– Вот что тебе скажу, варвар, – произнес Джиллелэнд. – Остановись, и мы все обсудим.
Марото послушался. Он уже подошел достаточно близко.
– А в храме Голодных Песков, возможно, вы подсказали прокаженным, что Дигглби и его рыцарятам интересно было получить религиозный опыт?
– На самом деле только кавалерессе Халфорд и зир Сисоруэн, – ответил Джиллелэнд. – Этот мальчишка Дигглби приперся в неудачный момент, так что можешь себе представить мое облегчение, когда он остался невредим. Ты умнее, чем утверждает твоя репутация, Марото. Интересно, насколько умнее.
– Пап, что… – начал небритый бандит, но сурово нахмуренные брови мигом заставили юнца умолкнуть.
Отлично, все лучше и лучше: чем больше светлеет небо, тем слабее выглядят бандиты. Они красны от солнечных ожогов, а не покрыты давним загаром – вероятно, не провели в пустошах и недели. Впервые, с тех пор как Марото познакомился с капитаном Джиллелэндом, этот зубоскал был несколько на взводе.
– Достаточно умен, чтобы понять: мы потеряли в дороге всех, кто остался бы верен своим господам, а не согласился с вашим планом, – сказал Марото.
– Заметь, тут стоишь ты, с целой шеей, невзирая на твой язык, – возразил Джиллелэнд. – Вот она, выгода от того, что спишь в палатке господ, где всюду слуги, а не несешь караульную службу, как опустившийся проводник, которого они нанимали.
– А я-то удивлялся, как тот рыжий отшельник попал в фургон. Хорошо, что я всегда проверяю свою скатку. Никакая ползучая тварь не выстоит против Негодяя Марото, – сколько бы в ней ни скопилось яда, все равно расплющит сандалия.
По правде говоря, ему тогда потребовалось немалое усилие воли, чтобы не проверить, можно ли словить кайф от этого паука.
– Дичь всегда узнает дичь, Марото, – сказал Джиллелэнд. – Это единственная причина, по которой мы разговариваем.
Марото фыркнул. Плохо уже то, что внешнеземцы переняли жаргон Кремнеземья, так ведь еще они обычно искажали смысл. В Мерзлых саваннах охотники имели в виду совсем другую дичь, когда ставили такое клеймо на молокососе: даже испуганный заяц понимает разницу между мышью и гривистым волком, который преследует их обоих, – идея была такая.
– А как бы ты убедил их выбрать этот путь, если бы я их сюда не повел? – Марото вспомнил, как протестовал капитан, когда он нашел компанию аристократов в трактире и предложил Дорогу Отчаянных. Джиллелэнд, ни малейшего сомнения, был тогда холоден, как снегомед из холодильного фургона. – Твой парень зря ждал бы здесь.
– Чтобы заставить господ сделать то, что ты хочешь, достаточно лишь сказать им, что этого делать нельзя, – самодовольно сообщил Джиллелэнд. – Ладно, уже почти рассвело, так что давай с этим покончим. Я знаю тебя, Марото, и скажу прямо: ты не приглашен на этот финальный праздник. В знак почтения к многим твоим героическим подвигам во время Кобальтовой войны мы дадим тебе фору в сто ударов сердца. За это время тебе разрешается пробежать по каравану, взяв то, что сумеешь унести, и отойти на приличное расстояние обратно по дороге. Через час после нашего ухода можешь двинуться вперед и покинуть пустоши, как тебе заблагорассудится. Условия простые, но щедрые.
– «Простые» – слово явно подходящее, – согласился Марото. – А что, если я воспользуюсь возможностью поднять боевой дух?
– В арьергарде, который с нами в деле, или в пижонах? В любом случае для тебя это не кончится хорошо.
– А как это кончится для них? – Взгляд Марото продолжал обегать стены ущелья, которые теперь стали видны яснее. Пока что ни одного отблеска солнца на острие стрелы или ружейном стволе. – Выкуп?
– Выкуп? За этих придурков? – Капитан Джиллелэнд покачал головой. – Увы, больше проблем, чем пользы. Да и зачем нам жадничать? У них при себе достаточно добра – мы сорвем приличный куш без лишних сложностей.
– Верно, – согласился Марото, взвешивая свои возможности. Ему предлагают сделку, без обмана, и она очень даже выгодна для всех сторон. Ну, кроме пижонов.
Капитан Джиллелэнд оказался не так уж прост. За одну минуту в караване Марото мог бы нахватать достаточно добычи, чтобы проехать весь путь до Агаллоха в своем собственном фургоне люкс. На самом деле он пока не сильно задумывался о том, что будет, когда они с господами вернутся из пустошей; что он собирается делать – вести этих гомонящих идиотов через всю Звезду к Софии и Кобальтовому отряду?
Тут у него два варианта: броситься на пятерых зеленых юнцов и трех опытных громил, за которыми уж точно придут другие – при явном отсутствии надежной поддержки от тех, кто выигрывал от такого самоубийственного шага, – или принять предложение Джиллелэнда. Ну будет на его руках чуть больше крови, и что с того? Они и так достаточно грязны, чтобы даже не заметить нового слоя. Ведь он прекрасно знал, ведя хихикающую шайку на Дорогу Отчаянных, что именно такое здесь и может случиться. Но разве это не то, о чем они прямо-таки просили – суровое приключение в реальном мире?
Сами сражайтесь за свою жизнь, богатенькие бездельники, потому что Марото этого делать не собирается.
Знает Черная Старуха, прежний Марото уже принял бы сделку. Он и сам запросто учинил бы предательство. Он, может, и тугодум, но не дурак.
– Тапаи Пурна идет со мной, – решил он.
– Без шансов, – ответил Джиллелэнд. – Твое слово ничего не значит, а ее – может. Что, если она свяжется с семьями своих невезучих друзей, которые вот-вот заблудятся в пылевой буре? Будет тебе, Марото, мы оба понимаем, что дельце не выгорит, если она уйдет.
– Угу, понял.
Ничто не мешает ему принять предложение, а потом все-таки подхватить Пурну и уехать с ней. Джиллелэнду и остальным пижонам не повезет, если он вздумает преследовать Марото. Это был единственный выход, если вдуматься, все прочее – безумие, а где еще его настигало безумие, как не прямо там, где он стоял?
– Хорошо. Итак, твоя минута начинается сейчас. С тобой приятно работать; надеюсь, когда-нибудь мы провернем такой трюк еще раз. – Джиллелэнд махнул саблей, позволяя Марото идти прочь, и побелевшие от напряжения костяшки пальцев его сына расслабились на рукояти. Небритый решил, что добрый папочка все устроил. Что ж, скоро все и правда устроится.
– Новые условия, – сказал Марото, решившись. – Правда, боюсь, что не смогу дать вам полную минуту на ответ, только десяток ударов вашего цыплячьего сердца. Вы бросаете оружие и уходите – или я разрублю вас пополам топором. Если твоя собственная шкура, Джиллелэнд, не стоит спасения, подумай о сыне.
Щетина отступил на шаг, врезавшись в одного из дружков, но на капитана Джиллелэнда речь Марото впечатления не произвела.
– Сомневаюсь, чтобы даже в свои лучшие годы Могучий Марото смог бы одолеть восемь крепких бойцов, прежде чем кто-то из них…
– Разрубить пополам, – уточнил Марото, безуспешно стараясь удержать ухмылку, и тяжелый топор чуть ли не взлетел с его плеча. – Я обещал не одолеть вас, а разрубить надвое. Топором.
