Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
Гуманоиды были довольны исходом сражения. Елена гадала: попробуют ли они сегодня развить успех и пойти в атаку на холмы?
Ей больше не хотелось торчать в ущелье. Победа воодушевила, и ей не терпелось поскорее покончить с осадой. Вырваться из каменных стен на природу, на солнце, на воздух. Вернуться на свой холм, искупаться в ручье, хорошо помыться, привести себя в порядок…
Она наблюдала, как совещаются между собой Урум и Кавола. Воины тоже были не против нового нападения — Елена видела это по их азартно горящим глазам. Но шаман ответил отказом. Судя по всему, он решил отложить удар до следующего утра.
Ну что же, можно потерпеть и до завтра… С некоторым сожалением Елена отправилась в грот.
Отдыхая на мягкой траве, она вдруг ощутила, что чего-то не хватает. Смутное чувство это не покидало ее с того момента, как закончился бой. Только теперь оно стало более отчетливым.
Она машинально тронула себя за шею и поняла: на ней не было ожерелья-амулета. Наверно, оно сорвалось еще во время схватки и потерялось в селении.
Елена огорченно вздохнула. Не то чтобы ей было жаль ожерелья, просто она привыкла к нему. И потом, наверно, оно действительно помогало ей и защищало от злых сил.
Ей стало немного тревожно. Сказать об этом шаману? Нет, наверно он рассердится. К тому же он занят ранеными, не отходит от них…
Ладно, неважно. Будь что будет. Нельзя же переживать из-за какого-то фетиша. Это всего лишь украшение, не так ли?
Она улеглась, повернулась на бок и прикрыла глаза, намереваясь подремать какое-то время.
После обеда хомохары вернули ей меч — чисто вымытый и даже сверкающий свежей заточкой.
В каком-то безотчетном желании Елена снова принялась его рассматривать, уже по-новому. Теперь это было не просто любование уникальным изделием. А скорее почтительно-благодарный трепет перед древним оружием, помогшим одержать ей победу.
Осмысливая это новое, необычное чувство, она начала понимать, почему в древности мечи носили свои имена, почему утрата или порча любимого меча являлась для рыцарей позором и ужасным огорчением.
Меч являлся продолжением сильной и смелой руки, а значит, был продолжением хозяина, выразителем его воли, силы и страсти, его другом и защитником. В трудные времена мечи не раз спасали своих владельцев и их близких, были надеждой и опорой сомневающихся и неуверенных в завтрашнем дне, помогали преодолевать преграды и добиваться побед.
Меч был символом гордости и силы, бесстрашия и несгибаемости, веры и верности. Таким он остался и в современности — но уже не в качестве оружия, а в качестве традиционного образа на воинских эмблемах…
— Барс, — тихо прошептала Елена, завороженно оглядывая тускло мерцающее лезвие. — Ты молодец, ты здорово поработал сегодня. Думаю, тебе понравился твой новый владелец, да? Ты изрядно наелся крови, вспомнил былую молодость, отчаянные бои и споры с чужими мечами. И своих древних хозяев…Жизнь продолжилась, не так ли? И какая жизнь!
Она поцеловала лезвие. Она не так много тренировалась с мечом и не вполне владела им, как того требовалось. Но сегодня, в бою, она забыла о его тяжести и прочих неудобствах. Меч в ее руке как будто зажил своей собственной жизнью. Он вел ее вперед, направлял ее руку, сам наносил удары и защищал ее.
Он стал легким как пух, быстрым как молния, дерзким, как ветер, разящим, как пуля. В бою она слилась с ним в единое целое, как будто так и должно было быть, как будто она и Барс давно искали и нашли друг друга.
Елене вдруг стало тепло и надежно, как при встрече со старым, добрым родственником. На которого можно во всем положиться, который поймет и поможет в трудный час. Она гладила ладонью холодную сталь, разглядывала витиеватые узоры на гарде, и слабо улыбаясь, думала о завтрашнем бое.
***
Вечер она провела спокойно. А ночью ей опять приснился череп…
Он выплыл из кромешного мрака — белый, жуткий, оскаленный — молчаливое видение ужаса. Медленно-медленно придвинулся ближе. Впился в Елену впадинами глаз, горящими адским пламенем. Зашипел, задышал злобой и ненавистью.
— Ты не отдалааа… — заскрежетал он сквозь зубы. — Ты не отдала то, что принадлежит мне! Мои сокровища, мою собственность, мою награду! Ты не отдалааа…
Я не дам тебе жить… Ты умрешь! Ты умрешь, ты отправишься в царство мертвых! Ты падешь в бездну… Ты будешь плясать в аду с мертвецами на пылающих углях! Корчиться на пиках злорадных демонов! Я подарю тебя псам тьмы, они разорвут тебя! Слуги тьмы изжарят тебя на медленном огне! Ты умрешь, я отомщу, я убью, убью тебя!!!
Череп бесновался, череп наступал. Он жег ей лицо, он свирепел, он заслонял собой все вокруг… Он вопил, выл, рычал, скрежетал зубами. Он пробуждал темное отчаяние, безысходную тоску, дикий невероятный ужас.
Елена как могла, отшатывалась от него и отталкивала руками. Она не могла убежать, ноги будто вросли в пол. И не знала, куда деться от подступившего кошмара. Но вдруг ее прорвало криком:
— Уходи! Убирайся! Ты ничего не добьешься! Я никогда не буду твоей, я не попаду к твоим демонам. Уходи! Ты мертвец! Тебя нет! Ты ничего не получишь!
Череп взвыл от ярости. — Нет, я заберу, я получу тебя! — загрохотал он. — Ты падешь в черную бездну! Аргарот! Аргарот придет и возьмет тебя! Ты умрешь! Умрешь! Тебе не победить Аргарота!
Внезапно он оглушительно, дьявольски захохотал. Он отступил от Елены и заметался в черной тьме, выплевывая брань и проклятия, извергая бешенство, ярость и ненависть.
— Аргарот! — еще раз торжествующе взвыл он. — Аргарот придет и убьет тебя! — Горящие глазницы вдруг ослепительно вспыхнули и померкли. Череп исчез. Наступившая беспросветная тьма ударила мертвой, тяжелой тишиной. Эта внезапно наступившая тишина была так ужасна, что Елена проснулась.
Очнувшись, она рывком приподнялась и села на травяном ложе, тяжело и судорожно дыша.
— Господи, ну опять… — она провела холодной ладонью по мокрому лбу. — Что это? Что меня мучает? Эта тварь все еще хочет вернуть себе золото. Никак не оставит меня в покое…
Она выпила воды и задумалась. Кто такой Аргарот? Почему он придет за ней? Что означают эти угрозы, это бешенство? Что с ней будет дальше?
Было немного страшно. Она лежала, а по ущелью гулял вкрадчивый сквозняк, изредка задувая в грот. Стояла тишина. Хомохары спали. Только иногда смутно доносилось сонное ворчание кацуков…
Какое-то время Елена не могла заснуть, тревожась за наступающий день. Пока не рассудила, что бояться нет смысла. Просто делай, что должен и будь что будет.
У нее были крепкие нервы, поэтому через какое-то время она успокоилась и благополучно погрузилась в сон…
Глава 26. Две гранаты
Наступило беспокойное утро. За час до рассвета в ущелье началось активное движение. Воины прибывали к воротам в полном вооружении. Хомохары-рабочие приводили на поводах оседланных кацуков. Двигались молча, иногда шепотом переговариваясь. Все были возбуждены и сосредоточены одновременно, каждый уже предвкушал предстоящую схватку.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
