— Я сделал все, что от меня требовалось, — проговорил он наконец со сдержанной яростью, — а вы требуете большего?
— Совершенно верно, — кивнула она. — У нас, Логэйн, в отличие от тебя, нет возможности уходить и приходить когда вздумается. Мы либо победим орлесианцев и выгоним их из Ферелдена, либо погибнем. Но если для тебя есть вещи важнее этого… что ж, тогда уезжай.
— Роуэн! — неуверенно предостерег Мэрик.
Не обратив на него внимания, Роуэн шагнула вплотную к Логэйну, и лица их оказались совсем рядом. Он не отшатнулся.
— Разве ты не ферелденец? — властно спросила она. — Разве это не твой король? Разве ты не обязан хранить ему верность? Судя по тому, что рассказывал Мэрик, твой отец это понимал.
— Роуэн, перестань! — уже требовательнее бросил Мэрик.
Девушка жестом указала на него:
— Друг он тебе или нет? Разве мы трое не сражались все эти годы плечом к плечу? Разве это не связывает нас вернее, чем что бы то ни было?
При последних словах в ее серых глазах мелькнула мольба, совершенно не вязавшаяся с резким тоном. Логэйн вдруг обнаружил, что ему все труднее злиться.
Поэтому он ничего не сказал.
Некоторое время все молчали, затем Роуэн нехотя отступила. Логэйн тяжело вздохнул и отвернулся. Он не мог смотреть им в глаза.
— Логэйн, — медленно начал Мэрик, — я знаю, что ты не давал мне слова остаться. Я понимаю, что свалился тебе на голову против твоей воли, что на самом деле такого не должно было случиться. Однако же случилось. Ты здесь, и я привык полагаться на тебя. И не только я — все мы, даже эрл. Пожалуйста, не бросай нас.
Логэйна передернуло.
— Мэрик…
Крепко держась за посох, принц начал опускаться на колени. Роуэн, встревоженная, бросилась к нему, попыталась поднять, но он отстранил ее. Посох дрожал в его руках, и он застонал от натуги, но все же опустился на колени и лишь тогда поднял взгляд на Логэйна:
— Прошу тебя, умоляю. Кроме тебя и Роуэн, у меня нет друзей.
Роуэн вдруг застыла, отдернула руку от Мэрика, словно он был из раскаленного железа. И неуклюже, с окаменевшим лицом отступила прочь.
Логэйн во все глаза смотрел на принца. Этот нелепо величественный поступок потряс его до глубины души, и, что хуже того, он чувствовал, что решимость слабеет. Ночью все казалось намного яснее и проще. Теперь же он чувствовал себя трусом.
— У тебя рана открылась, — упрекнул он Мэрика.
Тот поморщился, осторожно ощупал повязку.
— Мм… кажется, да.
— Видимо, от чрезмерных усилий, — сухо заметила Роуэн.
Логэйн изумленно помотал головой:
— Дыхание Создателя, да неужто у тебя нет ни капли гордости? Хоть где-то она у тебя должна быть запрятана?
— У меня? Гордость?
— Ну, ты ведь будущий король и все такое прочее.
— Думаю, всю мою гордость отняла Роуэн.
Девушка презрительно фыркнула, скрестив на груди руки:
— Больше и отбирать-то было нечего.
Мэрик хихикнул, вновь посерьезнев, поднял взгляд на Логэйна:
— Это значит, ты остаешься, да? Я ведь прибежал сюда чуть ли не в одних подштанниках.
— Если бы так и случилось, вот это было бы зрелище, а?
— Я серьезно. — (Логэйн и сам видел, что Мэрик не шутит, отнюдь не шутит.) — Я считаю, что без тебя мы не справимся.
Видно, надо было смыться, пока еще не рассвело, бросив кожаный доспех и прочие пожитки. Потому что иначе удрать просто не удастся. Логэйн раздраженно вздохнул, глядя на Мэрика:
— Что ж, если ты намерен бегать за мной всякий раз, когда я попытаюсь уехать…
— Нет, не всякий.
— Хорошо. Я остаюсь.
Мэрик расплылся в улыбке и попытался встать, но проделал это излишне быстро. Вскрикнув от боли, он едва не упал, no Роуэн метнулась вперед и успела подхватить его. Ее доспех чувствительно царапнул голую грудь Мэрика, и тот невольно передернулся, хотя в то же время расхохотался от души:
— Ой! Полегче ты с этими железками!
— До чего же вы мужественны, мой принц, — вздохнула Роуэн.
Они смеялись, улыбаясь друг другу, но улыбка девушки очень быстро угасла. Она помогла Мэрику встать и тут же отступила в сторону. Принц оглянулся на нее, озадаченный не на шутку, но тут его внимание привлекло пятно крови, стремительно расползавшееся по повязке.
— О-хо-хо! — пробормотал он. — Вот теперь Вильгельм меня уж точно по головке не погладит!
Логэйн окинул задумчивым взглядом боевого коня, уже готового отправляться в путь. Затем он безмолвно покачал головой и стал отвязывать седельные сумки. Роуэн повернулась было, чтобы уйти, но Мэрик, вскинув руки, остановил ее.
— Подожди! — крикнул он. Потом схватил посох и быстро заковылял к двери с целеустремленным видом человека, который вспомнил о важном деле.
Роуэн, хмурясь, посмотрела ему вслед:
— Что он еще задумал?
Логэйн пожал плечами:
— От него можно ожидать чего угодно.
Они стояли посреди пыльной, притрушенной сеном конюшни. Снаружи доносился приглушенный шум суеты, время от времени тоненько ржал какой-нибудь конь. Логэйну подумалось, что надо что-то сказать, но никак не мог придумать, что именно. Тогда он снова стал возиться с седлом, чувствуя, как сверлит его спину взгляд Роуэн.
Она молчала, казалось, целую вечность и наконец спросила:
— Ты хотел уехать из-за меня?
В голосе ее были неуверенность и боль.
Логэйн прервал свое занятие.
— Я хотел уехать, потому что я ничтожество. Судя по твоим же словам.
Роуэн отшатнулась:
— Но… но нельзя же, чтобы ты решил остаться только из-за меня!
— Не только из-за тебя. — Логэйн повернулся, жестко, в упор взглянул на нее. — Из-за него тоже.
Роуэн медленно кивнула, и глаза ее наполнились слезами, которые девушка и не пыталась скрыть. Больше ему ничего и не нужно было говорить. Так они и стояли, разделенные невидимой пропастью, которая заполняла, казалось, все помещение конюшни, стояли и молчали. Пауза тянулась мучительно долго.
Логэйн спрашивал себя, не следует ли ему запомнить эту минуту, запечатлеть в памяти лицо Роуэн, серые глаза, глядящие из-под влажных каштановых завитков, силу, которая таилась за ее сумрачным и безмерно несчастным лицом. Пригодится ли ему это воспоминание в качестве щита, если уж он и впрямь решил остаться? Должно быть, он спятил.
Наконец вернулся, сильно хромая, Мэрик, а за ним в конюшню вошли эрл Рендорн и несколько солдат. Роуэн и Логэйн тотчас отвернулись друг от друга, и мучительная пауза наконец оборвалась. Эрл явно пребывал в замешательстве и озадаченно поглядывал на Мэрика, который был весьма доволен собой.
