Втроем на моей машине мы возвращаемся в город. Рома и Сема уже ждут у моего дома.
— А эта амазонка чего тут делает? — Семен в своем репертуаре, но это и хорошо. Его комментарии поднимают настроение и не дают ярости вырваться на свободу.
— Я бы посмотрел на того, кто решится её дома оставить, если она вбила себе в голову обратное, — шипит Герман, когда Полина выходит из машины.
— И что собрались делать? С вилами и факелами идти на его деревню? — она подходит к нам.
Брови Семена от удивления подпрыгивают вверх.
— Ты какие боевики смотрела, красотка? — спрашивает он.
— Это из «Шрека», — уверенно поясняет она.
— Замечательно. Ну, пошли, принцесса Фиона, блин! — он подталкивает её к своей машине.
К её бывшему мы едем всей гурьбой на машинах Ромы и Семена.
«Бригада», бл*ть!
И всё бы было отлично, если бы не внезапный звонок из дома.
— Да, мам! — Герман на взводе от предвкушения. — Чего!? — орет ещё громче. — Да как так-то?!
Просто аншлаг, ей богу! Все пятеро уже настроены на серьезный разговор с возможным мордобоем, и всё сходит на «нет». Когда Герман сообщает о том, что мы все возвращаемся в коттеджный поселок. У дома, где мы ночевали на летней веранде обвалилась крыша.
КАК вообще это возможно?! Крыша… обвалилась.
Но и это не всё. Под крышей оказался глава семейства.
На всех парах мы мчимся в поселок. Полина и Герман ерзают на сиденьях сзади, волнуясь за родителя. А я лишь молюсь, чтобы с ним ничего не случилось.
О том, куда мы ехали и по какой причине, все сразу забыли.
Во двор мы буквально влетаем. Я перестаю соображать с того момента, как взгляд падает на груду шифера и балок.
Надо признать тот факт, что когда вчера ночью я увидел эту веранду, то слегка обалдел. Она просто огромная и до жути уютная. Большое крыльцо было закрыто со всех сторон стенами с панорамными окнами. Крыша была довольно тяжелой и полагаю, что утепленной. Поэтому не удивительно, что картинка больше напоминает последствия урагана, который просто сложил строение, как карточный домик, вырвав все крепления из стены дома с «мясом».
Мы выскакиваем из машин и мчимся, как я понял, к маме. Она пытается сама сдвинуть обломки, но её сил не хватает. А из-под всего этого безобразия громкий бас орет, чтобы она перестала реветь и заниматься херней. И это я ещё не цитирую.
Сема и Рома начинают аккуратно вдвоем поднимать по одной балке, которые буквально накрыли пласты шифера и деревянного полотна с крыши. Я и Герман на другой стороне.
— Мадам! — Семен не выдерживает первый. — При всём моем уважении, но не могли бы слегка потише плакать. Я, кажется, слегка оглох, — женщина тут же затыкается после короткого всхлипывания. М-да, это парень умеет воздействовать даже на женщин.
— Поля, тащи аптечку! — рявкает Герман и блондинку тут же сдувает ветром, но её голова появляется в проходе через секунду. — Гер, а где она лежит!?
— Твою мать! Поля! — снова кричит он, и девушка вновь исчезает.
Я не знаю, сколько проходит времени, но глава семейства на карачках выползает из-под остатков завала.
Герман тут же забрасывает его руку на своё плечо, придерживая с одной стороны. Я подхватываю с другой. Садим мужчину на скамейку неподалеку, чтобы он мог отдышаться. Полины до сих пор нет.
— Я посмотрю, где она! — киваю Герману и залетаю в дом.
На первой этаже её нет, поэтому бегу на второй, и нахожу её в собственной комнате. На полу валяются шмотки и какие-то бумаги. Она стоит с аптечкой в руках и вскидывает, голову, когда видит меня. Лицо красное от слез, но она не плачет, они просто тихо текут по ещё щекам.
— Ты чего? — делаю два шага вперед, не понимая, что происходит.
— Я не могла найти аптечку в доме и побежала наверх, потому что точно помню, что она у меня была. И нашла, — и слезный поток прошибает плотину.
Я оказываюсь рядом через секунду и прижимаю её к себе.
— Полька, глупая. Ты чего? Всё ж нормально. Отцу помощь нужна, ему по ногам досталось. Нам нужно идти. Соберись, девочка! — бормочу какую-то ерунду, молясь о том, чтобы она быстрее успокоилась.
Нервы сдают и это нормально. Это даже хорошо, что она разревелась. Это правильно для нервной системы.
— Пойдем, надо помочь, — я говорю спокойно, обнимая девушку. Несмотря на ситуацию, ловлю себя на мысли насколько это правильно, насколько это МОЕ.
Мы делаем один шаг, затем второй, третий.
— Погоди-ка, — я останавливаюсь и смотрю под ноги. Наклоняюсь, выпустив её из рук, и поднимаю листок бумаги, на который наступил.
— Что это? — спрашивает она.
— Спускайся, аптечку ждут. Я сейчас, — поднимаю на неё взгляд, а затем снова возвращаюсь к бумаге и не верю своим глазам.
Пробегаю по тексту несколько раз, не замечая того, что блондинки уже давно нет рядом. А затем спускаюсь вниз.
Глава семейства уже в кресле в гостиной. Друзья сидят на диване рядом, Герман в кресле напротив, а мама и Полина на кухне достают бокалы для коньяка, который уже водрузили на журнальный столик.
— Как вы так умудрились-то? — спрашивает Рома. Я не спешу вклиниваться в разговор, сжимая бумагу в руке.
— Зашел на веранду… — он начинает издалека, а потом замолкает. — А зачем я туда зашел? — задумчиво смотрит на сына. — Не помню, черт с ним. Помню только, как под ногами пол треснул, я провалился в подпол, а следом меня накрыло всем этим дерьмом. Я же тебе говорил, что нужно проследить, как делать будут, а ты «не надо, пап, это же профессионалы»… говносралы они! — высказывается он.
Герман прикусывает верхнюю губу, а в следующее мгновение начинает хохотать.
— Позвольте представить вам главу семейства Королевых, Матвей Ильич. Прошу любить, жаловать, уважать и бояться! — из его глаза брызжут слезы от хохота.
Одна ревет, второй ржет, как ненормальный. Семейка просто атас!
Спустя два бокала коньяка с птичьей дозой, Матвея Ильича переводят в спальню. Рома и Семен остаются в гостиной, пока Герман и Поля помогают отцу. Мама уже наверху.
Нас так и не успели представить, но думаю, что у нас ещё много времени впереди.
Герман возвращается первым, и теперь нас внизу четверо.
— Держи! — отдаю бумагу Геру.
— Что это? — но он принимает её и начинает вглядываться в текст. — Вот правильно говорят — «всё, что ни делается, делается к лучшему»! Где ты нашел его? — он трясет клочком перед моим носом.
— Ты мне не поверишь. Полина искала аптечку в комоде и выгребла это всё, а там подарок для души и тела.
— Что это? — Семен хмурится.
