— Потом была война, — отрезал Леха. — И какой там ресторан, когда я квартиры по всему городу менял, как заяц?! Даже на бабушкиной даче прятался.
— И кто же победил? — заинтересованно спросил Вигала, повернув голову и блеснув желтоватыми глазами.
— А кто в живых остался, тот и победил, — хмуро подытожил Леха. — Конечно, я в той цепочке и в сауны тоже ходил, и прочее… Но разве это темы для женщины? Особенно если ей придется в том подвале всю свою жизнь сиднем просидеть. Ей надо что-нибудь про любовь с цветочками, про замки…
Вигала улыбнулся, по-прежнему с интересом не отрывая глаз от Лехиного лица.
— Где ж их взять, замки-то? Если мужики все больше по кабакам предпочитают лазить…
— Ничего, Леха, — решил утешить товарища Тимофей, — пусть узнает все прелести жизни простого русского мужика! Все лучше, чем одно сплошное подземелье. На безрыбье, как ты сам знаешь, и шпроты в банке — рыба!
Леха немного помолчал, потом заявил:
— У нее, как я понимаю, обслуга есть?
— Целый штат, — коротко сообщил эльф.
— А что ж они, растуды их… Надели бы цепочку, полазили бы по замкам. И принесли этой самой Клариссе! И ей хорошо, и им физзарядка.
— И верно, было бы очень хорошо, — сожалеющим тоном согласился эльф. — Только вот это никого не интересует. Обслугу в первую очередь. А маги-сенсорники, ведающие телепатами, и вовсе будут против. Они не любят, когда телепаты-инжекторы погружаются в свои иллюзии — дескать, это отвлекает их от производственного процесса, мешает постоянно получать и передавать, получать и передавать… Они бы и посетителям запретили делать телепатам-инжекторам подарки — да разве их удержишь? Это все равно что в зоопарке вешать объявление — «Посетителям зверей не кормить!». Так, табличка для очистки совести.
— Бедолага. — Леха вздохнул и отвел глаза. — Ладно, куда мы теперь-то? К тому бюрократу?
— Не, — почти ласково возразил Вигала. — Нельзя давать взятку в тот же день, в какой ее потребовали. Это же аксиома! Чиновная образина еще решит, что у нас денег куры не клюют. Потребует добавки, а для получения означенной добавки еще и специально притормозит наше прошение. Запомните на всю вашу оставшуюся жизнь, человечки, — давать на лапу следует не сразу, а этак опосля. И делать это надо со скрипом, со страданиями, чтобы всем и каждому было видно, как мы морально терзаемся по поводу утраты последнего кровного. Так что послезавтра — это самое то. Максимум — это вечер завтрашнего дня. А сейчас предлагаю отправиться в гостиницу. Не знаю, как вы, но я устал зверски. Да и подзаправиться не мешает. Если я что-то в той таверне и ел, то там же это все и потратил — на благое дело борьбы с Обожествленным Вином…
Леха радостно покивал. Парни тут же четко, по-военному развернулись и бодро потопали вдаль по улице. Тимофей, слегка взгрустнув по поводу своего маленького (всего сто семьдесят сантиметров!) в сравнении с этими великанами роста, а также по поводу недостающей длины ног, привычно затрусил следом.
Вечер стремительно спускался на город магов. Тени от домов с закатной стороны улицы уже протянулись до самых крыш домов с восходной стороны.
На языке д'эллали, которому Вигала так быстро научил Тимофея с Лехой, четыре стороны света назывались просто и незамысловато: со стороны заката — закатная стороны, со стороны восхода — восходная сторона. Между ними лежала земляная сторона, а с противоположной стороны — небесная. Вот и все. Была ли Эллали всего лишь куском земли в пузыре загадочного своего собственного пространства-времени, как заявил эльф, или же она все-таки являлась самой обычной планетой, вращающейся по своей орбите, хотя и висящей в неизвестной галактике, — задумываться об этом у Тимофея не было времени, да и сил, честно говоря, тоже.
На самом дне улицы, зажатой между двумя рядами домов, лежали одни вечерние полутени и отблески небесного сиренево-розового закатного сияния — лучи местного светила, идущие вскользь по крышам домов, до дна улицы уже не доставали. Воздух, как ни странно, пах борщами — от каждого окошка доносился свой аромат, за каждым, похоже, борщ варили строго по своему рецепту. Где с перчиком, а где и с черносливом… Шутка, конечно, но пахло и впрямь всеми этими разномастными борщами, перцем, черносливом. По улице торопливо шли возвращающиеся к родным очагам монстры и маги, кое-где покрикивали дети, поругивались жены…
Сплошная идиллия. И все прямо как в песне поется — был город как город. И монстры как монстры вокруг…
После двух-трех поворотов они вышли на главную улицу города, на которой и размещалась их гостиница. А метров через пятьсот они даже разглядели характерные очертания их «приюта путешественников» — знакомые окошки, не менее знакомый домик напротив…
Вот только перед самой гостиницей образовалась толпа. И в ней молча стояли какие-то монстры плюс какие-то бабульки весьма уродливого облика — с торчащими из-под губ зубками, с ушами до плеч. С такими Красной Шапочке не нужно дожидаться волка, чтобы потом нудно приставать к нему с вопросами — а чего это, мол, у тебя тут торчит? Зубы, уши, то да се… С такими бабушками вполне можно обойтись и без волков. И задавать при этом все интересующие тебя вопросы напрямую престарелой родственнице — а чего это, мол, у тебя, бабуля, такие зубки? И такие ушки, что слоны завидуют…
— Чего это они?! — дрогнувшим голосом спросил Тимофей, уткнувшись носом в спину враз остановившегося Вигалы.
— Не знаю, — сквозь зубы ответил Вигала. — Но и… Выхода у нас нет, короче. Идем в гостиницу, как шли, на вопросы, если будут, не отвечаем. И на подначки не поддаемся. Магов-оружейников поблизости не видно, значит, ничего особо опасного или же противозаконного тут сейчас не происходит…
— Ага, в той таверне их тоже сначала не было! — уличил эльфа Леха в превратности толкования. — Только потом набежали, когда уж… когда мы их всех одним задом, как яйца, передавили, короче!
— Выхода нет, — холодно повторил эльф. — Или мы сейчас пойдем туда и пробьем себе путь вовнутрь, или убежим. А если мы убежим сейчас, то потом нам придется бегать и дальше. От каждой неприятности. И от каждой толпы, которой вздумается посчитать нас оскорбителями ее Божественной Бражки…
— Вы… То есть ты! Ты, Вигала, думаешь, что это из Ордена Обожествленного Вина? — горестно спросил Тимофей.
Настроился он уже как-то на отдых и даже на паршивые бараньи глазки в качестве еды, если уж на то пошло…
— Думаю. Больше некому, — кратко, в телеграфном стиле сообщил им обоим эльф. — В здешней местности это единственное бандформирование, которому мы уже успели наступить на ногу. Дополню — уже успели, едва появившись в городе. Что, в общем-то, было не совсем умно, но…
— Но душа просила, — в тон ему добавил Тимофей. — И опять же — пукели заработали. А пукели в городе магов на дороге не валяются, это даже я заметил!
«Нервничает он, что ли? Вот и болтает тут всякую глупость…» — Леха пожал плечами.
— Что ж, надо так надо. Только прошу, не считайте меня за это коммунистом — это я так, чисто из гуманистических порывов… — Он похлопал себя по могучей груди, этак демонстративно закатал рукава своей клетчатой рубашки. Завязал на поясе рукавами кожаную куртку, которую до этого нес в руках. — Первый готов, первый пошел…
