Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
Лежал с открытыми глазами и вспоминал драку в харчевне, удивлённые глаза Мироши, беседу с отцом Вонифатием, Некрономикон… Как же всё непросто в этом веке! Вспомнился Кошак и приказ отца провести следствие совместно с дьяком Варфоломеем. Вскочил, чтобы ехать в кремель. Ах, да — праздник сегодня. Дьяк, наверное, сейчас со своей семьёй проводит время. По этой же причине во дворце не должно быть лекаря Саида. Маячить среди высокородных разбитой витриной как-то не очень вдохновляло. Послал Ждана найти и доставить ко мне лекаря, живого, или мёртвого. Лучше же, конечно, живого.
17
В ожидании решил прогуляться по почти пустому дворцу. Редкие рядцы скользили мимо озабоченными мышами, да гриди грустили на своих постах. В одном из переходов попался на глаза Агафон. Показалось, что он будто нарочно старался попасть мне на глаза, будто хотел спросить о чём-то и не решался. Осторожно так поглядывал на меня и губы облизывал, как школьник на экзамене. Остановился с ним поболтать. Всё равно пока делать нечего. Поинтересовался продвижением порохового дела в Галиции. Увы, курирование этого направления было отдано ведомству дьяка Варфоломея. Вопросы безопасности жеш. Не удалось бедному Агафону проявить себя в важном деле. Он вежливо поинтересовался:
— Княжич Димитрие Юрьевич, слухи промеж рядцев ходят, иже государь наш земли те в удел дае. Еми мя к се на службу. В рядех мочных добре разумею.
Ну, раз так обстоит дело…
— А на какую должность ты претендуешь, Агафон?
— Кою изволит тея милость, на овой и буду радети.
Признаться, я ещё и не задумывался о неизбежном пришествии, как утренний стояк, бюрократии. Если парень успел обтереться здесь и набраться чиновничьего опыта, то пусть шуршит для моей пользы. Вон как серьёзно относится к своей карьере. Не поленился даже в праздничный день прийти ко мне. Пригласил этого Агафона в свою трапезную для собеседования и чтобы пару кувшинчиков чего-нибудь поднимающего настроение в себя опрокинуть.
Устина послал за распорядителем, и на столе скоро появились хмельной мёд с мочёными яблоками и рябиной. Под приятный напиток дьяк рассказал о себе. Он вырос в семье поместных людей. Была в те времена категория крепких таких собственников, владеющих поместьями, вполне сопоставимыми с боярскими. Происходили они из низов: из смердов, ремесленников, или городских служащих. Благодаря труду и уменьям, они накапливали богатство и становились полноправными феодалами, владельцами пахотных земель. Сами нанимали арендаторов.
Отец Агафона и большая часть семьи умерли от случившегося несколько лет назад мора. Оставшимся в живых, ему с матерью было трудно содержать усадьбу с пахотными угодьями. Вдобавок налетели булгары и пожгли всё. Пришлось продавать собственность соседям и переселяться в Галич. Мать нанялась на работы в княжеский дворец, попалась на глаза дьяку Алимпию и стала жить с ним "бесчестно". Чиновник пристроил её сына, молодого и грамотного юношу, на должность подьячего. Парень оказался сметливым и старательным служакой. Дворецкий боярин Морозов похваливал его не раз. Агафон дальше сам пробивался с самых нижних пролётов карьерной лестницы. Такие люди мне как раз и нужны. Небольшой минус, заключающийся в близости молодого дьяка к Алимпию, обнулился дальнейшим разговором. Агафон признался, что не питает к своему благодетелю тёплых чувств. Алимпий ведь грешил с его матерью, а потом и вовсе выгнал их из своего дома. Словно прочитав в моих глазах немой вопрос заявил:
— Несмь губити Алимпия.
Захотелось выяснить, что мог рассказать парень о придворных. Историю Жеховских я уже знал от отца. А о его взаимной нелюбви с боярином Морозовым не слышал только глухой, в особенности за последние годы. Обширными землями князь Борис уступал только владениям боярина Морозова. Располагались они вдоль реки Вига и по верховьям Унжи. Соседом моим должен стать. Кроме ратных дел, проявил он себя на дипломатическом поприще. Князь Юрий недавно обильно вознаградил князя Жеховского серебром и землями после замирения черемисского вождя Кильдебека. Связи имеет с боярами тверских, ярославских и рязанских княжеских домов. Старшего сына Берёзу женил на дочери богатого кашинского боярина Жабеня. Средний Семён по слухам сватается к княжне рязанской Феодоре Васильевне. Хих, к моей брошенке. Галичанами князь Борис не любим за высокомерие и заносчивость. Люди говорят, что тысяцкий однажды приказал засечь воя только за то, что тот дерзко на него посмотрел.
Про боярина Морозова Семёна мне было всё предельно ясно. Мужчина хитрый и алчный, а ещё по моим впечатлениям — садист с извращёнными наклонностями. Чем он привлекателен для отца, остаётся только догадываться. С самого детства они были дружны. Из дворцового ведомства управлялось всё княжеское хозяйство и финансы. К слову сказать, вел он свои дела весьма умело, не забывая, правда, о своих карманах. Экономика княжества до настоящего времени пока не испытывала проблем. Сыновей не имел, только дочек взрослых. Одна из них тайно сожительствовала с князем. Хорошо же постарался боярин Семён, что о такой тайне только отсталый селянин не слыхивал.
Его приятель и подельник Кирияк Единец появился на княжьей службе внезапно и неоткуда. Ходили слухи, что он прежде разбойничал на дорогах, грабил купеческие караваны. Поначалу он прислуживал дворецкому в дьяцком чине. Затем по протекции боярина Семёна стал старшиной гридей. В ранге главного охранника Кирияк сумел предотвратить несколько покушений на государя и заслужил его доверие с получением боярского чина. После падения боярина Плесни был назначен на его место.
Боярин Данила Чешок происходил из смоленских служилых людей. Прибыл в Звенигород в свите княжны Анастасии, дочери Смоленского князя Юрия Святославовича. Выполнял дипломатические поручения князя Юрия успешно и вполне заслуженно был назначен на место главы посольской палаты как раз перед кончиной достойнейшей княгини Анастасии. Честью своей дорожит и всегда с людьми меньшими доброжелателен.
Про возглавившего тайные дела дьяка Варфоломея Коломнина Агафону не было ничего известно. Челядинцы между собой поговаривали, что он не то фрязин, не то мангуп. При князе он служил тоже давно и безупречно.
Об отце Паисии Агафон говорить постеснялся. Сказал только, что владыка имеет на князя особо сильное влияние.
Разговоры о рядцах и о ведущихся меж ними интригах с целью занять выгодные должности меня нисколько не занимали. Зато было интересно вызнать, почему молодой человек с тихого и комфортного места в галицком дворце решил перебраться на службу к вассальному правителю с неясными перспективами. Оказывается, меня здесь уже заметили, взвесили и оценили. Рядцы перешукивались о моих выступлениях в думе боярской и как я наехал на всесильного дворецкого, запретив сечь ослушников. Отмечали мою усилившуюся разумливость и влияние на государя. Пораскинул Агафон мозгами и решил опередить возможных конкурентов, попытав счастье в праздничный день. А что? Кто не рискует, тот не наслаждается сикерой. Чтоб её всю ордынцы вылакали.
— Слушай, Агафон Парфёныч! — торжественно произнёс, — Согласен, переходи под мою руку и ведай всеми моими делами, пока не появится управитель в боярском чине. Обещаю тебе один из важных постов в моём княжестве.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
