Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 109
— О-о, — вырвалось у доктора.
— Правда, Харвуд при описании перуанских мальчиков-близнецов высказывается в сходном смысле, но там он остановился на уровне предположений и не сделал никаких выводов.
— Я припоминаю работу, о которой вы говорите… — Доктор оживился. — Да! Здесь, безусловно, прослеживается связь. Не мешало бы также свериться на сей предмет с исследованием Брейзенби.
— Я не смогла достать его полный текст. Вы не дадите мне почитать?
Так оно все и началось.
Впечатленный остротой ума и точностью наблюдений Эстер, доктор охотно предоставил ей полный текст исследования Брейзенби. Вскоре она вернула его с приложением списка вопросов и замечаний. Между тем доктор существенно пополнил свою научную библиотеку, выписав ряд книг и статей о близнецах, включая новейшие исследования авторитетных специалистов, в том числе иностранных. Через неделю-другую он пришел к выводу, что сэкономит время, сначала отдавая эти работы на изучение Эстер, а сам ограничиваясь просмотром ее очень толково составленных резюме. Когда они таким образом осилили всю доступную литературу по данной тематике, пришло время вернуться к объекту наблюдений. Каждый из них составил отчет, он — медицинский, она — психологический; на полях ее рукописи красовались многословные комментарии доктора, и еще больший объем примечаний, сделанных почерком гувернантки, сопровождал докторский текст (порой это были целые статьи, написанные на отдельных листах и присовокупленные к соответствующим страницам отчета).
Они читали; они думали; они писали; они встречались; они обменивались мнениями. Так продолжалось до тех пор, пока они не узнали все, что только можно было узнать о близнецах. Однако им так и не удалось найти ответ на один очень важный вопрос.
— Все эти труды, — сказал доктор однажды вечером в библиотеке, — всего лишь бумага. А на практике мы нисколько не продвинулись. — Нервным движением он погладил себя по макушке. В этот день он обещал жене вернуться домой к половине восьмого и сейчас уже непозволительно запаздывал. — Вопрос стоит так: подавляя «девочку во мгле», Аделина делает это из-за Эммелины? Судя по всему, ответ на это находится за пределами современных научных знаний.
Он вздохнул и бросил на стол карандаш с видом человека, готового признать свое поражение.
— Вы совершенно правы.
Раздражение в голосе гувернантки было вполне извинительным: доктору потребовалось шесть недель для того, чтобы прийти к заключению, которое она могла бы представить ему еще в самом начале, пожелай он только ее выслушать.
— Есть только один способ это выяснить, — сказала она негромко.
Он удивленно приподнял брови.
— Результаты наблюдений убеждают меня, что здесь имеется достаточный материал для самостоятельного исследования. Конечно, будучи простой гувернанткой, я не могу рассчитывать на публикацию в солидном научном журнале. Едва взглянув на мой послужной список, они там сочтут, что перед ними просто глупая женщина, которая лезет не в свое дело. — Она пожала плечами и скромно опустила глаза. — Возможно, они правы. И в то же время… — Она подняла взгляд на доктора. — В то же время для специалиста, обладающего нужной квалификацией и опытом, этот проект открывает очень перспективное поле деятельности.
Сперва доктор выглядел изумленным, а затем в его глазах появилось мечтательное выражение. Шутка сказать: самостоятельное исследование! А ведь эта идея не так уж нелепа. Ему вдруг пришло в голову, что после всего прочитанного им за последние месяцы он, вполне вероятно, является самым сведущим в Англии специалистом по проблемам психологии близнецов. Какой еще врач мог знать столько, сколько знал об этом доктор Модели? И, что не менее важно, кто еще располагал такими превосходными живыми объектами для научных наблюдений? Так почему бы и нет?
Она позволила ему немного помечтать, а когда убедилась, что ее предложение упало на благодатную почву, добавила:
— Конечно, в этом деле вам потребуется ассистент, и я буду рада оказать вам посильную помощь.
— Очень мило с вашей стороны, — кивнул он. — Поскольку вы непосредственно общались с девочками… Практический опыт… это очень ценно… это неоценимо…
Из усадьбы доктор приплыл домой на облаке и даже не заметил, что его ужин давно остыл, а жена пребывает в дурном расположении духа.
По окончании этого разговора Эстер собрала со стола бумаги и покинула комнату; ее четкие шаги и стук закрываемой двери прозвучали вполне удовлетворенно.
Библиотека казалось пустой, однако это было не так.
Наверху шкафов, растянувшись под самым потолком, лежала девочка и, грызя ногти, задавалась вопросами.
Самостоятельное исследование.
«Подавляя „девочку во мгле“, Аделина делает это из-за Эммелины».
Не требовалось большого ума для того, чтобы предугадать дальнейшее.
Они сделали это посреди ночи.
Эммелина не проснулась, когда они извлекали ее из постели. Она, должно быть, уловила сквозь сон запах душистого мыла и чувствовала себя вполне комфортно в надежных руках Эстер, когда ее выносили из комнаты в коридор. Как бы то ни было, она не осознавала, что происходит. Ее пробуждение состоялось лишь несколько часов спустя.
С Аделиной все было иначе. Быстро реагировавшая на любые изменения, она проснулась тотчас после исчезновения сестры и бросилась к двери комнаты, но та была уже заперта проворной рукой Эстер. В одно мгновение она все поняла. Их разделили. Она не кричала, не била кулаками по двери, не ковыряла ногтями замок. Ее энергия и агрессивность разом улетучились. Она сползла по двери на пол, сжалась в комок и в этом положении провела остаток ночи. Голые доски больно давили ей на ребра, но она не ощущала боли. Комната не отапливалась, а на ней была лишь тонкая ночная рубашка, но она не ощущала холода. Она вообще ничего не ощущала. Она была уничтожена.
Когда утром к ней пришли, она не услышала звука поворачиваемого в замке ключа и не среагировала на отворяемую дверь, которая бесцеремонно сдвинула ее в сторону. Глаза ее были пусты, кровь отлила от кожи. Тело ее так похолодело, что ее можно было принять за мертвую, если бы не шевеление губ, беззвучно повторявших заклинание, которое могло быть только именем: «Эммелина, Эммелина, Эммелина…»
Эстер подняла Аделину с пола. Это оказалось совсем не трудно. В свои четырнадцать лет она была кожа да кости. Когда иссякла сила ее воли, все прочее уже не представляло проблемы. Ее спустили по лестнице так легко, словно она была пуховой подушкой, которую несли проветрить на свежем воздухе.
Джон молча правил экипажем. Он мог одобрять или не одобрять происходящее, но это ничего не меняло. Решения здесь принимала Эстер.
Аделине сказали, что ее везут к сестре, но они могли бы и не утруждать себя этой ложью; в ее нынешнем состоянии Аделину можно было везти куда угодно, она все равно не стала бы сопротивляться. У нее был совершенно потерянный, отсутствующий вид. Без сестры она была никто и ничто. Таким образом, они привезли в докторский дом одну лишь видимость Аделины, ее внешнюю оболочку.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 109
