Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Микеланджело излагает свою версию конфликта вокруг гробницы Юлия II и свои претензии к урбинскому послу, в том же ключе, что и за 20 лет до этого в письме Фаттуччи: «Еще должен вам кое-что сказать, а именно, что этот посланник [герцога Урбинского] утверждает, что я отдавал в рост деньги папы Юлия, и что я на них разбогател, и что будто папа Юлий выдал мне вперед восемь тысяч дукатов. Деньги, которые я получал за гробницу, а именно расходы, произведенные в те времена для названной гробницы, окажутся близкими к той сумме, которая значится в соглашении, заключенном во времена Климента. В самом деле, в первый год правления Юлия, заказавшего мне гробницу, я провел восемь месяцев в Карраре, добывая мрамор, который перевез на площадь Санто-Пьетро, где у меня была мастерская сзади церкви Санта Катерина. Далее папа Юлий раздумал делать гробницу при жизни и перевел меня на живопись. Далее он продержал меня целых два года в Болонье за работой над бронзовой [статуей] папы, которая была уничтожена. Далее я вернулся в Рим и состоял при нем до его смерти, держа все время открытый дом, без заказов и без жалованья, живя все время на деньги, полученные за гробницу, ибо иных доходов у меня не было. Далее, после названной смерти Юлия Аджинензис пожелал продолжать гробницу, но в больших размерах. Поэтому я доставил мрамор на Мачелло-деи-Корви и отдал в работу ту часть, которая возведена в Санто-Пьетро ин Винколи, и сделал те фигуры, которые у меня дома.
В это время папа Лев, не желая, чтобы я делал названную гробницу, сделал вид, что хочет построить во Флоренции фасад Сан-Лоренцо, и выпросил меня у Аджинензиса. Поэтому тот отпустил меня, скрепя сердце, но с тем, чтобы я и во Флоренции продолжал названную гробницу папы Юлия. Когда я попал во Флоренцию ради названного фасада Сан-Лоренцо, у меня не оказалось мрамора для гробницы Юлия, и я вернулся в Каррару, и, пробыв там тринадцать месяцев, перевез весь мрамор для названной гробницы во Флоренцию, и построил там мастерскую для работы над ней, и начал работать. В это время Аджинензис послал мессера Франческо Паллавизини, ныне епископа Алерийского, меня поторопить, и тот увидел мастерскую и все названные мраморы и фигуры, вчерне отесанные [bozzate], для гробницы и находящиеся там и поныне.
Увидев это, а именно, что я работал для названной гробницы, живший во Флоренции [кардинал] Медичи, который впоследствии сделался папой Климентом, не дал мне продолжать. И так я и оставался в затруднительном положении до тех пор, пока Медичи не стал Климентом. Поэтому в его присутствии и было после этого заключено последнее, перед нынешним, соглашение, где было проставлено, что я получил те восемь тысяч дукатов, про которые они говорят, что я отдавал их в рост. И я хочу Вашей Милости покаяться в одном грехе, что, будучи в Карраре, когда я прожил там тринадцать месяцев ради названной гробницы и когда мне не хватило денег, я истратил на мрамор для названной гробницы те тысячу скуди, которые мне послал папа Лев для фасада Сан-Лоренцо или, вернее, чтобы меня связать.
И я с ним поговорил, показав ему свое затруднение и сказав, что я делал ради той любви, которую я питал к названному произведению, и что за это мне отплачивают невежды, говоря, что я вор и ростовщик, каких не было на свете».
Микеланджело объяснил мотив своих действий: «Я пишу Вашей Милости об этой истории потому, что мне важно оправдаться перед вами, как перед самим папой, которому дурно говорили обо мне, согласно тому, что мне пишет мессер Пьер Джованни [Алиотти], который говорит, что ему пришлось меня защищать. К тому же, когда Ваша Милость увидит, что она сможет замолвить хотя бы одно слово в мою защиту, пусть она это делает, ибо я пишу истинную правду.
Перед людьми, не говорю о Боге, я считаю себя человеком порядочным, ибо никогда никого не обманывал, а также и потому, что, защищаясь от злых людей, мне приходится иной раз выходить из себя, как вы это сами видите.
Прошу Вашу Милость прочитать эту историю, когда у вас будет время, а также сохранить ее и помнить, что для большей части написанного имеются еще и свидетели. К тому же мне было бы важно, чтобы папа ее увидел и чтобы увидели ее все на свете, ибо я пишу правду и много меньше того, что есть на самом деле. И я не вор и не ростовщик, но флорентинский гражданин благородного происхождения и сын порядочного человека, а не какой-нибудь проходимец из Кальи.
После того как я это написал, я получил послание от урбинского посла, а именно, если я хочу, чтобы пришло подтверждение, я должен привести в порядок свою совесть. Я утверждаю, что он создал себе в душе некоего Микельаньоло из того же теста, которым он сам наполнен».
Покончив с жалобами, Микеланджело вернулся к истории создания монумента: «Продолжая опять-таки все о той же гробнице папы Юлия, я говорю, что после того, как он переменил свое намерение, а именно делать ее при жизни, о чем уже говорилось, и после того, как прибыли в Рипа кое-какие барки с мрамором, который я уже давно заказывал в Карраре, а я так и не мог получить денег от папы, поскольку он в таком начинании разочаровался, мне для уплаты портовых пошлин понадобилось не то сто пятьдесят, не то, вернее, двести дукатов, которые мне одолжил Бальдассаре Бальдуччи, а именно банк мессера Якопо Галло, для оплаты портовых пошлин на упомянутый мрамор. А так как в это время приехали из Флоренции каменотесы, которых я вызвал для названной гробницы и из них некоторые еще живы, и так как я обставил дом, подаренный мне Юлием сзади церкви Санта Катерина, кроватями и другим скарбом для людей, занимавшихся более точной каменотесной работой, а также для всего необходимого для названной гробницы, мне показалось, что оставаться без денег весьма затруднительно. И так как папа настаивал, чтобы я продолжал в меру моих сил, я и пришел однажды утром, чтобы поговорить с ним на этот счет, но он одному из своих конюхов приказал выгнать меня вон. А когда некий епископ из Лукки, который видел этот поступок, сказал конюху: “Разве вы не знаете этого человека?”, конюх мне сказал: “Простите меня, дворянин, мне было поручено так поступить”. Я отправился домой и написал папе следующее: “Блаженнейший отче, меня сегодня утром выгнали
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
