Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
– Это они! – прошептала Наоми, выпучив глаза. – Они!
– Кто?
– Помнишь, я тебе рассказывала, что статуи в храме Элагабала превратились в людей? Это они и были. Вот эти же двое. Стояли и смотрели, как бедного мальчика убивают.
– И что, – спросила я, – одеты так же?
– Так же. Такие же мантии в звездочках.
– В каких звездочках? Какие мантии?
– Ну, вроде тех, что носил Элагабал. Темный шелк и мелкие золотые звездочки. Ты сама только что видела…
– Шелк? – повторила я. – Это же Со с Тимом. На Тиме джинсовый пиджак. На Со белое платье. Чего-то все сегодня придуриваются. Пошли, я тебя представлю, а то они, наверно, устали на этих подставках…
Взяв упирающуюся Наоми за руку, я открыла дверь и втащила ее в зал.
– Добрый день…
Моя челюсть отвисла, совершила несколько холостых оборотов и остановилась.
На пьедесталах по бокам от Камня – там, где я только что видела Со и Тима – стояли две статуи в человеческий рост. Кажется, античные оригиналы: бородатый муж (отбитый фаллос и кокетливо сдвинутый на затылок шлем) и мечтательная дева (лира и склеенный из кусков нос).
– Вот, – сказала Наоми, – а сейчас опять статуи… Это были эоны. Они так смотрят на людей, я же тебе говорила…
– Эоны?
Теперь уже мне захотелось выскочить из зала в прихожую – но в этот самый момент дверь за нашей спиной с щелчком закрылась. Я обернулась и увидела, что изнутри ручки на ней нет.
Мы были заперты. Наоми не отрываясь глядела на Камень.
– Что дальше? – спросила она.
– Я не знаю, – ответила я. – Вообще-то здесь ты главная.
– Если бы я была главная, – сказала Наоми, – я бы знала, что делать.
– Ты должна коснуться Камня.
– Коснуться? Зачем?
– Так ему представляются.
– Маску надеть? – спросила Наоми.
– Я не знаю. Как ты сама думаешь?
– Успею, – сказала она.
Подхватив сумку, где лежала маска Солнца и два веера, она пошла к Камню.
С гордо поднятой жопой, некстати вспомнила я галантный московский оборот. Черная майка, черные обтягивающие шорты, белые тапочки, тонкая фигурка. Будет совсем красиво, когда наденет маску. Лучи античной свободы вокруг головы… Или это тернии? Чудо какая милая. Я чувствовала – сейчас произойдет что-то крышесносное, и мне было не по себе.
Наоми склонилась перед Камнем – не так, чтобы очень низко, но уважительно – а затем подняла правую руку и положила ладонь на черную поверхность.
Бам!
Мне показалось, что меня ударила сделанная из света стена, разбилась об меня – и я полетела сквозь сверкающие осколки. Потом опять. Потом еще раз…
Я попятилась, закрывая лицо рукой. Пол качнулся под ногами, и, чтобы не упасть, я села.
Бам!
Бам!
Как будто я попала в вентилятор, где вместо пропеллера крутились лучи света.
Что-то невообразимое происходило с миром. Я вроде бы сидела на полу в шахматном зале рядом с дверью – но этот зал вдруг невероятно разросся: стены превратились в еле заметные полоски на горизонте, а потолок исчез.
Камень Солнца взлетел высоко в воздух и повис в тусклом зеленоватом зените – небо стало таким же, как во снах Каракаллы. Но самое поразительное произошло со статуями по бокам Камня. Разъехавшись в стороны, они превратились в две огромные живые фигуры.
С той стороны, где раньше был Тим, а потом этот мраморный грек в шлеме, теперь стояло – вернее, громоздилось над миром – чрезвычайно странное существо.
Я уже видела львиноголового человека, обвитого змеями. Такие статуи стояли на площадках между лестницами, по которым поднимался к своей судьбе маленький Варий. Но там были мраморные изваяния, а здесь – то, что они, по всей видимости, пытались изобразить.
Его можно было назвать львиноголовым человеком, но с натяжкой. У него действительно была львиная голова. А тело гиганта только походило на человеческое – и на самом деле состояло из тускло блестящих змеиных колец.
Это был бесконечно длинный желто-зеленый змей, свернувшийся роллом в виде приблизительной человеческой фигуры. Руки и ноги фигуры едва намечались, как если бы на нее была накинута длинная мантия, прижатая к телу ветром.
Это странное существо совершало небольшие, но вполне человеческие движения, которые на самом деле были результатом сложнейшего синхронного скольжения множества колец. Даже смотреть на них было жутко. Если видишь это, видишь первое и последнее, сказал в моей голове чей-то тихий голос.
Но насколько страшным выглядел Львиноголовый, настолько же прекрасным оказалось то существо, в которое превратилась Со.
Это была сидящая на троне женщина с жезлом в руке. Вернее, сияние, принявшее такую форму: и женщина, и жезл, и трон были сотканы из сливающихся друг с другом ярких лучей. Я не могла различить ее лица – на его месте был только свет. Зато там, где полагалось быть сердцу, свет сгущался в ослепительный глаз, смотревший прямо на меня.
Эти две фигуры были как бы двумя разными полюсами: Львиноголовый излучал могущество и непреклонную силу, а Со (я по прежнему называла ее про себя так) светилась пониманием и любовью… И высоко между ними висел казавшийся теперь совсем крошечным Камень.
А потом я поняла, что Со говорит. Она не издавала никаких звуков – то, что она хотела сказать, заключалось в исходящем от нее свете, который сам становился смыслом в моей голове.
– Здравствуй, Саша. Ты сделала все как надо. Привет, Наоми… Ты прекрасная девушка, я рада тебя видеть. Никто не знает, что сейчас произойдет. Не знаем даже мы. Смысл как раз в этом… Желаю нам всем удачи.
Пространство, где мы находились, раскрылось еще шире – далекие стены исчезли совсем, и зал превратился в бесконечную шахматную плоскость. Со засверкала множеством направленных во все стороны лучей, и я поняла, что теперь она говорит уже не только с нами.
– Привет всем свидетелям! Привет Непобедимому Солнцу!
Тут грозным закатным светом загорелся Львиноголовый – и его багровый огонь точно так же превратился в моей голове в речь.
– У людей существует много мнений о том, что такое их мир, кем он создан и какой цели служит. Философы, поэты и пророки спорят про жизнь человека и то пространство, куда он брошен, с глубокой древности. Раньше эти дебаты были весьма наивными. Сегодня человек стал опытнее и научился создавать похожие измерения сам. Ему кажется, он вот-вот постигнет тайну. Но он ошибается. Споры относительно человеческого назначения вовсе не приблизились к своему разрешению, потому что такого разрешения для людей нет. Что такое человеческая жизнь? Благословение? Наказание? Кем создан мир? Полным любви божеством? Злобным безжалостным демоном? Что сильнее – добро или зло? Что такое рождение – проклятие или дар?
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
