Но после чая с ромашкой она позволила мне надеть его себе на палец. И теперь не снимает. А иногда я замечаю украдкой, как она им любуется, когда думает, что ее никто не видит. Она вся соткана из противоречий - то ее поведение основано на циничном расчете, то на какой-то трепетной ранимости, которую сейчас и не встретишь. И, наверное, Степанида Егоровна была сто раз права, что мне крупно повезло. И если я ее потеряю, я и локти сгрызу, и выть на луну буду всю оставшуюся жизнь.
Вопрос с Зиминым пришлось решить резко. Потому что эта мразь слов не понимала совершенно. Я позвонил ему и сказал, чтобы он оставил Ольгу в покое, потому что мы с ней поженимся в ближайшее время. А он нанял каких-то ушлепков, чтобы они вывезли Ольгу в Питер. Пришлось воспользоваться батиными методами: мешок на голову, поездка в ближайший лесок и лопата в руки для рытья собственной могилы. После этого питерский бизнесмен наконец-то свалил из города. И Ольга стала спокойней. А беременным нервничать вредно.
Я завершил свои дела уже 30 декабря, и мы уехали в небольшой коттедж в лесу, который был словно из зимней сказки. Здесь даже мне хотелось верить в чудеса. Искрящийся снег на ветках деревьев, огромные пушистые сугробы, яркое зимнее солнце, освещавшее всю эту красоту. И все это рядом с нами на родной земле, а не где-нибудь в Швейцарии. Ольга днем развлекалась тем, что пыталась отгадать, чьи следы остались на снегу. Потом замерзла, зашла в дом и стала готовиться к празднику. Мы нарядили елку. В каминах в доме потрескивал живой огонь. Пахло хвоей и мандаринами. А Ольга... Я ее такой счастливой никогда не видел. К вечеру по домику витали такие запахи, что у меня капали слюнки.
Но Нового года моя чудо-женщина не дождалась. Присела на минуточку отдохнуть и, пока я разговаривал по телефону, уснула. Будить не стал. Мне нравилось наблюдать, как мирно она спит. А желание я за нас двоих загадал. Думаю, оно у нас одинаковое.
Мы остались в снежном раю до конца праздников. Много гуляли, готовили вкусности, играли в снежки и даже лепили снеговика. Если бы меня сейчас за этим занятием увидели мои сотрудники, то мой авторитет сильно бы пошатнулся. Но рядом с сияющей от радости Олей, мне и самому хотелось радоваться жизни. Мне просто хотелось жить.
Уезжать отсюда не хотелось ни мне, ни ей. Но у нас обоих обязательства и ответственность. И подготовка к свадьбе. Затягивать с ней смысла я не видел. Трех недель должно хватить на подготовку. Нужно подать заявление в ЗАГС, найти толкового организатора, составить список гостей, разослать приглашения. Банкет я планировал устроить дома, потому что не уверен, что удалось бы найти подходящий по размерам ресторан. Все-таки город у нас небольшой. И Ольге так будет проще. Если устанет или ей будет нездоровиться, всегда можно оставить гостей на организатора и пойти отдыхать. Как бы она не храбрилась, но ее часто одолевала сонливость, а иногда беспокоил токсикоз.
Не успели мы зайти домой, как раздался звонок моего сотового. Кто там еще? Я же предупредил, что на работу выйду на день позже.
Я ответил на вызов и услышал голос исполнительного директора:
- Роман Александрович, здравствуйте! - его тон не позволил мне сделать ему выволочку за звонок, - Участок, который мы купили у Филина, суд передал Самойлову.
Я напрягся.
- Как так? Мы на нем уже начали строительство. На нем будет располагаться основной объект нашего совместного с турками проекта.
- Уже не будет, Самойлов требует, чтобы мы демонтировали то, что успели построить. И по судебному решению мы обязаны это сделать.
- Виктор Олегович, Вы понимаете, что это может означать?! Если мы не выполним обязательства перед турками, они вправе разорвать договор и взыскать с нас неустойку.
- Я все понимаю, Роман Александрович, но сделать ничего не могу. Решение суда по участку Филина отменили в кассационной инстанции, а затем дело передали в суд другого региона. И он вынес решение о передаче участка Самойлову. А еще в этой ситуации все не так просто. С Вами очень хочет переговорить начальник службы безопасности.
Праздники закончились.
- Я сейчас буду.
Из кухни показалась встревоженная Ольга:
- Что-то случилось?
- Нет, - я быстро поцеловал ее в губы, - Мне надо на работу. Ты, может, не поедешь никуда?
- Я и не планировала.
- Хорошо. Тогда пока.
Я поцеловал ее еще раз и ушел.
Ольга.
Я осталась дома одна. До сих пор не до конца верю, что по настоящему планирую с Ромой свадьбу, что жду от него ребенка, и что он может быть таким. Кто бы мне сказал, что он будет буквально трястись надо мной, я бы не поверила. Но он совершенно точно собрался на мне жениться и очень обрадовался беременности. Потому что не может мужчина, который не рад будущему малышу, так гладить и целовать мой живот, которого и не видно еще.
Я разобрала наши сумки и пошла на кухню, чтобы сделать себе чай с ромашкой. Очень полезная вещь, как оказалось. Зазвонил мой телефон. Я ответила на вызов не глядя, так как размешивала мед в чашке с чаем:
- Алло?
- Добрый день, Ольга Аркадьевна! Это Самойлов. Нам с Вами нужно срочно встретиться.
Я про этого человека уже совсем забыла. Да и он не напоминал о себе. Что ему нужно теперь?
- Илья Константинович, здравствуйте! В чем причина такой срочности? Я сегодня не могу.
- Это очень важно. Поверьте мне.
В свое время я сама настаивала на нашем сотрудничестве, и объясниться с ним все же необходимо. Вести его дело я уже не могу. Это неэтично.
Я вздохнула:
- Хорошо. Давайте у меня в офисе после обеда.
Собеседник замялся, но всего лишь на мгновение:
- Хорошо. Я подъеду к 4.
- А пораньше нельзя? - спросила я.
- Нет, буду занят.
- Тогда жду Вас в 16 часов. Только, пожалуйста, не опаздывайте.
Я не хотела ехать на встречу с Самойловым. Что ему сказать, я не знаю. Но отогнала от себя трусливое желание избежать проблем.
Приехав в офис, включила свет, так как на улице было пасмурно, и в помещении был полумрак. Посмотрела время, было без десяти четыре. Про себя решила, что если мужчина не придет до пятнадцати минут пятого, я просто уйду.
Но Илья Константинович оказался пунктуален. Он зашел в офис без двух минут четыре. За окном валил снег почти непроглядной стеной, поэтому первое, что он сделал, когда зашел в помещение - это отряхнулся.
- Здравствуйте! - я старалась выглядеть спокойной, однако меня мучило какое-то неприятное предчувствие.
- Здравствуйте! - ответил он, - Я могу присесть?
Держать его в дверях у меня причин не было.
- Да, разумеется, пройдемте в кабинет.
Я предложила ему сесть, сама тоже присела. Мне все это напомнило нашу первую встречу.
