Повисло молчание. Атмосфера превратилась в раскаленную лаву. Ханна ничего мне не говорила, но и я не требовал. Сидела смирно, слышал ее дыхание, а в моей голове все слова превратились в настоящую кашу.
— По правде говоря… — заговорил тихим сбивчивым голосом и опустил глаза в пол. — После нашего первого поцелуя пошло все не так, как рассчитывал на самом деле. Целью всего этого беспредела не была ты… Был лишь я. В детстве меня обделяли вниманием злобы, ехидства и поощрения в виде синяков на теле. Это терпел день за днем, вбирал себя сказанные слова, доказывал им, что я могу достичь куда больше перспектив, но меня не слушали…
Теплая ладонь коснулась моей руки, а затем податливое тело приблизилось ко мне. Ханна приняла такую же позу, как у меня: оперевшись локтями об ноги, подперла другой рукой голову и смотрела в пол.
— Конечно, причиненная травма оказалась воздействием на отклонение в самом себе. Больше я не был уверен в себе, не был образцовым парнем, готовый стать защитой для кого-то. Во мне обитала пустота. На картинках в интернете выглядит, будто у меня все отлично… Нихера это не так! — огрызнулся, и маленькие пальцы вцепились в мою руку. — И эту боль направлял на других, хотел им показать, каково быть тем, кого из тебя воспитали с самого детства, сломав жизнь. Жизнь полная дерьма, фальшивой роскоши и любви.
— Что ты с ними сделал? — В ее словах скользнула доля сожаления, но тон был тверд, как и раньше.
— Поиграл и выбросил. — Стук сердца отдавался в ушах, я не различал больше никаких звуков. Перед глазами возникли те самые картины прошлого. — Ты — не случайная жертва моей игры… Это должно было оказаться совсем другим водоворотом развития сюжета, а все смешалось в какую-то комбинацию карт. Я себя чувствую хуже некуда, когда рядом со мной ты. И это меня в тебе раздражает до сих пор! Но меня не останавливало сказать эти два слова…
— Я не знаю, что сказать.
Честно признаться, я сам не знаю, что теперь делать после этого. Хочу, надеется, что мои слова не были сказаны бессмысленно. Никому до этого не приходилось слушать историю возникновения такого Росса, а не милого мальчика. Обо мне настоящем знает только Аарен и мой родной человечек… Никто другой не смел лезть в мою жизнь…До этого дня.
— Не могу поверить, что ты изменился из-за принципов других. Мне так жаль. — Жалость? Мне она не была нужна никогда.
— Только знай, я сказал это от чистого сердца. На большее я уже больше не рассчитываю…
Пора выходить из этой роли.
Скинул с руки ладонь Ханны и поднялся на ноги. Решаемым выходом из всего этого нашего хаоса было бы забыть навсегда нашу стычку и разойтись. Высказал давно застрявшие в горле слова, не жалея о них, но после этого я не буду быть с ней дружелюбной паинькой.
Не наградив больше своим вниманием девушку, двинулся на выход. Друг мог меня потерять из виду, а там еще осталось столько веселья, которого должен получить по всем свои ощущениям. Сейчас требовалось как никогда. На ходу встряхнул головой и поправил свои растрепанные волосы. Подошел к двери и потянулся к ручке, но рука так и замерла в воздухе, когда я услышал не верящие для восприятия слова:
— Эрик, я тебе наврала две недели назад. — Честное признание. Нет никакого намека на шутку или же надменности с ее стороны. — Точнее… Я не хочу вот так просто с тобой прекратить разговаривать.
Медленно повернул головой, сталкиваясь с проницательными глазами. Они говорили все сами за себя, и это показалось каким-то сном. Я не был до конца уверен в том, что она сможет меня простить. Ханна — гордая и решительная, может бить больно, — не стоило даже узнать по лучше, но ее что-то тревожило, что, в общем, повлияло на мнение о людях. Не каждому она могла дать шанс, простить и впустить снова в свою жизнь.
И…раз она не хотела прекращать наше общение, то, возможно, поможет нам одно предложение, которое впервые могу предложить другому полу. Внутри себя я маловероятно надеюсь, что между нами не появится что-то большее. Но как судьба решит.
Просканировал глазами ее тело, всматриваясь в лицо. Такую девушку даже врагу не пожелаю, так что…теперь мне больше не хотелось противоречить с самим собой.
— Ханна, звучит это совсем нелепо… Но давай попробуем все сначала. Как друзья.
Черты лица девушки сгладились, и еле заметная умиротворенная улыбка отразилась на ее манящих губах.
28 глава
Ханна Эллингтон
На тот момент, когда мы были наедине в раздевалке, когда между нами как будто обрушилась стена, я на мгновение утратила реальность с внешним миром. Все, что мне говорил Эрик, было чем-то уникальным, новым и таким неожидаемым. Открытость ― вот что поспособствовало меня сбить с толку. Не могла я так здраво верить в его слова, понимать, что оказывается, его жизнь состоит вовсе не из приятных и счастливых моментов, которые описывают в некоторых сериалах о любви. Глубокость ситуации навела только на одну мысль, которая смогла его сделать таким ― незажившая рана с самого детства.
При знакомстве с Брюсом парень мне поведал щепетильную историю о его старом друге, который в свою очередь закрылся от внешнего мира. Оказывается, связь между ними оборвалась, когда в семье произошли первые ссоры, которые не выходили из дому, но хранились в стенах большого и богатого дома. Рассказ блондина был ключевым источником, только история была поверхностная, ведь…никто не знал больше о том, что же скрыто за воротами особняка Россов.
Это столкновение. Подвернутая лодыжка. Извинения. Разговор. И…дружба?
Дружба…так странно произносить это слово в своей голове или даже вслух, когда между нами вовсе не может быть дружбы. Забыть старые обиды, больше не бросаться друг на друга, ― наверное, лучший вариант для неконфликтного выхода из положения, ― но создается всегда такое ощущение, что это вовсе не то, что мы хотим друг от друга.
А не могу забыть наше с ним столкновение, призывающее делать не самые правильные вещи… Я до сих пор не могу находиться рядом с ним с трезвой головой и отделаться от мысли, что это похоже на глупость. Мысли беспорядочно бегают, мурашки ползут вдоль позвоночника и пробираются в самое сердце, которое стучит все быстрее-быстрее. Складывается впечатление, что я схожу с ума от такой реакции своего тела…
Избегать его, предложив закончить нашу дискуссию, было заманчивой идеей, чтобы больше не приходилось заполнять свою голову всякими бредами о Эрике Россе. Только вот…я пожалела об этом, стоило нашим взглядам пересечься в тот самый момент, когда команда по футболу выступала. Я ни на что больше не рассчитывала, не верила в то, что в любой момент у нас завяжется простой разговор, но, кажется, судьба сама подтолкнула меня в тот темный промежуток в коридоре.
И что я имею сейчас? И что мне делать, когда я только увижу его, если я до сих пор путаюсь в себе?
До университета добираться приходится в бешенном ритме из-за неожиданной новости о том, что ректор объявит объявление до начала первой пары да притом маршрутка опаздывала не на шутку. Я успевала, как могла: бежала, шла быстрым шагом, чтобы перевести дух, перебегала на красный свет. Мне хватило такого усердия достичь территории учреждения, что в аудиторию влетела, как от пушечного выстрела.
