— Ты хотела пожелать мне доброго утра и расстроилась, что не вышло? — фыркнула Адель.
— Я хотела пригласить тебя на прогулку, — проворчала Александрин.
— Так мы же сегодня встретимся! — удивилась Адель.
— Я хотела обсудить с тобой один деликатный вопрос в обстановке, где нам никто не помешает.
Адель недоверчиво посмотрела на сестру.
— Думаешь, в квартире Стефана нам кто-то может помешать? Приезжай хоть сейчас!
— Ну, уж нет! — Александрин категорически отказалась от предложения. — Тебя госпожа Деко будет то и дело дергать, и вообще, мне уже собираться нужно.
На взгляд Адель, аргументы выглядели неубедительными, но спорить с сестрой она не стала, только посоветовала иронично:
— Не забудь, что мы организовываем обычный семейный ужин, а не светский прием!
— И что? По-твоему, на семейном ужине я могу позволить себе выглядеть абы как?
Адель покачала головой.
— С нетерпением жду встречи с тобой вечером. Если получится, мы обязательно поговорим после того, как я провожу подруг.
— Как скажешь, — вяло ответила Александрин и отключилась.
Адель не обиделась на младшую родственницу. Приступы дурного настроения у нее случались крайне редко, и поводом для них являлось что-то серьезное!
Адель была очень рада тому, как прошел вечер. Стараниями госпожи Деко блюда получились выше всяких похвал. Особое впечатление на некоторых гостей произвел десерт. Темы для разговоров находились постоянно, и беседы за столом текли свободно: никто не отмалчивался и не портил атмосферу колкими замечаниями или дурным настроением. Даже Стефан изменил своему амплуа, представ перед подругами Адель и их мужьями в роли обычного человека, а не глыбы льда.
После окончания вечера Коссет и Симона тепло попрощались с четой ла Сови и отбыли вместе со своими супругами по домам. Александрин и господин ди Бонье задержались на правах родственников. Стефан увел тестя в кабинет, а Адель заперлась с сестрой в малой гостиной, предупредив госпожу Деко, чтобы их не беспокоили. Женщина, занятая хлопотами в столовой и на кухне, не стала демонстрировать свою мнительность и чувствительность, отнесшись к просьбе спокойно.
— Что у тебя случилось? — напрямую спросила Адель, как только усадила сестру на диван.
— Ничего, — вздохнула та, — в том-то и дело.
— Хм… а можно узнать подробности? Ты каждый день крутишься, как белочка в колесе, решая разные вопросы, касающиеся свадьбы, посещаешь вечера, тебя приглашают на чай… на мой вкус, слишком много событий для того, чтобы назвать их ничем!
— Ох, Адель! Я не о том! — брови девушки скорбно изогнулись. — Я о господине ди Моссо.
— Ты встречалась с ним не далее, как вчера. Вы, кажется, посетили какую-то выставку, открывшуюся на днях…
— Да, — подхватила Александрин, — посетили, а после направились в милое кафе, где в течение часа обсуждали особенности традиционной ланхотской росписи по керамике. После мы гуляли в большом городском парке и решали, куда же отправимся в свадебное путешествие!
— И что? — опешила Адель.
— И ничего! — взвилась Александрин. — После прогулки Валентин проводил меня до дома, поцеловал ручку и отбыл восвояси!
Адель совсем растерялась.
— И что же, по твоему мнению, ему следовало сделать?
Александрин прикусила губу, а ее глаза наполнились слезами.
— Адель, ответь! Я ведь красивая?
— О… да! Конечно! Ты очень красивая!
— Тогда почему он со мной так холоден?! Мы встречаемся несколько месяцев, а он ни разу меня не поцеловал и даже не предпринял ни малейшей попытки это сделать! Неужели я ему не нравлюсь?
— Тише, тише! — Адель перехватила ладони сестры и ободряюще сжала их в своих руках. — Я уверена в том, что ты ему нравишься, — горячо заговорила она, — если бы это было не так, он бы попросту не тратил на тебя столько времени!
— Но почему он так холоден со мной? Я не строила из себя недотрогу, — сказала Александрин обиженно, — я просто держалась в рамках приличий.
— Милая! — Адель ласково провела по щеке сестры. — Ты же сама говорила, что господин ди Моссо очень… правильный. А приставать к девушке, даже к собственной нареченной, с поцелуями считается дурным тоном. По этикету.
Александрин всхлипнула. На ее щеках расцвел яркий румянец возмущения.
— И все равно! Этикет этикетом, но… В пансионате к некоторым воспитанницам на свидание приходили кузены или давние друзья. Девушки позволяли им разные вольности. Никто не считал это неправильным!
— Извини, — Адель покачала головой, — но я считаю поведение твоих подруг неправильным. К тому же их навещали молодые люди, а твой будущий муж — человек взрослый. Возможно, он боится напугать тебя.
— Он уже пугает меня своей сдержанностью! А вдруг нам не понравится… друг с другом…
Щеки Александрин приобрели более насыщенный оттенок розового. Адель вздохнула, сообразив, о чем толкует девушка.
— Прости, — развела она руками, — но тут я тебе не советчица.
— Да знаю я! — отмахнулась от ее извинений Александрин.
— Ты не уверена в том, что господин ди Моссо именно тот, кто тебе нужен?
— Уверена, — без колебаний ответила ее сестра. — Поцелуй, я имею в виду настоящий поцелуй, он был последним в моем списке для проверки.
Адель не стала делать замечание, но очень хотела. Если сестра считала это важным, то следовало бы озаботиться «последним пунктом» немного раньше. Месяца четыре назад!
— Ты не подумай, будто я испорченная! — почти взмолилась Александрин. — До встречи с Валентином я и думать не думала о поцелуях. А теперь вот мечтаю о них, и знаешь, это… приятно.
Адель посмотрела на смущенную сестру и тихонько выдохнула. Ох, какими знакомыми были ее речи!
— Мне кажется, у вас с ним все будет хорошо.
Александрин скептически усмехнулась. Да, она всегда считала, что старшая сестра лишена такого нужного качества, как женская интуиция!
— Завтра идем к флористу. Будешь составлять букет, — заявила она безапелляционным тоном.
«В этом вся Александрин», — подумала Адель. Если что-то не получается — займись другим делом, не теряй времени!
* * *
На следующий день сестры встретились после полудня в цветочном магазине на Мартини. Адель выглядела расстроенной, а Александрин, наоборот, светилась от радости. Пока флорист занималась клиентами, пришедшими раньше, они решили побеседовать.
— Что у тебя случилось? — Александрин удивилась хмурому виду сестры.
Адель пожала плечами.
— Завтра возвращаюсь в поместье. С подготовкой я тебе помогла в меру сил. Букет — последний штрих.
