Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
Моя жизнь словно переместилась на следующий виток. Со следующего утра я вполне серьезно начала отмечать крестиками дни, оставшиеся до первого ноября.
Это вдохновило меня, придало сил и отвлекло от мыслей о странном поведении Авдеева. В принципе, если вернется Матвей, никакой Авдеев мне не будет нужен – ну, не настолько, чтобы продолжать закрывать глаза на его выходки и странности. Увольнять его, конечно, не стану, но и больших надежд возлагать тоже не буду.
Матвей не стал обсуждать со мной вчерашний разговор, вел себя как ни в чем не бывало, и я тоже решила последовать его примеру. Зачем гнать впереди паровоза, муж, дав слово, не отыгрывал назад, и я не сомневалась в том, что он сделает так, как решил.
В клинике я тоже пока не стала никому об этом говорить, кроме Василькова. Дядя Слава обрадовался так же, как и я:
– Ну, наконец-то! Теперь и ты успокоишься, и Матвей на своем месте будет. Обучать, конечно, важно, но если ты хирург, твое место у стола. Одного не пойму – как тебе удалось?
– Вчерашняя авария, – коротко отозвалась я, просматривая принесенный Васильковым график операций.
– Да, я слышал, что Матвею пришлось оперировать. А ты чего же?
– Я уже прооперировала до этого пациентку Авдеева, а голова, знаешь ли, все еще не совсем в порядке, трудно быть в напряжении несколько часов подряд.
– Пациентку Авдеева? – нахмурился Васильков. – Опять маммопластику отдал?
– О, ты тоже заметил?
– Конечно. Он, кажется, вообще только одну провел за все время, что здесь работает.
– И ты знал и промолчал? – укорила я, снимая очки. – Почему сразу меня не предупредил, что такое происходит?
Васильков пожал плечами, закинул ногу на ногу и вытянул из моей пачки сигарету:
– Да как-то внимания сперва не обратил. Ну, думаю, может, техникой не особенно владеет, хочет подучиться.
– Дядя Слава, ну, ты-то куда? Ты ведь знаешь, что без тестов на знание всех проводимых здесь операций я никого в операционную не допускаю.
– Ой, Деля, у меня других дел по горло, чтобы еще за каждым врачом хвостом ходить и смотреть, что они оперируют, а что нет!
– На то ты и мой заместитель.
– Ну, расстреляй меня завтра после планерки – что я еще могу предложить?
– Очень смешно. Ладно, дальше будет видно, что делать с Авдеевым. Если Матвей вернется, то я смогу себе позволить не закрывать глаза на все странности нашего потенциального гения, – подытожила я, чувствуя облегчение. – Ты только пока не говори никому, хорошо?
– Сюрприз, значит, готовишь? Ну-ну, – Васильков погасил сигарету и поднялся: – Договорились. Твоя победа – твои и условия. Пойду. Кстати, – уже на пороге вспомнил он. – Твоя протеже просит отпустить ее сегодня с ночевкой в город.
– Это еще зачем?
– Сказала – на похороны.
– Какие похороны? Отец говорил, у нее никого не осталось.
– Деля, ну мне что – иголки ей под ногти загонять? Сказала – похороны, я же не буду свидетельство о смерти просить.
– Тогда меня зачем спрашиваешь? Сам реши.
– Отпущу, – сказал Васильков. – Но я тебя предупредил, если что.
– «Если что» – это как понимать? – водружая очки обратно на переносицу, поинтересовалась я.
– Это так понимать, что если случится какая-то неожиданность, ты была в курсе, что я даму отпустил.
– Страхуешься, значит?
– А как ты хотела? В деле твой папаша, не хочу неприятностей.
– Предусмотрительно. Ладно, иди, считай, что я все услышала.
Мелькнула мысль, что не надо бы отпускать человека, которому в городе, по словам отца, что-то угрожает, но похороны… Мало ли кто у нее умер.
Надежда
Я успела вернуться вовремя, сдала пропуск охраннику на шлагбауме и быстро побежала к корпусу. Мне хотелось скорее попасть в душ, смыть с себя весь этот жуткий день и поплакать. Нечеловеческих усилий стоило мне вести беседу с Игнатюком, отогнав все мысли об убитой подруге, а теперь организм требовал немедленной разрядки. Я заперлась в ванной и встала под душ. Под ноги мне стекали красноватые струйки, казалось, что я стою в крови, и от этого делалось еще хуже. Краска с волос струилась по телу, и в голове роились жуткие картинки – Светка лежит в кустах, а вокруг нее лужицы запекшейся крови. Кто мог ударить ножом Светку – самого безобидного человека? Как вообще поднялась рука…
Выйдя из душа, я надела пижаму, подсушила волосы и забралась в постель. Ужин опять пропустила, но думать о еде совершенно не хотелось. Я снова вынула из шкафа книгу-шкатулку и мгновенно убедилась, что не ошиблась – она точно принадлежала Игнатюку, его книги имели точно такой же вид. И к пропаже той, что у меня, явно причастен каким-то образом племянник, которого зовут Игнат. И, скорее всего, Игнат имеет какое-то отношение к банному комплексу на улице Ленина. Почему-то мне казалось, что именно там и проходили игры в покер, я даже себе не могла объяснить, почему так решила. А потом в памяти вдруг всплыла картинка – мама уходит вечером, держа в руках большую сумку, куда перед этим сунула сдернутое с сушилки полотенце: «Поеду попарюсь. Это помогает мне не думать». Попарится она, как же… Наверняка я права, надо только подтвердить свои догадки. Завтра мне нужно отпроситься на похороны, хорошо бы с ночевкой, тогда у меня будет возможность заехать на Ленина и понять, права ли я. Может, даже удастся поговорить с этим Игнатом.
Вспомнив, что телефон мой разрядился почти полностью, я с трудом нашла его на дне сумки и хотела уже ставить на зарядку, когда увидела на дисплее три пропущенных звонка.
Номер оказался незнакомым, я долго думала, перезванивать ли, и уже решила, что не буду, когда телефон зазвонил сам. От неожиданности я едва не выронила его и еле успела нажать кнопку ответа:
– Алло.
– Добрый вечер, – сказала трубка голосом Максима. Это была вторая неожиданность – он не звонил мне с того дня, как я оказалась здесь.
– Максим, привет, – обрадованно произнесла я. – А почему с другого телефона?
– Извините… – растерянно проговорил Максим. – Кажется, я ошибся, – и положил трубку.
Я пару секунд смотрела на умолкший телефон, словно ждала, что Максим одумается и перезвонит, но трубка больше не издала ни звука. Очень странно… я не могла ошибиться, этот голос совершенно точно принадлежал Максиму.
И вдруг у меня в голове со страшной скоростью начала складываться мозаика – один кусочек вставлялся в другой, образуя четкую картинку. Максим – начальник службы безопасности банка «Созвездие».
Игнатюк – владелец банка «Созвездие». Банк, которому мама заложила квартиру, – «Созвездие». Игнатюк звонил после моего ухода какому-то Максиму с просьбой проверить, кто я такая, и дал мой номер телефона. Максим звонил не с личного телефона, потому не понял, что номер принадлежит мне. Куда я влипла на этот раз? Но почему-то мне не показалось, что Максим заранее знал, кто я, когда подошел тогда, в супермаркете. Или мне просто не хотелось плохо думать о человеке, который знал моего отца.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
