игривым. Урсула держала свой клинок направленным на Баэла, следя за каждым его движением — грациозным изгибом мышц, чувственными губами, пока он смотрел на неё, как зверь, готовый напасть на свою жертву.
— Ты воин, — сказал Баэл. — Будь более агрессивной. Не надо вечно обороняться. Напади на меня.
Урсула сделала выпад, нанося ему удар. Обычный человек был бы выпотрошен на месте, но клинок Баэла сверкнул без особых усилий. Звук лязгающей стали разнёсся по станции, когда их мечи сошлись. Пальцы Урсулы покалывало от удара.
Экскалибур двигался серебристым пятном, идеальным продолжением тела. Наконец-то, это её предназначение. Означало ли это, что она была Дитём Тьмы? Урсуле было уже всё равно. Она знала только, что ей нужно вонзить свой клинок в драконью плоть, покромсать одного испорченного змия за другим, пока весь легион не ляжет мёртвым. После жизни, в которой она была никем, девушкой-загадкой, это был её шанс стать значимой — создать свою собственную личность. Она кружила вокруг Баэла, как призрачный ветер, её меч ослепительно рассекал воздух, и странная эйфория пронеслась по её рёбрам.
— Лучше, — похвалил Баэл.
Урсула ударила снова, и, несмотря на то, что она испытывала трепет от использования Экскалибура, это снова походило на парирование удара железного прута. Хватка Баэла на мече была твёрдой, как скала, его сила огромна. Урсула отступила за пределы досягаемости, опустив клинок и расправив плечи, чтобы снять напряжение. Баэл играл с ней и знал, что полностью контролирует ситуацию.
Не сводя с него взгляда, Урсула снова подняла Экскалибур, кружа вокруг, пока Баэл оставался неподвижным. Очевидно, теперь он подражал её прежней стратегии отражения ударов в обороне. Она изучала его. Твёрдый подбородок, копна тёмных волос, загорелая кожа. Он выглядел идеально. Её пальцы снова сжались. Его красота отвлекала — ещё одно явно несправедливое преимущество.
Но как раз в тот момент, когда Урсула смотрела на него, Баэл позволил своим глазам блуждать по её телу, разглядывая обнажённые ноги, ложбинку между грудями. Её глаза сузились. «Может быть, я сумею это использовать».
Ослабив бдительность, Урсула снова отступила назад. Она положила руку на живот, туда, где его лезвие рассекло ткань.
— С тобой всё нормально? — спросил Баэл.
— Я в порядке, — она потянулась к подолу своей майки и сняла её. — Просто беспокоюсь, что рассечённая ткань может зацепиться за рукоять Экскалибура.
Глаза Баэла расширились при виде её кружевного чёрного лифчика — идеальный шанс нанести удар. Экскалибур вошёл в мягкую плоть чуть выше его бедра. Кровь смочила кончик её клинка.
— Попался, — сказала Урсула, ухмыляясь.
Тени скользнули в глазах Баэла, и у неё возникло ощущение, что пролитие крови пробудило его первобытные инстинкты. Как бы то ни было, Баэл был древним демоном, неумолимо движимым желанием убивать и доминировать. Воздух вокруг него, казалось, покрылся льдом. Подняв свой клинок, он медленно начал описывать круги вокруг Урсулы. Игривый хищник исчез; теперь на неё в ответ смотрел только дикий зверь.
— Этот отвлекающий маневр был хитрым, — прорычал Баэл. — Без теневой магии мои человеческие недостатки проявляются сильнее, — его клинок со свистом рассёк воздух, описывая сложный узор в захватывающем дух боевом стиле, которого она никогда не видела.
Урсула попыталась нанести удар, но Баэл мгновенно ускользнул за пределы досягаемости.
— Хитрость, — продолжал Баэл, — заключается в том, чтобы узнать слабость своего противника и использовать её против него. Ты дралась в стиле Сфета?
Он полоснул Урсулу по груди, но неожиданным поворотным движением в самый последний момент направил лезвие вправо — прямо в то место, куда она обычно уклонялась. К счастью, она решила нырнуть влево.
— Очень хорошо, — его серые глаза впились в неё. — Я вижу, ты учишься.
Урсула, не отвечая, покачала головой. Ей требовалось вся её сосредоточенность, чтобы отследить движение его меча.
Клинок Баэла с грохотом ударил по её клинку.
— Хитрость в борьбе с драконом такая же, как и в борьбе с человеком. Ты должна узнать их слабости. У каждого дракона есть ахиллесова пята, которой можно воспользоваться. Экскалибур — это всего лишь инструмент, который ты будешь применять для завершения работы. Твоим главным оружием будет ум.
— Так ты притащил меня сюда, чтобы сказать, чтобы я была умнее? Как, по-твоему, я продержалась так долго?
Баэл снова поднял свой меч, атакуя шквалом рубящих ударов. Урсула парировала их, но он оттеснял её назад. Он замахивался на неё своим клинком, как кузнец, пытающийся заново выковать Экскалибур. В воздух полетели искры.
— Твоя слабость в том, что я сильнее и быстрее тебя, — сказал он, нанося ей удар с такой силой, что Урсула чуть не потеряла равновесие. — Ты сдаёшься?
— Нет, — выдохнула она, пытаясь дать отпор, но меч Баэла превратился в размытое пятно стали, снова и снова врезающееся в Экскалибур.
Он кружил вокруг неё, как вихрь, так быстро, что она не поспевала за ним. В следующее мгновение Баэл развернул её к себе спиной, рукоятью меча прижимая её руки к телу.
Он наклонился к Урсуле сзади, и его дыхание согревало раковину её уха.
— Ты сдаёшься?
В таком положении, со скованными обеими руками, Урсула не могла ударить его. И в любом случае, жар, исходящий от его мощного тела, затуманил её мысли. Свободной рукой Баэл погладил пояс её юбки, чуть выше тазовой кости, и расплавленный жар разлился по её венам. Без единой сознательной мысли Урсула прижалась к нему бёдрами, и из горла Баэла вырвалось тихое рычание. Кончики его пальцев скользнули ниже, под подол юбки, заставляя её пульс учащаться. Её спина выгнулась дугой, голова откинулась назад, прижимаясь к его плечу. Урсуле хотелось почувствовать его прекрасные губы на своей шее.
Ещё одно прикосновение его пальцев, на этот раз ниже, и у неё перехватило дыхание.
— Ты сдаёшься? — тихо спросил Баэл.
Её пыл немного охладился. «То есть, он всё ещё играет на победу».
— Я думала, мы должны тренироваться.
Его мышцы напряглись, пальцы сжались.
— Верно.
Урсула постаралась привести мысли в порядок, отчаянно желая доказать Баэлу, что она способна сражаться так же эффективно, как и он. Ладно, может, Баэл и превосходил её в силе и скорости — и, очевидно, в обольщении — но у неё всё равно имелось кое-что, чего не было у него.
Она призвала свою магию, стиснув зубы, когда пламя Эмеразель пробежало по её руке. Адский огонь скользнул по лезвию, языки пламени лизнули поверхность стали, и Урсула почувствовала, как напряглись мышцы Баэла. «Давай посмотрим, как тебе понравится моя огненная магия».
Она намеревалась всего лишь поджечь клинок, но сталь Экскалибура была подобна губке, впитывающей её
