Ксюха, увидев фронт работ, попыталась слинять, зато Коля проявил мужество и добровольно согласился участвовать в уборке. Но в итоге я припахала обоих. А вот Марк улизнул – встал рано утром и отправился по своим секретным делам. Вадим же заявил, что его все устраивает, и он не видит смысла тратить время на мытье полов. Когда я поинтересовалась, чем таким важным он планирует заняться, он ответил, что будет смотреть телевизор. Тогда мы заключили сделку: он дает мне деньги на покупку всего необходимого для уборки, а я отстаю от него.
Сперва мы вынесли мусор из кухни. На это ушло больше часа и семнадцать мусорных пакетов из супермаркета напротив. Там же я купила гору моющих средств: для плиты, для окон, для посуды, для холодильника, для всего подряд. Отыскав в кладовой эмалированные ведра, мы наполнили их водой, развели в каждом по полбутылки средства для мытья полов и приступили к делу.
К обеду ныла поясница и не разгибалась спина, зато кухня блестела первозданной чистотой. Плита была как новая, пол сверкал, на стенах ни паутины, ни пыли. Я осмотрела творение наших рук и увидела, что это было хорошо.
Ксюша позвала Вадима полюбоваться на обновленную кухню. Тенелов не сразу сообразил куда попал. Он ходил по кухне, дотрагивался до предметов с таким видом, точно не узнавал их. Отмытые от жира и ржавчины они и правда выглядели иначе.
– Если уберетесь в других комнатах, оставайтесь, сколько пожелаете, – сказал Вадим.
– Нет уж, – Ксюша стянула резиновые перчатки и бросила их в ведро. – С меня хватит. Я отправляюсь домой. Соскучилась по маме с папой.
– Я тоже, – поддержал ее Коля. – В этой квартире чересчур много комнат.
– Эх вы, – махнул рукой Вадим, – слабаки.
– Кто бы говорил, – фыркнула Ксюша. – Ты не убирался здесь годами.
– Я затеяла уборку не для того, чтобы мы перессорились, – вмешалась я, – а в надежде, что в чистой кухне мы, наконец, приготовим нормальный обед.
Я умолчала о том, что и так было у всех на уме: ненавистная пицца. За время нашего прошлого пребывания в гостях у тенелова я ее возненавидела. Ума не приложу, как она ему не надоедает.
– Кто будет готовить? – спросила Ксюша.
Ответом ей было гробовое молчание.
– Что никто не умеет? – огорчилась она.
– Я – нет, – развела я руками. – Максимум, что могу сделать – бутерброды с чаем.
– Это я и сама могу, – вздохнула Ксюша.
У нас в семье стряпала мама. Готовила она потрясающе, никому и в голову не приходило вмешиваться в процесс.
– На меня не смотрите, – поднял руки Коля. – Я бутерброды – и те не сделаю.
– Ни на что вы не способны, – усмехнулся Вадим. – Так и знал, что надо будет делать все самому. Вот вам список продуктов, сгоняйте в магазин, а я, так и быть, приготовлю обед.
Мы не спорили, боясь спугнуть удачу. Шальной что-то делает помимо просмотра телевизора в горизонтальном положении – уже поразительно, а если он делает это для кого-то другого – это и вовсе феноменально.
Мы накупили несколько пакетов еды, принесли все это домой, после чего нас выгнали с кухни. Шальной заявил, что приготовление еды – серьезный, даже творческий процесс, требующий сосредоточения и тишины.
В ожидании обеда мы засели в гостиной. Вскоре вернулся Марк. К этому моменту по квартире распространился аромат свежевыпеченного теста и жареной колбасы. Слюни текли, до того здорово пахло.
– Что за запах? – с порога насторожился Марк.
– Вадим говорит обед, – сообщила Ксюша.
– Ого, – глаза Марка округлились, он и не предполагал, что его друг на такое способен.
Принц едва снял пальто, как в гостиную заглянул Вадим и торжественно объявил:
– Обед готов. Будем есть на кухне, теперь это самое чистое место в доме.
Мне не терпелось приступить к дегустации. Не считая ночного чая и перехваченного с утра черствого печенья, я не ела с ужина в Черной крепости, а он во владениях королевы состоял из чашки кефира и яблока. Наверное, та опасалась поправиться и всех заодно с собой держала на диете.
Марк присвистнул, увидев, как здорово мы потрудились на кухне. «Как будто в другое измерение попал», – пошутил он. В ответ мы замахали на него руками. Хватит с нас других измерений.
Вадим не только приготовил обед, но и накрыл стол, что было на него не похоже. Может, он не такой уж плохой парень, решила я. Просто любит поворчать. Знай я, что однажды сойду с ума и ничего с этим не смогу поделать, тоже бы не отличалась приятным характером.
В центре овального стола Вадим поставил блюдо, окружив его тарелками и чашками поменьше для каждого из нас. Как думаете, что лежало на блюде? Поняв, что нас ждет на обед, я расхохоталась.
– Пицца? Серьезно? – спросила я сквозь смех. – Ты не мог приготовить что-нибудь другое?
– Пицца у меня получается вкуснее всего, – сказал Вадим.
– И почему я не удивлена?
– Тесто, наверное, покупное, – сказал Марк.
– И что? – Вадим разрезал пиццу на несколько кусков. – Скажи спасибо, что это не готовые коржи. Их вообще есть невозможно.
– Почему именно пицца? – я села за стол и положила салфетку себе на колени.
– Ее легко готовить. Берешь дрожжевое тесто, раскатываешь и выкладываешь в форму. Затем делаешь начинку: режешь колбасу и копченое мясо ломтиками, поджариваешь их, свежий перец чистишь и нарезаешь соломкой, натираешь сыр предпочтительно твердых сортов. Например, «Пармезан». Потом смазываешь тесто смесью майонеза и кетчупа, выкладываешь на него начинку, посыпаешь ее сыром и отправляешь все это в духовку на двадцать минут при температуре двести градусов. Быстро и вкусно!
– Такое и я смогу приготовить, – сказала я.
– Отлично, – кивнул Вадим, – значит, следующий обед за тобой.
Мы взяли себе по куску пиццы. Надо отдать Шальному должное: она у него получилась аппетитнее покупной, но это все равно была пицца. Я всерьез задумалась, не начать ли учиться готовить, потому что долго пиццевую диету мне не выдержать.
Вадим умял свою порцию быстрее всех и отправился мыть руки, а я увязалась за ним. Чистая кухня положительно сказалась на его поведении – раньше тенелов не утруждал себя гигиеническими процедурами.
– Чего тебе? – буркнул он, заметив, что я крадусь за ним.
– Хочу попросить тебя об услуге, – я прислонилась к дверному косяку в ванной, наблюдая за тем, как Шальной намыливает руки.
– Разве я недостаточно для тебя сделал?
– Не думай, будто я не ценю все, что ты для нас делаешь, но кроме тебя мне больше не к кому обратиться.
– Как насчет Марка? Он готов ради тебя на все.
– Об этом я не могу его попросить. Будет лучше, если он не узнает о нашем разговоре.
