- У нее есть планы относительно этого города.
- Этой идиоткой просто легко манипулировать.
Он улыбнулся.
- Твои слова, не мои. Хотя она оказалась восприимчива к моейточке зрения касаемо вампиров.
- Да я поняла. Полагаю, с твоей подачи заговорили о законе орегистрации?
- Я тебе не энтузиаст, - сказал он.
- Да неужели? Кажется, пристально наблюдать за нашейдеятельностью как раз в твоем стиле.
- Это только краткосрочное суждение, Мерит. Позволитьсверхъестественным аберрациям регистрироваться, значит, смирится с ихсуществованием, - он поучительно, словно пастырь, покачал головой. Нет уж,спасибо. Это шаг не в том направлении.
Я вовсе не желала слышать, какое же, по мнению МакКетрика«верное направление» для города, однако он не доставил мне удовольствие своиммолчанием.
- Единственное решение - чистка. Освобождение города отвампиров. Вот и решение всех проблем, связанных с апокалипсисом. Но чтобыочистить город, нам нужен катализатор. А если мы избавим город от вампира,который известен публике, то возможно, добьемся успеха.
У меня ушло сердце в пятки. МакКетрик не просто хотелвыдворить вампиров из города.
Он хотел истребить их, начав с меня.
Находясь под дулом пистолета, мало что можно сделать.Мобильник не достанешь, а звать на помощь - только подвергать людей опасностибыть подстреленными. Я не могла рисковать. С учетом моей возросшей вампирскойсилы, я, возможно, смогла бы одержать верх над МакКетриком в рукопашном бою, ноон редко ездил один. Обычно он приводил с собой банду таких же мускулистыхпарней, одетых в черное, и хоть я пока никого и не видела, трудно былопредставить, чтобы они меня не поджидали.
Поэтому я решила воспользоваться одним из своих лучшихталантов - настойчивостью.
- И к чему же, ты думаешь, приведет моя смерть? Ты тольковзбесишь вампиров и спровоцируешь людей, не желающих решать все путем убийства.
А МакКетрика-то, кажется, задели мои слова.
- Как наивно. Разумеется, некоторые жители Чикаго непонимают масштабов проблемы. Но в этом-то и вся суть. Людям нужна сплоченность,Мерит. И благодаря тебе, она появится.
- Ты хочешь сказать благодаря моему праху? Ты же в курсе,что это - все, что от меня останется? Горка пепла на этом тротуаре, - я указалана бетон под ногами. У твоих ног не окажется тела мертвого вампира. Поверь мне,я видела.
Я мысленно помолилась, попросив прощения за грубость поотношению к памяти Этана, но заметив, что МакКетрик сжал челюсти, продолжила.
Будет больше похоже на то, что ты почистил пылесос, нежелиубил вампира, и плакала тогда твоя телевизионная сенсация. К тому же ты даже нена линии фронта.
- Ты это еще о чем?
- О том, что у Дома Кадогана в данный момент толпы людей,которые выражают протест против нашего существования, и к нам направляетсяНациональная Гвардия. Что же ты не там? Не знакомишься с ними? Не пополняешьсвои ряды единомышленниками? О, - кивая, сказала я, - поняла. Вдействительности, ты любишь людей не больше, чем вампиров. Просто тебе нравитсяизображать из себя героя. Лично я не считаю геноцид чем-то героическим.
Он залепил мне пощечину и достаточно сильно, что у менязазвенело в голове, и я тут же почувствовала привкус крови.
- Я не отступлюсь, - угрожающе проговорил он, подступая ещеближе, - от своей миссии из-за какой-то маленькой клыкастой сучки.
Гнев, подстегиваемый острым голодом, теплом разлился пожилам, придя на место ознобу.
- Твоей миссии? Твоя миссия заключается в убийствах,МакКетрик. Все просто и ясно. Давай не будем об этом забывать. И я считаю, чтотвои знания обо мне или о вампирах уместятся на кончике ножа.
- Взгляни на небо, - сказал он, тыча стволом мне в грудь, -Думаешь это не из-за вас?
- Ну, вообще-то нет, - ответила ему я, не став вдаваться вподробности относительно других существ, которые могли бы быть к этомупричастны.
Не стоило помещать на радар МакКетрика и их.
- С чего это вы тут не причем? Кто ж еще виноват?
- А может, все из-за глобального потепления? - предложила я.Вот ты сегодня проводил утилизацию?
За эти слова я заработала удар в живот, из-за чего оказаласьна коленях на мокрой земле. Я немного покашляла, преувеличивая ущерб.Определенно, было больно, но не так сильно. Думаю, под конец он слегка смягчилудар. Возможно, врезать с кулака «клыкастой суке» было сложнее, чем отвесить ейхорошую пощечину. Мне только играло на руку, если он считал меня более хрупкой,чем на самом деле.
- Ты садист, - выплюнула я.
- Нет, - снисходительно ответил МакКетрик, - я реалист. Этоты провоцируешь меня на насилие. Провоцируешь вести войну, которую я вести недолжен.
- Хватит переводить стрелки, а то прямо как в детском саду.
Ожидаемого удара не последовало. Вместо этого он опустилсяна корточки, озабоченно нахмурившись.
- Ты не понимаешь.
- Да, нет, понимаю. Ты эгоист, который считает себя умнеевсех остальных в Чикаго. Однако на самом деле, ты невежественный трус,МакКетрик. Ты борешься, за то, чтобы нас лишили прав, а ведь именно мы пытаемсярешить проблему. Ты слеп из-за своего эго и мне даже тебя жаль.
По всей видимости, его терпению пришел конец. Поднявшись, онвставил два пальца в рот и засвистел. К нам подбежали двое мужчин в чернойвоенной форме. Один из них навел на меня такой же пистолет с широким дулом, адругой согнул меня, скрутив руки за спиной.
Громко матерясь, я наступила ему на ногу, но упершееся вподбородок дуло пистолета МакКетрика послужило сдерживающим фактором длядальнейшего применения силы.
- В машину её, - сказал МакКетрик. - Заберем её на базу.
Если бы я увидела эту «базу», то это, определенно, помоглобы мне прикрыть деятельность МакКетрика, только вот я вряд ли бы выжила.Оказаться в машине, значит подписать себе смертный приговор, поэтому я сталадраться из-за всех сил. Я стала извиваться в руках головореза. А он когда онпопытался удержать меня в вертикальном положении, перенесла тяжесть тела ивыбила ногой пистолет из рук МакКетрика. Лишившись пистолета, тот сразу жекинулся за ним.
Из-за возникшей возни головорез ослабил хватку, и я уложилаего быстрым ударом с ноги назад в гениталии и подсечкой.
- Один из моих любимых приемов, - казала я ему, вспомнив нашразговор с Этаном.
Жаль, на этот раз я была одна.
- Взять ее, - сказал МакКетрик, подобрав пистолет,отлетевший на несколько футов.
Он возвращался, наведя пистолет на меня.
