Книга Смерть может танцевать - Макс Вальтер

Глава 19

Решение.

В себя пришёл быстро, меня как раз тащили к повозке. Руки скованы за спиной, затылок налился тяжестью, голова ̶ будто не моя. Вырываться смысла нет, как и бегать всю свою оставшуюся жизнь. Гнев в душе сменился безразличием и апатией к собственной судьбе.

За что он так с ней? Она ничего плохого никому не сделала, да и с чего вдруг такое отношение ко мне? Если бы он не трогал Квиду, я, скорее всего, и не попросился бы в турнир, даже не думал бы о нём. Хотя нет, рано или поздно мы должны были столкнуться на арене, но в самой обычной схватке.

Моню уже увезли в предыдущей повозке, а вскоре и меня следом. Затем меня бросили в камеру с толстой, деревянной дверью и небольшим окошком в верхней части. Ни кровати, ни нар, ни даже отдалённого напоминания лежака, лишь каменный пол и небольшая, примятая охапка соломы в углу. Запахи в камере витали не из приятных: пахло застарелой мочой, дерьмом и давно немытым телом.

На солому я ложиться опасался, в таком месте подцепить вшей проще простого. Прижавшись спиной к стене в соседнем от сена углу, я опустился на пол, вытянув ноги. Затылок пульсировал болью, но от прикосновения к холодным камням стало немного легче.

Сколько я так просидел не знаю, может час, а может и четверть. За дверью раздалась какая-то возня, затем шаги и бормотание, а вскоре отодвинули засов и со скрипом распахнули створку.

— Эй, раб, на выход, — ковыряя в носу, произнёс тюремщик, — Давай, шевели ногами, у меня ещё дел полно.

С этими словами он извлёк из носа сокровище, с любопытством рассмотрел его и вытер о штаны. Я вышел из камеры и остановился, не понимая, что делать дальше, куда идти?

— Вон туда двигай, — указал рукой надзиратель, — И смотри мне, чтоб я не волновался.

Я пошёл в указанном направлении, а мужик позади меня периодически подсказывал где остановиться, или свернуть. Вскоре я оказался на улице, где меня ожидал Дарий, сидя в повозке.

— Твоя свобода стоила мне пять золотых, — тут же оповестил он меня о своих затратах, — зачем ты ударил стражника?

— Могли бы оставить меня здесь, раз уж это так дорого, — голосом полным безразличия ответил я и уселся в повозку.

— Ты стоишь на много больше, — вздохнул хозяин. — Извини, я не успел. Я даже не знал, с чего начинать поиски, в лавке её не оказалось…

— Вашей вины здесь нет, — прервал я речь господина, хотя в этом мире и за меньшее можно было отправиться в петлю, но он пропустил это мимо.

— Будешь его искать? — спустя долгую паузу спросил он.

— Да, — безучастно ответил я, — Вы не знаете, когда будет погребальный обряд?

— Завтра на рассвете, — ответил Дарий, — Я отвезу тебя.

— Угу, — кивнул я и снова замолчал.

— Не стоит этого делать, — снова нарушил тишину хозяин. — Ты всё равно встретишься с ним на арене. Если собираешься отомстить, сделай это правильно.

— Смерть не может быть правильной, — ответил я, — какая разница, как и когда он умрёт.

— Разница есть, — пожал плечами тот. — Я понимаю тебя, как никто понимаю, но ты погубишь себя, если убьёшь его на улице.

— Мне всё равно, — я продолжал отвечать, не выражая никаких эмоций.

Внутри образовалась пустота, я не злился, не психовал, не переживал, я хотел умереть и отправиться вслед за Лемой.

— Ты и понятия не имеешь, какая судьба тебя ожидает, — вздохнул Дарий, — своими действиями ты всё испортишь.

— Мне всё равно, — повторил я, и хозяин больше не произнёс ни слова.

До дома мы доехали в тишине.

Я шёл мимо тренировочных площадок, ребята останавливались, прекращали схватки и смотрели в мою сторону молча, словно переживая вместе со мной. Я прошёл в казарму, лёг на топчан и прикрыл глаза. Жить не хотелось.

— Это пройдёт, — услышал я голос Молота, — со временем боль утихнет.

— Я знаю, — открыл я глаза и в одно движение сел на топчан. — Где мне найти Ярга?

— На арене, — Молот завёл ту же песню, что и Дарий. — Сделай это правильно.

— О каком «правильно» вы все говорите?! — не выдержал я и психанул. — Почему я должен делать что-то по правилам? Убивать беззащитную девчонку — это, по-твоему, правильно?!

— Ты не понимаешь, — начал было тот.

— Так объясни мне! — крикнул я. — Давай, расскажи мне о том, как я ошибаюсь, что я себе же сделаю хуже!

— Успокойся! — вдруг рявкнул Молот. — И перестань вести себя, как истеричка!

— Извини, — буркнул я и снова улёгся на топчан, прикрыв глаза.

— Думай головой, Безликий, — продолжил разговор наставник, — Яргу очень важно общественное мнение. Если он сдохнет, как собака на улице, это не принесёт тебе покоя. Просто поверь мне. Но если ты снимешь с него шкуру на арене, заставишь стоять его на коленях перед полными трибунами…

— Я тебя услышал, — прервал я Молота.

— Надеюсь, не только услышал, но и понял, — сказал он, поднялся с соседнего топчана, и закончил уже у выхода. — Он боится тебя, это же очевидно.

— Я знаю, — тихо ответил я, оставшись в одиночестве.

Погребальный костёр обжигал лицо, ресницы трещали, но я не мог отойти. Я смотрел, как пламя охватывает её прекрасное лицо, пожирает одежду и волосы. Казалось, что она спит. Просто спит и улыбается прекрасным снам.

Дарий не пожалел денег и устроил шикарную церемонию. Лямку подготовили, одели и накрасили, загримировали шрамы и сейчас она выглядела просто спящей принцессой.

Я лично поднёс факел под погребальный костёр, а теперь был не в силах отойти от него. Её кожа начала чернеть, оголяя кости черепа, а я всё смотрел и не замечал жара и уродства смерти. Моя девочка просто спит.

Рядом накрыли столы, кто-то уже ел и пил вино, а я все стоял возле тлеющих головёшек, не в силах сделать даже шаг в сторону.

— Тебе нужно что-нибудь съесть, — сзади подошёл Дарий и протянул мне кубок с вином и кусок мяса, — Так нужно.

Я принял еду, оторвал зубами кусок, даже не почувствовав вкуса и опрокинул залпом весь кубок. Немного отпустило и я повернулся к столам, чтобы вновь наполнить его.

У вина есть одна нехорошая особенность, его можно выпить хоть бочку, но хмель так и останется на прежнем месте. Вином не получится напиться в стельку, скорее желудок отторгнет избытки жидкости. Но, к сожалению, более крепкого алкоголя в этом мире не существует. Хотя хмель — он прекрасно отключает сознание.