Роган повернулся и увидел глаза Мэри, подозрительно изучавшие парочку.
– Сестра? – спросила она удивленно.
Роган тоже не верил этому. Но подлинная причина, по которой мистер Арчер решил уехать в Шотландию, его не касалась.
– Милостивый государь, не смогли бы вы присоединиться к нам в столовой? Нам срочно надо поговорить с вами…
Священник разволновался еще больше.
– О да, хорошо… мы очень спешим.
– Сэр, была совершена большая ошибка. – Именно в этот момент Роган заметил, что на священнике совершенно неподобающая одежда: пальто из ярко-синего кашемира, жилет – черт побери, если Роган ошибался, – был сшит из прекрасного бледно-желтого шелка, с вышивкой по краям в форме ромбиков и сердечек. И это можно назвать строгим одеянием служителя англиканской церкви?
Роган сдвинул брови, изучая мистера Арчера. Священник сумел выдавить из себя дрожащую улыбку. Он смотрел на Мэри, как будто искал защиты от такого повышенного внимания.
– Вот это да, ваша милость, вы были ранены в поездке?
– Ранена? – повторила Мэри.
– Он имеет в виду ваш подбородок, сладкая. Он весь оцарапан и горит. – Сестра священника постучала подушечкой указательного пальца по своему собственному подбородку, усмехнулась и взглянула на мистера Арчера. – Нет, она не была ранена, дорогой брат. – И, переводя взгляд на Мэри, добавила: – Не так ли, ваша милость?
Мэри чувствовала себя униженной. Роган встал между Мэри и женщиной, оскорбившей ее.
– Мистер Арчер, – сказал он более серьезным голосом, чем намеревался, – я хочу говорить с вами.
Священник с шумом выдохнул. Уронив шляпу на деревянный дощатый пол, он закрыл глаза руками и начал стонать.
– Мистер Арчер.
– Хорошо, я знал, что это случится. Знал! – Он наклонился и поднял свою грязную фетровую шляпу с пола.
– Идите со мной. Все, что нужно, у меня в саквояже. – Он повернулся и пошел обратно по коридору. Роган посмотрел на женщину, направившуюся прямо в противоположную сторону, к лестнице.
– Меня не касаются ваши дела, – обернувшись, сказала она им. – Я так голодна, что отсюда чувствую запах жареного бекона и тостов, намазанных маслом.
– Сюда, ваша милость, – покорно сказал священник, жестом указывая на дверь в конце коридора. – Я знаю, для чего вы приехали.
Роган, обняв Мэри, повел ее к комнате священника. Войдя через открытую дверь, мистер Арчер стал рыться в кожаном саквояже. Он вытащил лист бумаги и вручил его Рогану.
– Вот лицензия. Я сжег бы ее на вашем месте. – Он возвратился к саквояжу и извлек оттуда толстую книгу в кожаном переплете.
Все время бормоча себе что-то под нос, мистер Арчер просматривал разлинованные и пронумерованные страницы, пока не нашел запись об их браке, взял маленький нож и собрался было вырезать эту страницу. – Вы не можете этого сделать! – ахнула Мэри. – Уничтожение регистрационной книги карается смертью!
– А, образованная женщина! – Мистер Арчер передал страницу из тонкого пергамента Рогану. – Да, вы правы. Если бы это было настоящей регистрационной книгой, меня бы, возможно, повесили. – Он захлопнул книгу и показал ее им. – На самом деле это моя бухгалтерская книга.
– Я не понимаю. – Мэри искала взглядом глаза Рогана, чтобы получить ответ.
Роган изо всех сил старался сохранить самообладание и подавить в себе желание разорвать мистера Арчера на части: ведь герцог был уверен, что перед ним действительно священник, и Мэри он чистосердечно говорил ту правду, которую знал.
– Кажется, наш мистер Арчер на самом деле не священник.
– Тогда мы… – произнесла Мэри с нескрываемой болью в голосе, – никогда не были женаты.
Роган смотрел в ее мгновенно погасшие глаза.
Она должна была быть счастливой, ликующей, радостной, что они с Роганом в конце концов оказались неженатыми. Но Мэри не ликовала. Наоборот, она была расстроена. Слезы дрожали на ее ресницах.
– Я… я должна сесть.
Роган проводил ее к стулу, стоявшему около двери, потом набросился на мистера Арчера:
– Как это случилось? Кто это все подстроил? – Он схватил мнимого священника за горло и стукнул головой о стену. – Скажите мне сейчас же.
Глаза мистера Арчера вылезли из орбит, из открытого рта доносились хрипы.
– Роган, нет! – закричала Мэри. – Пожалуйста, дай ему сказать.
Герцог быстро отдернул руку, словно обжег ее. Прикрывая шею руками, мистер Арчер сполз по стене на пол и сел, расставив ноги.
– Я… я говорил Лотариану, что это – безумие. Но он был уверен, что это сработает. – Арчер взглянул на Мэри, стоявшую в противоположном конце комнаты. – И, судя по розовому подбородку леди, ну, в общем, он, возможно, оказался прав.
Роган сделал шаг вперед:
– Что вы имеете в виду? Объясните нам все подробно, Арчер.
Герцог был огромным мужчиной, у которого все внутри кипело, и сейчас он едва-едва сдерживал свой гнев, поэтому представлял явную угрозу для этого жалкого, дрожащего человека, сидящего на полу.
– Я был должен Лотариану много денег, но не мог заплатить их. Поэтому, когда он подошел ко мне на празднике с предложением и обещанием простить мой долг… ну, в общем, я не мог отказаться.
– Каково же было его предложение? – Лицо Рогана, искаженное гневом, напоминало маску. – Что он вам предложил?
– Ему нужен был кто-нибудь, кто смог бы сыграть роль священника. Провести фиктивную свадебную церемонию… если бы все пошло, как было запланировано. Он знал, что я мог сделать это. Я учился в приходе у своего дяди, он был священником, когда был молодым человеком, до… ну, пока моя истинная природа не проявила себя. Я растратил некоторую часть пожертвований… из-за своей слабости – пристрастия к азартным играм. Так настал конец моей учебе, вот как все было на самом деле.
Мэри подошла к Рогану, взяла его руку, сжатую в кулак, и стала нежно гладить ее, пытаясь снять напряжение, пока он не разжал кулак и их пальцы не переплелись.
– Почему Лотариан захотел устроить эту фиктивную свадьбу? Какая у него на то была причина?
– Вы, должно быть, не очень хорошо знаете его, – смог вымолвить Арчер. – Он игрок высшего класса и не умеет проигрывать. Лотариан по лицу определяет характер человека и может предсказать, как этот человек поведет себя в разных ситуациях. И он предсказал, как поведете себя вы, мисс Ройл, и вы, ваша милость.
– И что же он предсказал? – Роган крепче сжал руку Мэри.
– Он знал, что на ваши глаза были надеты шоры. Вы так сердились друг на друга, что даже представить не могли, как ошибались в оценке друг друга. Под вашей внешней неприязнью скрывалась истинная страсть, потому что судьбой вам предназначено всегда быть вместе.
