— Если хочешь меня убить, то убивай, бывший юстикианец, — прорычал я, унимая свою ярость. Она сейчас бессмысленна и нужно держать себя в руках. Я уже позволял эмоциям брать надо мной вверх и совершал ошибки. Больше я такого не допущу.
— Убить тебя?! Га-ха-ха-ха-ха! Да ни за что! — рассмеялся Безрогий. — Нет, малыш. Я не собираюсь тебя убивать. Даже более того, я бы хотел, чтобы ты пережил эту войну. Я ведь хочу своими глазами увидеть, какой хаос ты принесешь потом. Да одно твое существование волнует лидеров даже больше чем эта больная на голову паучиха, дьявол где-то в городе и возможная атака Избанного. Ты — главная угроза для всех!
— Что?! — ошарашенно произнес я. — О чем ты?
— Думаю, стоит пояснить, — уже спокойнее произнес орг. Здоровяк поднялся со своего трона и подошел к окну, встав ко мне спиной. Пусть и повернулся, но уязвимее от такого не стал. — Нынешние лидеры фракций стали такими просто потому, что выжили в атаке Грозорожденного триста лет назад. Они быстро поделили сферы влияния и территорию, а затем засели у себя и больше не высовывались, — говорил Змеекус спокойным, даже тихим голосом, но с его басом сложно понять, когда он шепчет. — И они бы хотели расширить свои владения, да не могут. Лорды практически равны друг другу. То есть тот же Пролатус способен убить Нарциссу, но вот поймать её вряд ли получится. Вампиры умеют убегать, как никто другой, а уж их королева… Не зря даже у Сильвано не получилось её добить, эта крыса очень хороша, — кривая усмешка прозвучала от него. — С остальными примерно та же история. Пролатус чертовски живучий, раз он выжил после атаки Сильвано, Каэкуса еще достать нужно, а колдун он очень сильный, Ризус постоянно в разъездах, у Сомнеярэ вечный «тихий час», ну а Долорэ в родах. Некогда им решить вопросы друг с другом и избавляться от конкурентов. Догадываешься, чем тогда они занимаются?
— Подавляют конкурентов в своих рядах, — кивнул я.
Тут не нужно быть гением.
Жажда власти и силы побуждает их копить могущество и выжидать, чтобы в нужный момент нанести удар, но во время ожидания слуги могут стать достаточно могучими, чтобы бросить вызов хозяину. А потому слишком сильных нужно убирать или подавлять.
— Верно. Тот же Гаурун уже давно бы мог стать новым Лордом. Он давно дорос до нужного уровня и может эволюционировать, но кто же ему даст, — покачал головой бывший паладин. — Он все еще связан с ней и стоит тому начать эволюцию, как она сразу же узнает и найдет его, а затем прикончит до того, как войдет в полную силу. Поэтому он и ходит по суккубам да ослабляет свои Хроники, чтоб не так мучительно сдерживать эволюцию было. В смысле, и поэтому тоже, если ты понимаешь, о чем я, — осклабился огр.
— Но ведь Гаурун уже Высший Атавист, разве он не может освободиться?
— Будь на месте Нарциссы кто-то другой, то смог бы, но она Высший Мастер-вампир в купе с тем, что она бывшая Высшая Сестра, а потому умеет держать своих слуг на очень коротком поводке.
А вот этого я не знал.
Значит, нынешняя Высшая Сестра Мабан получила свой пост, не убивая предшественника, а просто дождалась, пока начальство само ушло, освободив место.
— Остальные занимаются примерно тем же, — продолжил огр после небольшой паузы. — Они либо подавляют тех, кто растет слишком быстро и может бросить им вызов, либо устраняют. Эта война подняла нескольких ребят весьма неплохо, а потому, видя её завершение, мне пришел приказ начать избавляться от слишком ретивых. На тебя приказ пришел первым.
Он кивнул на стол, где валялся конверт.
— Но почему я? Мне плевать на их власть и как только я получу силу, то сразу же покину Дункельхейд.
— Ты серьезно думаешь, что прожженные политики, что привыкли видеть заговоры против себя и конкурентов, могут поверить, что сильный не захочет отнять у них власть?! — рассмеялся Бахок, повернувшись ко мне. — Сам подумай. Около полугода назад среди руин появляется жалкий и хрупкий скелетик, который в рекордный срок становится элитной нежитью, и вот погуляв пару дней, приходит на Рынок, будучи уже пятым рангом. Да один твой вид заставляет волосы на их жопах отрастать и шевелиться! Га-ха-ха-ха! Разумеется, они во всем видят заговор и уже думают, кто из конкурентов мог такого как ты вообще курировать. Если ты за все это время стал пятым рангом, то, сколько тебе понадобится для того, чтобы стать равным им?
Эти слова заставили меня серьезно напрячься.
Я и не думал, что мои действия могут что-то такое создать. Я же просто выполнял свою работу, никому не мешал и не агитировал, чтобы кто-то мою власть принимал, да и фракцию не создавал. Однако меня все равно заметили…
— И почему же ты мне все это рассказываешь? — посмотрел я на огра. — Уж не из орденской солидарности? Орден Прощения и Выжигатели Пустоты как-то не ладят.
— Хо? Ты из этих психов? — с ухмылкой удивился оркоид. — Твоя отмороженность теперь объяснима. Га-ха-ха-ха! — он подошел к своему столу и снова уселся на свой трон. — Нет, я все это тебе говорю не из-за нашего общего прошлого. У меня свои, вполне себе личные мотивы.
— Хочешь сам стать Лордом? — понял я.
— Отчасти, — Безрогий почесал свою лысую голову. — Если получится отвлечь Лордов гоняться за кем-то другим, то я сам смогу дорасти и эволюционировать. И тогда моя власть над Мясным Рынком станет абсолютной, ну и северные кланы будут тут официальной силой, а не гостем, которым все «манипулируют».
Не очень понял, что он имел в виду, но переспрашивать не стану.
— Вторая причина в том, что мне просто скучно. Я хочу увидеть, какие еще ты принесешь неприятности и как выживешь в будущей буре. Война рано или поздно закончится, а вот что будет после нее, это уже куда интереснее.
— А последняя причина?
— Я не верю, что война уже закончилась, — мрачно произнес Бахок. — Ты и сам должен понимать, что текущая обстановка слишком хорошая. Пауки зачем-то развязали войну, и я никогда не поверю, что Долорэ серьезно рассчитывала текущими силами в ней выиграть. Армия слабаков, потом башни, подкопы? Глупости какие-то. Они уже применялись в прошлой войне. Нет, у нее явно был какой-то план, и мы все сильнее увязаем паутине её хитрого замысла. Эта бывшая эльфийка при Берите была тем еще дворцовым манипулятором, рядом с которой Нарцисса просто блекла и тут она так глупит…
— Быть манипулятором и политиком не то же самое, что быть тактиком и полководцем, — заметил я очевидную вещь.
— Ты прав, — кивнул он. — Обычно подобные и совершают такие ошибки, но сейчас они слишком явные и будто нарочито сделанные… Нет. Здесь точно что-то не так. И пока война действительно не закончится, я не позволю убивать ни одного из моих элитных солдат. Ты, тот, кто совершает безумные поступки и становится сильнее, можешь быть слишком ценным, чтобы избавляться от тебя так просто.
Разговор завернул в неожиданный поворот.
Он мог не говорить мне всего этого, но рассказал и дал знать о том, что будет.
