— Это не командир «Мирабель», — пояснил Виль д'Эвре. — Обычно они носят пеструю одежду, расшитую золотом и украшенную галунами, на голове — роскошный парик.
Человек проворно поднялся по висячей лестнице, которая была спущена для него, взошел на палубу. Он был обут в огромные сапоги из моржовой кожи. Его кружевное жабо было завязано черт знает как, но он носил шпагу.
— Мсье барон д'Арребу! — воскликнули все, узнав президента квебекского синдиката, который был гостем в Вапассу прошлой зимой. Он остановился, посмотрел на Пейрака, затем на Анжелику, и его суровая физиономия просветлела. Он направился к ним с протянутой рукой. С явным удовольствием поцеловал руку Анжелики, выражая мимикой, как приятно удивлен вновь встретить здесь гранддаму. Он знавал ее в суровой атмосфере , форта.
Он остановился при виде де Виль д'Эвре и интенданта, не ожидав увидеть их в качестве гостей де Пейрака на борту «Голдсборо», затем повернулся к графу. И барон увидел его в новом качестве. Граф стоял на капитанском мостике корабля, управляя своим флотом, многочисленным экипажем. Он проявил себя хозяином Тадуссака.
— Добро пожаловать на борт «Голдсборо», — сказал граф, приближаясь к барону. — Вы посланы как представитель командира «Мирабель»?
— Нет, а почему вы так думаете? — спросил, выказывая удивление, барон д'Арребу.
Он бросил взгляд в сторону «Мирабель».
— Этот олух де Люппе поклялся своим спасением, что добьется повышения по службе. Меня это не касается. Но я потребовал, чтобы в мое распоряжение передали одну шлюпку, чтобы я мог приветствовать вас и предостеречь.
Барон д'Арребу отступил на шаг. На его физиономии отразился ужас: «Над Квебеком проплыли пылающие лодки».
Глава 29
«Над Квебеком проплыли пылающие лодки».
Перед ними стоит мсье д'Арребу. Торжественно-трагическим тоном сделал он это заявление; «Над Квебеком проплыли пылающие лодки». Затем замолчал.
За ним вдали у розового утеса Сен-Лорана находится корабль. Он вынырнул из зимнего тумана и теперь четко вырисовывается своими тремя мачтами. Больше ничего. Этот корабль прибыл сюда напрасно. Что он может сделать? Разве дождется он, чтобы пять кораблей ни с того ни с сего сдали свои позиции? Он и сделал, что мог — направил к «Голдсборо» , шлюпку г человеком горячим и крепким, с любезной физиономией. И человек этот искренне обрадовался, неожиданно увидевшись с ними.
Мсье д'Арребу был искренним другом.
Появление «Мирабель» само по себе не было трагедией. Трагедию предвещало только что сделанное президентом Синдиката заявление». «Над Квебеком проплыли пылающие лодки». Анжелике показалось, что барон хотел добавить. «Поверните! -Поверните назад! Вы прокляты!» Она огляделась, чтобы увидеть, как окружающие восприняли эту новость. Анжелика угадывала в этом дурное предзнаменование, ведь она была родом из Пуату, где народ суеверен. В ее провинции рассказывали об охотнике со сворой собак. Когда он в огне пересекал небо, это предвещало чуму и всяческие беды — смерть. Но большинство офицеров и компаньонов де Пейрака отнеслись к этому равнодушно. Они даже не поняли, о чем идет речь. Граф де Пейрак выслушал эту новость спокойно и иронично. Он не боялся знаков, предвещавших неприятности. Карлона охватил страх, а Виль д'Эвре новость позабавила.
— Эти народные легенды прелестны, не, правда ли? — восхитился маркиз.
— Да знаете ли, моя дорогая, — обратился он к Анжелике, здесь рассказывают, что время от времени по небу проплывает огненное каноэ, это то же, что лодки в Канаде. А во Франции по небу гуляет огненный охотник со сворой собак. Это нормально. Мы находимся в Канаде. Воображение разных народов не очень-то разнится между собой. Оно нуждается в чудесах. Народ верит, что небо посылает ему знак. Я сам видел. В 1660 году, в момент землетрясения, помните, д'Арребу?
— Да, я помню, — подтвердил барон. -Поэтому я хочу вас предостеречь, мсье де Пейрак. Огненные лодки проплыли над Квебеком несколько дней тому назад. Тому много свидетелей. Часть очевидцев утверждает, что видели далекую флотилию, пересекавшую небо в направлении Вилль-Мариде Монреаль.
— А кто был на борту? — спросил Виль д'Эвре.
— Мученики-иезуиты: отцы Бревер, Лалеман, а также охотники, но их трудно было разглядеть в пламени. Наверное, там был Никола Пари.
— Никола Пари? — воскликнула Анжелика. Ее это взволновало так, как будто ей только что сообщили о смерти ее дорогого друга-канадца. — Не говорите мне, что с ним произошло несчастье.
— Прекратите россказни! — потерял терпение Карлон. — Мы все хорошо понимаем, что это вздор суеверных бродяг.
— Полегче, мой друг! — прервал его Виль д'Эвре. — Я сам видел, своими глазами.
— О, вы! Вы всегда все видите. А вот я «Их» никогда не видел. Впрочем, это неважно. Видел ли их кто-нибудь или не видел, но ясно, что город охвачен волнениями. Уверен, что половина горожан в церкви, а другая половина — на крепостном валу. Держу пари.
— Ваше пари справедливо. Урсулинки уже начали молиться о том, чтобы корабли мсье де Пейрака повернули обратно.
— Вы прибыли к нам посланцем от перепуганного народа, барон? — спросил де Пейрак.
Д'Арребу задумался над вопросом, затем помрачнел и тяжело склонил голову.
— Нет, нет, напротив, я никем не уполномочен.
— Что вы хотите сказать этим «напротив»? Барон опустил голову.
— Я возвращаюсь во Францию, — сказал он, — вот почему я оказался на борту «Мирабель». — Он казался очень опечаленным. — Я был арестован, — сказал он.
— Одно восклицание вырвалось у всех.
— Из-за чего? — спросила Анжелика. — По какой причине?
— Из-за вас, — ответил барон, пристально взглянув на нее. Все замерли в молчании. Мсье Д'Арребу был почти основателем Канады. Казалось невероятным, что с ним могут, обойтись подобным образом. Никто не понимал, как Анжелика оказалась причиной его неприятностей.
— Но когда я говорю «вы», то имею в виду и мсье де Пейрака. Мадам, извините меня. Короче, я был горячим приверженцем вас обоих.
— Так вот что нас ожидает! — изрек с горечью интендант Карлон.
Граф де Пейрак обратил внимание барона на корабль.
— Вы думаете, что господа на «Мирабель» считают нас врагами?
— Я так не думаю. Командир корабля мсье де Люппе, — он мой родственник, — молодой человек, заинтересованный в том, чтобы не ссориться с канадцами. На борту его корабля я был заключенным, взятым на поруки. Не настроены ли вы переговорить с ним?
— Конечно!
— В таком случае нет ли у вас белого шарфа или фонарика, чтобы я мог подать ему сигнал?
— Видите, вы выполняете миссию…
Виль д'Эвре предложил барону свой белый шарф, и Д'Арребу взмахнул им несколько раз, прикрепив к шпаге.
