«Да!!!!!!» И целая куча Смайлов, прилетает в ответ.
Несвойственная для мамы манера общения. Что это с ней? Хотя, может же мама просто жизни радоваться, тем более здесь, в Барселоне, ее дожидался настоящий полковник.
Улыбаюсь, протопавшему мимо щекастому карапузу, извлекаю из отсека для багажа ручную кладь, пробираюсь по узкому проходу.
Совсем скоро будем с Ксюшкой плескаться в море, вечером пойдем гулять по городу. Постараюсь скучать по Косте, когда никто не видит. Нельзя унылым видом портить отпуск близким.
Смешавшись с толпой туристов прохожу в терминал, ищу глазами своих среди встречающих….. Ловлю галлюцинацию: вижу Костю с Ксюшкой на руках. Замедляю шаг пытаясь проморгаться, стряхнуть наваждение. Не помогает. Отчетливо вижу Костю Баринова. Доченьку, маму, мужчину подтянутого, с военной выправкой… Подхожу ближе…
— Мам! Смотри какой Кастатин нам подарок сделал! Ему верб… Вербалюд испачкал пижмак… Пиждмак…. Мамочка! Я соскучилась! Мы с полковником холодной водой обливались! — радостно сообщает дочка.
Костя ставит Ксюшку на ножки, ищет что-то в карманах пиджака испачканного неведомым вераблюдом. Две коробочки бархатные оказываются у него в руках. Открывает синюю. Встает на одно колено перед Ксюшей.
— Ксения! Мама твоя согласилась стать моей женой, теперь твоя очередь согласиться стать моей дочкой. Ксенией Константиновной Бариновой. Прошу оказать мне честь, называя меня — папой!
— Папочка, я согласна, вставай скорей, на коленке больно стоять! Папа. У меня папа. Самый — самый. Лучше не бывает! — Ксюшка улыбалась и шмыгала носиком.
Костя поднялся, притянул дочку к себе.
— Ну что Ксюш, давай вместе маме колечко на пальчик надевать. Арин. Я опять без цветов….. Я исправлюсь. Честное слово исправлюсь. Я люблю тебя. Хотел на берегу моря, а видишь как получилось. В терминале!
С синего — синего неба, нам улыбалось солнце. Кольцо с изумрудом в обрамлении бриллиантов, скользнуло на мой палец и на удивление, по размеру пришлось. Не верите в чудеса? Зря! Они бывают! А как еще объяснить, то, что Костя рядом со мной?
Эпилог
Два года спустя.
— Арин, позвони Косте, Димка просит купить еще сливок! Нужный объем — литр, жирность: тридцать три процента! — громко шепчет Вера высунувшись из окна кухни.
— Вер, Лиза не спит, можно не шептаться.
В подтверждение моих слов из коляски раздается веселое — агу! Елизавета Константиновна согласна. Доченька наша младшая, смотрит на мир голубыми глазенками, улыбается. Умеет ползать с такой скоростью, что поймаешь не сразу.
— Арин, Лизонька проснулась? Давай мы ее покатаем, — Лидия Петровна выходит на веранду из дома, склоняется над коляской.
Малышка атукает на своем тарабарском, рассказать что-то бабушке Лиде пытается.
Да. От прежней Лидии не осталось и следа, передо мной ухоженная, элегантная женщина. Профессорская жена. Не отпустил Лидочку от себя владелец клиники.
— Арин, позвони своему мужу, — напоминает Вера, — мы с Самохиным телефоны в машине оставили.
Лидия Пертовна вывозит коляску с веранды, идет по дорожке к собравшимся в кучку мальчикам.
Я набираю Костин номер.
— Да дорогая. — слышу из трубки.
— Кость, захватите по пути сливки тридцать три процента.
— Не получится, мы уже с Риги съехали.
— Ну ладно, ждем вас. — сбрасываю вызов.
— Вер, они уже подъезжают.
— Поняла. Арин, приборов на всех хватает, близнецы считали, я не проверила за ними. Давай еще раз прикинем, сколько нас: мы с Димкой, вы с Костей, Петровна с супругом, твоя мама с супругом, моя мама с супругом — отцом. И пять детей. Не считая Лизы.
— Лиза пока без приборов обойдется, — шучу оборачиваясь к лужайке: мама моя оживленно беседует с Костиной. Костин отец, профессор и настоящий полковник, уселись в беседке, тоже по видимому обсуждают что-то.
Хорошо. На сегодняшнем празднике, только самые близкие. Жаль, что в их числе нет моего отца. Он кстати, в самом деле обзавелся виноградником, практически не вылезает из Италии.
Въездные ворота поднимаются, на территорию въезжает Костин автомобиль. Ксюшка первой выскакивает из папиной машины.
А от кучки мальчиков, отделяется трехлетний малыш рыжий- рыжий. Несется к Ксюшке раскинув ручки в стороны. Данька. Рыжее солнышко — Данька.
— Даниил, смотри под ножки! — кричит профессор вслед мальчику.
Куда там, Данька летит как ветерок.
Да. Жизнь штука забавная. Сергей Журавлев, был трудником, в одном из подмосковных монастырей. Трудникам, как объяснила Лидия Петровна, позволено жить за пределами монастыря и свободно передвигаться. Сергей взял за привычки, прогуливаться по живописным окрестностям. Во время одной из таких прогулок, встретил девушку с маленьким мальчиком. На девушке живого места не было: вся в синяках. Отчим ее избил, как потом выяснилось. В общем покинул Сергей монастырь, женился на девушке Любе. Тогда же Лидия Петровна его простила. Мать есть мать. Данечку любит, как внука родного. Вот и сегодня, с собой привезла.
Ко мне Журавлев приезжал на работу, просил прощения и осторожно поинтересовался, может ли он увидеться с Ксюшей. Не знаю, правильно, или нет, но я не разрешила. Не из вредности, просто мне кажется не стоит Ксении с ним знакомиться. По крайней мере пока.
Костя с большой коробкой и Ксения с вцепившимся вцепившимся в ее руку Данькой, дошли до меня.
— Арина! У нас с Ксенией для тебя подарок!
— Мама! Тебе понравится!
Баринов открывает коробку, достает меховую шубу. Ярко- фиолетовую. Термоядерно — фиолетовую.
— Ксения. Мы забыли цветы. — тихо бубнит любимый муж, и тут же, спрашивает у меня громко:- Арин, тебе нравится.
Ну что я могу им сказать? Самым моим любимым?
— Очень нравится! Я в восторге! Из-за цветов не расстраивайся, подаришь на Новый год. Я напомню.
Так и живем. Мир вашему дому!
KOHEЦ
