никак не отреагировал на это и не торопился отвечать. В его немигающих, смотрящих прямо на Ворона глазах было невозможно прочесть какие-либо эмоции, поэтому парню оставалось лишь внимательно ждать ответа.
Молчание затянулось, но продлилось недолго.
― Помощь? От тебя? Ха-а-а… ― Тяжёлый вздох, в котором отражалось неверие в то, что это действительно происходит, и в то, что ему, одному из слуг Смерти, на самом деле приходится это слушать.
― Ты снова пытаешься недооценить меня? ― Рот парня скривился в насмешке. ― В отличие от тебя, я не заперт на этом острове, а это значит, что и возможностей у меня больше.
Его последнее слово не успело отзвучать в воздухе, как фигура Абенхриара неожиданно исчезла со своего места и за мгновение оказалась рядом с разбойником.
― Смеешь говорить столь высокомерно в моём присутствии? ― В этот раз в его голосе отчётливо слышался гнев.
Их лица находились в десяти сантиметрах друг от друга, для чего стражу пришлось наклониться, но Ворон не шелохнулся, а лишь злобно усмехнулся, сместив взгляд вниз.
― Аккуратней. А то моя рука дрогнет.
Изумрудные глаза собеседника проследили за его взглядом, и он увидел, как лезвие кинжала, торчавшее из-под плаща, целилось в его живот.
― Он ещё и угрожает мне. Милостивая госпожа, почему я должен страдать из-за идиотов… ― Медленно развернувшись и тем самым подставляя спину, Абенхриар, словно не переживая за возможную атаку, будто вздохнул и продолжил, возвращаясь на своё место: ― Если пытаешься показать мне, что чего-то стоишь, то проживи ещё пару тысячелетий.
― Ты передумал возвращаться? ― Ворону приходилось сдерживать себя, так как решение уже было принято и конфликтовать с Абенхриаром не было смысла.
― Ничто и никогда не заставит меня передумать вернуться к своей госпоже, посланник! ― Его реакция на эти слова была как никогда острой, что стало следствием его сильнейшей преданности.
Чёрная, плотная аура собеседника, словно пламя чернильного огня, взмыла вверх, но также быстро и вернулась в норму.
― Тогда почему ты отказываешься от помощи? ― продолжая контролировать себя, спросил разбойник.
― Потому что это бесполезно.
― О чём ты?
Заявление стража звучало слишком уверенно, что заставило парня насторожиться.
― Бесполезно — это значит «бесполезно». Магия, разрушившая мир и заточившая меня на этом острове, требует слишком большого количества энергии для снятия печати. Как ты, жалкий, никчемный посланник, можешь мне помочь, если даже ритуал, который из-за тебя же мне пришлось проводить снова, не помог?!
Бум.
Ворон почувствовал, как внутри него огромной, словно цунами, волной поднимается чистая ярость.
«Он всё-таки сделал это. Снова».
Это было наивно, но где-то глубоко внутри, Уилл считал, что этого всё-таки не произойдёт. Слишком наивно. Теперь стало понятно, почему слова стража, звучали так отстранённо и апатично.
Руки с силой сжали рукояти кинжалов, пока он пытался успокоить свой разум, и все его мысли о том, чтобы помочь стражу, начинали медленно трещать по швам. Это казалось до абсурдности нелепым, но если он хотел спасти миллионы невинных, то…
«Видимо именно так и создаются дороги, ведущие в ад» ― Не мог не подумать Ворон и сухо процедил:
― О какой энергии идёт речь и как много тебе нужно?
― Я слуга самой Смерти. Так как ты думаешь, какая энергия мне нужна, чтобы вернуться домой?
Глава 529. Философия силы
Это был вопрос, не требующий ответа, но так как страж не ответил нормально, Ворону пришлось спросить повторно:
― Сколько?
― Ритуал, который применил я, мог использовать лишь пятьсот тысяч энергии, и даже это не помогло мне избавиться от части души какого-то болвана. Тем не менее это дало возможность понять, что количество энергии, необходимой для того, чтобы разорвать эту связь, нужно миллион единиц. ― Абенхриар уставился на разбойника, а в голосе послышалась неприкрытая насмешка. ― Итак, посланник. Как такой, как ты, может помочь мне? Ты веришь в то, что действительно сумеешь добыть миллион единиц энергии смерти? А если даже и сможешь, то есть ли у тебя подходящий ритуал? Или же ты способен разорвать связь, созданную заклятием, раздробившим целый мир каким-то иным образом?
Наблюдая за реакцией гостя, слуга Смерти ждал ответа, но вместо этого разбойник проигнорировал его, и он услышал лишь новый поток вопросов.
― Я так понимаю, один из способов добыть энергию смерти — это убийства и жертвоприношения? Есть ли другие приёмы? Например, собирать её на кладбищах, захоронениях или в местах битв? Они ведь должны быть её скоплением, разве нет? И ты точно уверен, что тебе нужен миллион единиц энергии? Ни больше, ни меньше?
Спрашивая это, Ворон был готов к тому, что страж отмахнётся от него, но Абенхриар оставался на удивление серьёзен.
― Хм-м… Верно, ― неохотно подтвердив его слова, протянул собеседник, и с полным отсутствием энтузиазма, продолжил: ― Таким образом тоже можно собирать энергию. Но так как подобные энергии со временем рассеиваются, этот процесс займёт гораздо больше времени, ведь из-за её малой концентрации придётся обойти слишком много мест, и то не факт, что ты добьёшься результата. Речь идёт о десятилетиях, которые ты можешь потратить впустую.
― Это неважно. Я всё равно не буду убивать только из-за того, что так проще. ― Понимая к чему тот клонит, разбойник отреагировал весьма резко, высказывая свою позицию и тем самым пресекая любые попытки убедить его в обратном.
― А-а, я понимаю, в чём дело. Наш конфликт ведь произошёл именно по этой причине. Ты считаешь меня каким-то чудовищем. Ха-ха, смешно.
― Скорее кем-то вроде социопата, ― холодно прокомментировал парень.
― То, что я не вписываюсь в рамки твоего мировоззрения и моральных правил, означает только то, что ты слишком слаб. Запомни. Для тех, кто имеет силу, человеческая, да и, если уж на то пошло, мораль любых смертных не имеет значения. Наступая на муравьёв, разве ты задумываешься об их чувствах? Будешь ли ты стараться угодить им из-за того, что они считают тебя жестоким убийцей? Такие, как я, создают свои правила, пока не найдётся кто-то сильнее. Сейчас я следую лишь воле Госпожи и её желаниям, и только это имеет значение. Хочешь диктовать свои условия? Получи силу, которую никто не сможет оспорить.
Если бы Ворон видел лицо Абенхриара, то, скорее всего, заметил бы, как оно скривилось на словах о морали и каким раболепным стало при упоминании своей хозяйки.
Каким-то образом они перешли к обсуждению этической стороны убийства невинных, но Уилл уже давно принял тот факт, что это будет бессмысленно. Пытаться объяснить слуге Смерти всю жестокость и абсурдность этого — всё равно что убеждать социопата в том, что мнение и чувства окружающих его людей имеют значение. Да и говоря начистоту, слова
