Где-то во всем этом была ошибка, кроме самого факта безумия гномы, где-то был обрыв в логике. Не вязалось все сказанное, не складывалось в понятную картинку. Притянутый за уши мотив, затянутые сроки исполнения мести и…
Вот в чем был главный вопрос. Да, с помощью магмехов можно сотворить многое, но они не умеют создавать магию. Что вложишь в артефакт, такую магию получишь на выходе.
— Нет.
Одновременно с ее словами из темноты выступил… балавр. Ничем иным это создание быть не могло. Искаженный силуэт зверя, медведя, кажется. Длинные когтистые лапы, дугообразная спина и зеленоватый огонь некромантии в глазницах. И все же чего-то не хватало, но чего именно я не стала разбираться, так как Агрима отвлеклась на новое действующее лицо. На секунду я подумала, что это подмога, но реакция гномы убила надежду:
— А вот и мой Пушок! — и эта ненормальная стала гладить монстра, почесывая его за ухом.
Слабый шепот за спиной помог решиться. В один прыжок я уже была возле Илейды, дергая путы… только чтобы обнаружить, что на самом деле ее ничего не сковывало.
— Вот ты и попалась, — довольно улыбнулась «подруга», защелкивая на моем запястье магические кандалы, блокирующие любое проявление магии.
Глава 30. Не в этот раз. Крис
Силы в руках Илейды было немерено. Все мое сопротивление было впустую, ей потребовалось всего несколько минут, чтобы окончательно обездвижить меня, надежно пристегивая к Камню. Даже голова была зафиксирована, оставляя в поле зрения только управляющий модуль и Агриму.
— Ты могла бы воспользоваться магией внушения, своим Даром, но вместо этого как дура стояла и болтала. Границу действия Камня перешла добровольно, первое условие выполнено.
Агрима деловито перечисляла мои ошибки, щелкая тумблерами магмеха. Я же смотрела только на мою бывшую подругу, что стояла рядом с гномой, скрестив на груди руки.
— Лей, как же так?
Девушка пожала плечами, покосилась на датчики магмеха, нахмурилась, что-то прошептала Агриме.
— А, да-да, так будет лучше, — возбужденно закивала та.
И тут до меня наконец дошло — вовсе не Агрима была главной в этом дуэте. Троице?
— Балавр? Кто это?
— Хех, это мое последнее изобретение. Похож, правда? — потерла руки гнома. — Впечатлило меня как твой психованный разделался с тем зомбаком, решила попробовать сконструировать нечто подобное. Эффектное!
— Это… это магмех?! — вот этого я точно не ожидала.
— Да! Считай это новым видом голема, — лицом Агримы можно было осветить небольшой бальный зал, так оно сияло. — Красавец, правда?
«Красавцем» эту тварь можно было назвать с натягом, но зато становилось понятной часть про нежить и Круг Очищения. Пушок, или как она его там назвала, нежитью не был. Он был техно-магическим конструктом. С пастью и лапами совамедведа.
— С его помощью ты убила того студента?
— Догадалась, да? А вот тогда вы все знатно облажались, — гнома засеяла еще ярче. — Даже Левира не смогла отличить мою подделку.
Отсутствие запаха, следы совамедведа… дорожка темной магии, ведущей к Марку.
— И ты подставила Марка, — я не спрашивала, я точно знала.
— Да, это было совсем легко. Его и так вечно во всем подозревают, я лишь немного подтолкнула следствие.
— Мои часы… Ты мне их подбросила?
Ведь именно они изначально показали в сторону Марка, а потом и подтвердили его виновность. Я задала свой вопрос Илейде, но ответила мне Агрима:
— Нет, с часами просто удачно получилось. Уж не знаю, где ты их откопала, но очки помогли понять, что в них таится. А уж моя смекалка — как этим воспользоваться.
Если бы я не смотрела так пристально на «подруженьку», то не заметила бы, как едва-едва дернулся уголок ее губ. Презрительно так, ехидно. Это не Агрима поняла, как использовать часы. Да, вовсе не гнома злой гений, стоящий за всей комбинацией.
— Хватит разговоров, — даже голос Илейды изменился, стал ниже, тверже. — Время.
Гнома продолжила бормотать что-то под нос.
— Агрима! — строгий оклик заставил ее дернуться. — Приступай ко второй фазе!
— Вторая фаза… да, конечно! — гнома закивала лихорадочно, — первое условие выполнено, второе… Лучше, чтобы она сама…
— Неважно! — было видно, что Илейда начинает терять терпение. — Просто пусти ей кровь, этого будет достаточно.
Святые Лики, а она шутить не намерена…
Агрима осталась на месте, Илейда тоже, я уже было подумала, что поняла что-то неверно, как перед глазами мелькнула когтистая лапа, мгновение, и горло разорвала дикая боль. Никаких шуток… «Просто пусти ей кровь» в исполнении механического балавра и я безмолвно открываю рот, захлебываясь соленой жидкостью, пытаюсь кричать, тело бьется в агонии, но все это бессмысленно. Камень подо мной нагревается и часть меня, та, что не занята умиранием, отчетливо понимает, что Агрима добилась своего. Процесс откачки энергии из Веера запущен и вливается все это…
Вспышка! Ослепительный, жалящий свет. Тишина, что давит на уши. А потом тьма, полная, всепоглощающая, в которой нет совсем ничего. Ни боли, ни страданий. Знакомая тьма.
— Госпожа… — произнесла, а может быть подумала я. — Госпожа?
Еще одна вспышка, но на этот раз короче. Тиканье часов на запястье. Вместе со зрением вернулось и ощущение тела, вот только очнулась я не в Хранилище. Больше всего это напоминало поляну, в стиле Льюиса Кэрролла, а может быть даже безумнее. Зеленые мухоморы, на которых гроздьями росла земляника, серебристая трава, бархатная на ощупь, невысокие оранжевые кусты с фиолетовыми бутонами. Какофония цветов, запахов и все та же тишина.
Правое запястье неприятно ныло, а вот горло не болело. Может быть сцена в Хранилище мне привиделась?
Вспышка! И я со стороны вижу свое тело, сломанной куклой лежит на Камне, из разорванного горла все еще сочится кровь, Агрима довольно приплясывает у магмеха, а Илейда… Она окончательно изменилась. Я вижу у нее за спиной крылья, которых просто не может быть, они все более материальны, наливаются тревожным красным, грозят вырваться за границы Хранилища…
Вспышка! И я на радужном перекрестке, связывающем… миры. Вот там четыре техногенных мира рядом, кажется, среди них и мой родной. Следом десяток смешанных, потом еще пять магических. Дальше… тонкий серебристый переход и еще один перекресток. Веер? Кто сказал, что миры образуют всего один Веер? Их на самом деле великое множество и все совершенно разные…
Вспышка! И я вновь на фантасмагорической поляне, но на этот раз я тут не одна. Маленькая девочка, лет десяти, в чудесном белом платьице с пышными воланами, да розовыми бантами в черных, как смоль волосах. Милая детка, с бездонными провалами вместо глаз.
