Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
Я начал с легких подач, потом немного усложнил их. Было здорово снова держать ракетку. Неделей ранее я снял ручной бандаж. Доктора не ошиблись – мое запястье полностью зажило. Но, естественно, я не мог играть по-настоящему и никогда не смогу. Обманываться не стоило.
К несчастью, когда мы выходили с площадки, нас увидел тренер Энтони.
– Фолкнер, – ледяным тоном произнес он.
– Здравствуйте, тренер, – ответил я, осознав, что держу ракетку и трость.
– Ты в моей команде, Фолкнер?
– Нет, тренер.
– Тогда почему ты на моем корте?
– Эм… – поморщился я.
– Мы просто дурачились, тренер, – подошел к нам на костылях Тревор.
– Дурачились? – Губы тренера изогнулись в неприятной улыбке. – Разве ты не по той же причине получил растяжение, Барнс?
Тревор промямлил согласие.
– Держитесь подальше от моих кортов, джентльмены, – строго сказал тренер, – пока не сможете пробежать три круга по стадиону с ракеткой над головой. Разумеется, на моих глазах.
– Да, тренер, – пробормотали мы и побрели к скамейкам.
– Три круга с ракеткой, черт. – Тревор присвистнул, расстроенный наказанием.
«Три круга с ракеткой», – подумал я. Что бы я только ни отдал, чтобы пробежать хотя бы один. Но, конечно же, я этого не сказал. Демонстративно вытянулся на скамейке, словно наслаждаюсь отдыхом, а сам в душе страшно жалел о своем возвращении сюда.
– Боже мой! – завизжала Эмма, и в ее голосе слышался страх. – Что это там?
Она указала на дальнюю сторону теннисных кортов, где в кустах, окаймлявших подножие гор, кралось большое животное. Его мех на солнце отливал медью.
– Ой, это койот, – занервничал Тревор.
Но стоило нам заметить животное, как кусты перестали качаться. Койот побежал назад в горы.
– Странно, – удивился я. – Днем они обычно не показываются.
– Может, это вовсе и не койот был, – поддразнила меня Эмма, напустив в голос жути. – Или, может, он искал тебя.
По возвращении из школы меня подловила мама. Она дважды звонила мне, но я не отвечал на звонки.
– Где ты был? – спросила она больше взволнованно, чем расстроенно.
– На тренировке по теннису.
Мама приняла это за шутку.
– Эзра. – Она наградила меня своим фирменным суровым взглядом. Купер, дремавший на коврике под кухонной раковиной, встрепенулся и виновато заскулил. – Присядь.
Я сел. С превеликим трудом оторвал взгляд от подложки под столовые приборы. Подождал.
– Твоя девушка забеременела? В этом дело?
Из всего, что я ожидал услышать от мамы, подобное в моем списке вариантов было не то что на последнем месте, а, так сказать, стояло в листе ожидания.
– Угу. Можешь планировать обрезание, – пробормотал я. К слову, не лучший момент в моей жизни. – Господи, мам, конечно, нет.
Мы несколько секунд смотрели друг другу в глаза, и мама смягчилась, почувствовав и поняв, почему я все выходные хандрил в своей комнате.
– Эзра, милый, – ласково сказала она. – Девушки переменчивы. Такое случается. Я в свои дни тоже немало сердец разбила.
– Мам, – простонал я, повесив голову.
– Я просто хочу сказать, что тебе не помешает сходить в душ и побриться. В конце концов ты можешь быть несчастным и чистым.
– Обалденный совет, – саркастически заметил я.
– Следи за словами, – пожурила она меня и налила нам по стакану несладкого сока. – Как дела в школе?
– Меня выбрали королем бала, – произнес я тоном, каким друзья Тоби делают важные объявления, – слегка насмешливо, словно, может, это и не так, но если это так, то было бы очень забавно.
– Правда? – Мама приподняла бровь.
– Правда.
– Это чудесно. – Мама изобразила притворную радость. – Уверена, сейчас твоя бывшая девушка локти кусает.
Сказать ей, что это не так, не хватило духу.
26
ВО ВТОРНИК КЭССИДИ опять в школу не пришла. Миссис Мартин, видимо, считавшая себя очень хитроумной, делая перекличку, спросила у меня, не знаю ли я, куда пропала сеньорита Торп. Одноклассники понимающе смеялись, пока я неловко бормотал «но сэ, сеньора» и желал провалиться сквозь землю.
Днем у меня была физиотерапия. Я отвертелся от просиживания штанов на теннисных кортах, выдумав какое-то жалкое оправдание, в которое вряд ли кто-то поверил, и поехал в иствудский медицинский центр.
Погода стояла шикарная, в открытые окна струилось тепло. В голове крутился обеденный разговор, во время которого Джимми заявил, что выпуклые пупки новорожденных похожи на соски. Эван так ржал, что прыснул спрайтом из носа. И если не задумываться над этим, то подобное очень смешно, а если задуматься – то оно до крайности удручающе. По правде говоря, я не понимал, почему мне настолько тяжко находиться рядом с Джимми и Эваном, которые с девятого класса были моими товарищами по команде.
Мы трое – единственные девятиклассники, вошедшие в школьную команду по теннису. Но сидя за столом для самых крутых и вспоминая первую вечеринку одиннадцати-двенадцатиклассников, на которую нас пригласили – то, как мы втроем нацепили спортивные куртки, словно они доказывали нашу крутость, – я размышлял: а было ли между нами хоть что-то общее или нас объединяло лишь то, что мы на год дольше терпели всякую хрень от старшеклассников-теннисистов?
Мне снова приходилось выслушивать дурацкую болтовню, по большей части состоявшую из слухов, сплетен, несмешных шуток за чей-то счет, сдерживать вертящиеся на языке остроты и делать вид, будто я отлично провожу время. Меня это убивало. Казалось, я пустился в увлекательные приключения, отправился за фейерверками и зарытыми сокровищами, танцевал под музыку, слышимую мне одному, а по возвращении обнаружил, что ничего не изменилось. Кроме меня. Может, так даже лучше – помнить чудесные мгновения, пережитые в начале учебного года, чем жить в мире Кэссиди без нее.
Доктор Левин проследил за выполнением моих обычных упражнений и разрешил мне немного позаниматься на эллиптическом тренажере. Мы поговорили о моем самочувствии. Он поинтересовался, давно ли я виделся с доктором Коэном, и, сам не знаю с чего, я спросил, можно ли мне попробовать ходить без трости.
Доктор мгновение задумчиво смотрел на меня, потом перевел взгляд на мою медицинскую карту.
– Думаю, можно попробовать с неделю. Посмотрим, как ты себя будешь чувствовать, – наконец ответил он. – Только ни в коем случае не забывай о том, что двигаться тебе нужно медленно. Диапазон твоих движений ограничен.
Я сказал, что понимаю это, и он продолжил изводить меня перечнем предостережений и запретов. Категоричных запретов, сопровождавшихся целой пачкой брошюр.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
