Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
В первые несколько лет существования забега, а старт он взял в 1992 году, его смогли завершить только восемнадцать участников из сорока двух зарегистрировавшихся. Бегунам самим приходилось расчищать тропу от лесных завалов, а победителя одного из забегов вообще никто не встретил – ему пришлось стучать в трейлерный вагончик организаторов забега, чтобы оповестить их о том, что он-таки завершил прохождение маршрута.
В наше время организаторы устраивают станции медицинской помощи на всем маршруте. Но их меньше, чем обычно бывает на 100-мильном забеге. Участники Hardrock иногда жалуются на несправедливость: например, забег Leadville Trail 100 более популярен и знаменит, у него гораздо больше спонсоров, хотя по сравнению с Hardrock это так, «бег по холмикам». Или тот же Western States, интересный и разрекламированный забег. Калифорнийцы хвастаются, что это самый сложный из всех сверхмарафонов? Да для участников Hardrock это в лучшем случае какой-то провинциальный забег.
Вот вам, пожалуйста, несколько составляющих Hardrock: как минимум одна ночь без сна; обычно два перехода вброд через реку по пояс в воде; высоты, от которых захватывает дух, переправы по веревкам, бег по снежным полям, тундре, камням и вообще по полному бездорожью, где и троп-то никаких нет. Или еще: поля щебня, в котором увязают ноги.
Можно подумать, что забег, требующий таких усилий, мог бы вдохновить его участников на переход на более здоровое питание. Но нет, все обстояло не так. По сравнению с типичным участником Hardrock любой провинциальный рыбак показался бы гурманом. Например, на завтрак, особенно в 1990-х годах, участники забега «закидывали» в себя бублики и упаковки бекона и сосисок. На обеды и ужины шла пицца с колбасой и жирные чизбургеры. Да и по ходу забега участники могли дать фору любым «травоядным». Легенда сверхмарафона и элитный «горный» бегун Рик Трухильо, проживающий неподалеку от Силвертона, выиграл Hardrock в 1996-м, питаясь только газировкой Mountain Dew и печеньем Oreo. (Он продолжал так питаться до 2007 года, когда его в 55 лет увезли на скорой в больницу с жалобами на боли в груди. Теперь он переключился на салаты.)
Только половина участников добираются до финиша. Если участник или участница забега не отмечается на станции помощи в определенное время (с учетом лимита на время забега – 48 часов), их останавливают и снимают с маршрута. Сход с маршрута по причине «перебора» времени – это настолько болезненный процесс, особенно после 60, или 70, или 80 миль, что многие бегуны пытаются бежать дальше (некоторые даже ругаются с персоналом на станциях помощи). Но организаторы забега, строгие, но понимающие бегунов, настаивают на своем. В буклете-инструкции для участников говорится: «Все вы – опытные участники сверхмарафонских забегов… Не старайтесь спорить с персоналом станций помощи по поводу времени окончания забега!»
«Маршрут этого забега очень сложный и опасный!» – предупреждает буклет – фантастический сборник невероятной статистики, ошеломляющего описания деталей маршрута, ужасов его прохождения, от которых волосы на голове дыбом встают, а также потрясающих недомолвок по поводу самых интересных участков маршрута.
Например, о возможности перебраться через перевалы во время грозы в буклете написано: «Вы можете бежать по равнине и два часа, и четыре, и все равно уложиться в положенное время, но если в вас попадет молния, беговой карьере точно придет конец».
Или по поводу «небольших сложностей» на маршруте инструкция для членов команд поддержки бегунов звучит следующим образом: «Будьте готовы к тому, что, особенно на более поздних участках маршрута, у бегунов будет чрезвычайно низкий уровень сахара в крови и обезвоженность. Они обычно выглядят очень уставшими, а некоторых тошнит».
«Вдобавок к бегу по тропам, – продолжает книжица, – вам придется забираться на скалы (при помощи рук в том числе), пересекать ледяные ручьи, перебираться через заснеженные поля, которые по ночам и ранним утром обычно покрываются коркой наста и становятся чрезвычайно скользкими, или днем, и тогда придется бежать по колено в снегу, пробираться по склонам обрывов, падение с которых грозит полетом метров на 100 вниз, так что лучше используйте веревки, чтобы удерживаться за них руками, и будьте готовы к тому, что маршрут придется искать при помощи карты и компаса». (Обычно добровольцы заранее расставляли яркие пластиковые флажки по всему маршруту, но каждый год находились какие-то варвары, воровавшие эти флажки, так что теперь маршрут отмечают металлическими знаками.)
К моменту, когда я добрался через сугробы к Дасти, мы были у перевала Оскара. Мы только что завершили восхождение на высоту в полтора километра, и, если бы я был наивным новичком, я заорал бы от радости. Но я-то был уже ученый. Я побежал за Комком Пыли вниз по горе к адской расщелине под названием Чапман-Галч. Я перекатился через несколько валунов, обрамлявших извилистую тропу. Дасти после забега сказал, что во время этих прыжков я особенно берег ногу. А сам я тогда о ней даже не вспоминал, скорее всего, потому, что мои нервные окончания горели огнем от перегрузок и от импульсов «а-а-а-а-а!» Хотя тот прыжок был сложным и для человека на двух здоровых ногах.
Но раньше я еще и не так прыгал, и на более крутых и каменистых тропах. Но вот чего я раньше не встречал в жизни, так это того, что мы увидели, когда наконец спустились вниз: восхитительно ужасную смесь наиболее сложных участков маршрута – безнадежно крутой подъем по валунам, камням, гравию под названием Grant’s Swamp Pass.
В 1998 году двукратный чемпион Hardrock Дэвид Хортон забирался по этому склону, когда его по руке ударил камень, скатившийся из-под ног бегуна, карабкавшегося чуть выше. «Позже, – написал Хортон в своем отчете о забеге, – я заметил, что моя перчатка сочится кровью». И только после окончания забега выяснилось, что у него был сложный перелом.
История, случившаяся с Хортоном, может показаться шокирующей, но он был не один такой. Hardrock не только наиболее сложный сверхмарафон, он еще и привлекает самых безумных бегунов-сверхмарафонцев.
Лора Ваган, установившая рекорд трассы в 1997 году в тот единственный раз, когда проходила этот маршрут, вышла на старт в ранге десятикратной (подряд!) победительницы забега Wasatch Front 100 и первой женщины, завершившей тот забег менее чем за 24 часа. То есть Лора была очень быстрой сверхмарафонкой. Но при этом она была еще и сильна духом: в 1996 году через девять месяцев после рождения сына она побежала Wasatch, останавливаясь на станциях помощи, чтобы покормить ребенка грудью. У нее с тех пор есть кольцо с памятной гравировкой «Лора-кормилица».
Как думаете, это было сложно?
Когда Каролин Эрдман впервые зарегистрировалась на «Хардрок» в 1997 году, ей было 45 лет. Она пробежала 85 миль, и ее остановили организаторы – Каролин не укладывалась во время.
В 1998 году она снова зарегистрировалась на забег. Но за четыре недели до старта Каролин побежала «подготовительный» 50-мильник в городе Орем, штат Юта. На четвертой миле упала и разбила коленку. Было немного крови, больно, но, как ей показалось, ничего особенного. К тому времени, как она завершила забег, коленная чашечка совсем побелела. Врачи скорой потом сказали, что ей очень повезло, что не пришлось ампутировать ногу. Каролин провела неделю в больнице на антибиотиках и перенесла две операции.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
