ровно наоборот, скоро земель станет куда больше.
— В каком смысле? — искренне удивился Федор, разминая затекшие босые ноги.
— День, которого наш род ждал сотню лет настал, сын, — разрываясь от гордости сощурился князь Романов, — пора показать миру четвертого русского Богатыря. Собирайся, мы летим в Прагу.
* * *
— Как я могла согласиться... — напряженно покручивая планшет с уже зарегистрированной заявкой посетовала сама на себя Анна Зверева.
Уже пятый раз за последние полчаса.
Весь аппетит перебивает если честно. Пообедать я в итоге толком не успел и до еды добрался только сейчас. Спустя четыре часа и две честно отсиженных нудных лекции.
Ладно не отсиженных, но вел то я себя смирно. Даже от гвардейцев не убегал.
Точнее не смог. Попробуй тут удери от десяти окруживших тебя бешеных бультерьеров, но это не важно.
С их абсолютно нечестной системой выбора блюд на этаже для лицеистов, я считаю, что мы квиты.
Это же надо было додуматься ограничивать выбор блюд по рейтингу успеваемости на курсе. Будто нам и так мало мотивации. Да и разве это честно, что по итогам первого дня я мог позволить себе только гречку с курицей и лист салата?
Два сорванных занятия, два пропущенных и одно опоздание вогнали мой рейтинг успеваемости в минусовой, а пересматривать его отчего-то никто не пожелал.
Поэтому, за то, что Зверева провела меня на пятый этаж ресторанного блока, который рассчитан только на высший преподавательский состав, ей плюс один балл.
— Потому что ты благоразумный человек, способный трезво осознать последствия своих действий, — мудро заметил я, разрезая ножом сочный стейк из говядины.
— Вот уж вряд ли, — нервно усмехнулась Анна Зверева, в очередной раз покосившись на злосчастный гаджет, — как только Демьян Афанасьевич увидит эту заявку, тут же ее отменит, а меня уволит. Всему есть предел.
— Ну, тогда я воспользуюсь альтернативным вариантом, — пожал я плечами и закинул в рот очередной кусок мяса.
Мин бы оценил здешний стейк. Во всем Веере не сыщешь ничего похожего. Бесподобный натуральный вкус. Или это дело в восприятии этой физической оболочки?
И Стародубский хотел меня этого лишить, отказавшись засчитывать мне курс экстерном без прохождения специальной комиссии.
Ничего, память у меня хорошая, дойдет очередь и до него.
— Так это был не блеф, чтобы меня убедить? — замерла Зверева.
— Вопреки расхожему мнению, я не действую без запасного плана, — добавил я солидно, — по крайней мере в важных вопросах.
— Много важности подохнуть на поле боя, — покачала головой Зверева, — так и какой был альтернативный вариант?
— Тебе лучше не знать, а то и правда уволят, — отмахнулся я, — да и зачем забивать голову тем, что не произойдет.
— Если твой Алекс не появится, то произойдет, — с нотками обреченности в голосе проговорила Зверева и осушила очередной коктейль.
— Мне лестно, что ты в меня веришь.
— О! Это вовсе не вера, — скорбно выдохнула Зверева и опять покосилась на планшет, — и что за фамилия у него такая?
— Нормальная фамилия, — вступился я за друга и переключился на салат с камчатским крабом.
— Алекс?!
— Это имя, — заметил я.
— Вот именно, что имя!!! — вскрикнула Зверева, но быстро взяла себя в руки и села обратно, хоть на этаже и не было никого кроме нас и обслуживающего персонала.
Всерьез надумала работать в царском лицее и переживает за репутацию. Это даже мило.
— Ты и фамилию записал «Алекс»! — перейдя на шепот процедила Зверева и ткнула ногтем на третью строчку заявки в планшете, где красовалось гордое «Алекс Алекс».
— Все верно, — с невозмутимым видом подтвердил я, стараясь не выдать себя ни одним мускулом.
— И как он вообще попадет в лицей, если он тут не учится? — покачала головой Зверева, — тем более на закрытый преподавательский этаж. Сюда вход то ведет только один, через лифт, а внизу десять гвардейцев в фойе тебя ждут.
— Кстати да, — вдруг возмутился я, — какого черта они только на меня взъелись? Алекс, то вместе со мной цесаревну пристегивал к стулу.
— Что делал, прости?
— Ладно, он просто рядом стоял, — признался я.
— Стой-стой-стой!!! — жахнула Зверева по столу своим кулаком и от волны пара вся посуда разлетелась на кусочки.
Хорошо, что уже пустая, но осуждение с кухни я слышал отчетливо. Если Зверева хотела сохранить имидж адекватной среди работников лицея, то продержалась она не долго.
— Он видел похищение?! — сбавив тональность, прорычала Анна и угрожающе придвинулась ко мне, — и ты не сказал?!
— Вообще-то я говорил, — примирительно спокойно произнес я, отряхивая осколки дорогого сервиза с колен, — он за телом под деревом присматривал.
— Так это этот Алекс?!
— А ты много Алексов знаешь? — удивился я.
— Я думала ты тогда пошутил! — поджала губы Зверева, — ты забыл, что обещал Демьян Афанасьевич за разглашение информации про похищение? Это ведь указ самого императора!
— Ээ, не думаю, что это применимо к Алексу, — заметил я, — он ведь сам там был, к тому же никому не скажет.
— Откуда ты знаешь?!
— Он не из болтливых, — охотно пояснил я и продвинулся дальше по дивану, освобождая место у края стола, — можешь сама убедиться.
— Как? — с чувством вселенской усталости выдавила Зверева, недоуменно поглядывая на мое перемещение.
— Словами через рот, — невозмутимо заметил я и повел рукой в сторону, — знакомься, это Алекс.
— Ты издеваешься? — закатила глаза вновь закипающая Зверева, — где?!
— Да прямо перед тобой, — кивнул я, от всей души наслаждаясь растерянностью в глазах Зверевой.
Но растерянность начала быстро сменяться холодной яростью, от которой и до рукоприкладства недалеко, да и вообще, разрушать единственный в центральном блоке ресторан, где так вкусно готовят это настоящее преступление перед человечеством.
— Используй эфир, — предварительно оборвав воздушные потоки вокруг нас, мягко дал я совет, который Анна Зверева встретила полным скепсиса пылающим взглядом.
Алекс же беззаботно сидел прямо напротив нее и со скучающим видом болтал ногами. Снимать свою маскировку он не планировал и правильно делал.
Во-первых, хоть я и отрубил камеры на этаже, военные датчики эфирных возмущений, которыми напичканы буквально все здания царского лицея поднимут тревогу на постороннего.
Во-вторых, Алекс наотрез
