и визгливые. Пойдем. — Он встал и подошел к внешнему краю крыши. Впереди все те же виды, клети-скалы-ущелья и много бетона. У горизонта Ось — немая и привлекательная. Капитан потыкал пальцем в трех направлениях вокруг осевой метки. — Ширмы приблизительно там. Запомнил?
Я прихватил пару-тройку ориентиров — приметные крыши, редкие цветные пятна, открытые площадки с неясными тенями. Зашел с пользой, без вопросов. Мужчина перевел указующий палец на крайне правую точку:
— Оттуда приходили люди Камилы. Всегда ждал, наблюдал… Туда ушли плохие, слышал стрельбу, крики. Расстояние приличное, деталей не разобрал.
— А вишенка?
— Вчера должны были занести припасов, страж не страж без мирской пищи. Не пришли… Анфиса расстроилась, а я слаб перед женской слезой.
— И уезд покинуть не можешь, — закончил мысль.
— Зришь в корень, пилигрим.
— Джимми, — протянул руку. Рукопожатие у мужика добротное, честное. Он покопался под плащом и протянул мне пузырек с хорошей такой аквой, которую уже давно чуяла функция, делая требовательную стойку.
— Возьми. Дай слово, что сходишь, проверишь группу Камилы.
— Проверю, — кивнул, перебрасывая акву Замесу, гревшему уши. Умник чего-то излишне оживился… Вопросы к нему, с занесением. — Шест, спустись к телеге, возьми немного припасов.
— Немного это сколько? — хмуро уточнил тощий, но шустро подорвался и затопал вниз, понимая, что лучше не дожидаться ответа.
Капитан пожевал мундштук, огладил усы, собираясь с мыслями. Я усмехнулся:
— Припасы не тебе. Анфисе. Глянулась она мне.
— Понимаешь, — щербато улыбнулся мужчина. — Но черту дозволенного не переступай.
У Крысы что-то случилось с глазами — скорее всего, выпучились от давления. Она уставилась на манекен и зависла, тиская Малюту. Знак, в принципе, не очень хороший, но надеюсь обойдется. Фрау немного придвинулась к мелкой и вроде приготовилась успокаивать — неужто первая инициатива…
— Останетесь перекусить? — спросил капитан, вновь устраиваясь на стуле. — Хорошим гостям в уезде рады.
— Спешим, — сказал я с сожалением. Принял у вернувшегося Шеста пакет с консервами и сухпаем и передал стражу. — Если к Камиле пришли те, кто думаю, у нее проблемы.
— И то верно. Как спуститесь — третий проход от красной метки. Выйдете со двора, там добротная улочка. Ищите знак — буквы «АС» в круге, так метит территорию группа Камилы.
— Ну точно, — вырвалось у Замеса. — Это они, командир.
— Ничего не хочешь мне сказать?
— Хорошие охотники, надо бы помочь.
Спустились к телеге. Оглянувшись на темный абрис крыши, я
