— Только не надо… вот этого, — попросила Лиза. — Я знаю, что меня обвиняют в убийстве Валентины Яковлевны и Влада. На каком основании?
— Ваш муж, Валерий Скорин, дал показания о том, что вы и он причастны к смерти Валентины Яковлевны Титовой, и о том, что вы вместе предпринимали попытки выкрасть вашего младшего брата и потребовать за него выкуп.
Лиза внимательно посмотрела на Евгения.
— Это шутка?!
— Нет.
— Не верю! Он не мог этого сказать! — не сдержалась девушка.
Ее голос прозвучал непривычно резко.
— Увы, смог. И нам не пришлось его уговаривать. Дело в том, что ваш муж виновен только в случайном убийстве и, учитывая его раскаяние и чистосердечное признание, получит лишь условный срок. Если же он будет лгать и выгораживать вас, то у суда появятся причины, чтобы не быть к нему снисходительным. К тому же Валерий не горит желанием вас защищать. Видимо, события последних месяцев сильно изменили его отношение к вам. После того как Валерий узнал, что вы хладнокровно убили Влада, а до этого изменяли ему с ним, он уже не собирается вас выгораживать.
— Червяк, — презрительно произнесла Лиза.
Поймав на себе странный, задумчивый взгляд Варенцова, девушка добавила:
— Только не рассчитывайте, что я соглашусь со всем, что вы хотите на меня повесить. Валентина Яковлевна погибла случайно. Это — правда. Ну а за то, что мы планировали, кажется, за это не судят?!
— А Влад?
— Я его не убивала!
— За смерть Влада тоже придется отвечать.
— Вы имеете в виду мои отпечатки на шокере?
— Не только. Мы можем доказать, что вы виделись с охранником после того, как он в девять часов вечера заступил на работу. Поскольку вечером вы не выходили во двор, значит, встретиться с ним вы могли только той ночью, когда он был убит.
— Любопытно. Как же вы докажете, что мы встречались?
— Вы продолжаете утверждать, что вечером и ночью, когда охранник был убит, вы его не видели?
— Вечером только из окна. А утром я его увидела уже мертвым.
— Как вы тогда объясните, что на губах и щеке охранника обнаружена ваша слюна?
— Что?!
Лиза изумленно и немного растерянно посмотрела на следователя.
— Вечером, перед тем как пойти на работу, Влад побрился. Об этом сказала его жена. Поэтому на его лице не могло быть следов слюны, оставленных ранее. Раз вечером вы не встречались с охранником, это, кстати, кроме вас, подтверждают и другие, значит, вы виделись с ним ночью.
Лиза задумалась.
— С чего вы взяли, что это именно моя слюна? — спросила она. — Опять стакан?
Девушка заметила, как Варенцов непроизвольно коснулся своей щеки, и вспомнила, что прошлым вечером, прощаясь, его поцеловала.
— Или… — Она не договорила.
По тому, как покраснел Евгений, девушка догадалась, что прощальный поцелуй сыграл в ее деле не последнюю роль.
— Он хотел меня изнасиловать, — неожиданно поменяв тактику, тихо произнесла она.
— Поэтому вы его целовали?
— Нет. Он силой целовал меня. Он бы непременно меня изнасиловал, если бы я не взяла с собой шокер.
— Вы даже не попытались закричать, — заметил Варенцов.
Лиза промолчала. Она подумала о том, что ей следует сначала посоветоваться с адвокатом.
— За два преступления условный приговор вы вряд ли получите, — добавил Варенцов.
Он говорил без тени злорадства, наоборот, его голос был тихим, если не сказать печальным.
— Ну это мы еще посмотрим.
В кабинете воцарилось молчание.
— Милиционер родился, — попыталась пошутить Лиза.
Удивительно, как быстро к ней возвращалось присущее ей самообладание.
— Очень странно, что вы не обвиняете меня в убийстве Клотова, — заметила она.
— Для этого нет веских доказательств.
Девушка улыбнулась.
— Вы не умеете лгать. За редким исключением, когда действуете по чужой указке.
— О чем вы?
Лиза пристально посмотрела в глаза следователю.
— Вы сказали моему мужу, что я ему изменяла с охранником? Интересно, с чего вы это взяли? Еще мне непонятно, почему вы решили, что я должна была целоваться с Владом? Кто вам об этом сказал? Не Клотов ли?
Варенцов изумленно уставился на Лизу.
— Что за странный вопрос? Вы же сбросили его с пирса.
Девушка наклонилась к следователю.
— А об этом вы откуда знаете?
Варенцов открыл рот, чтобы ответить, но не нашел, что сказать.
— Выключите, пожалуйста, магнитофон, — попросила Лиза.
Варенцов немного подумал, потом нажал на кнопку магнитофона.
— Можете не врать. Ваши глаза для меня — как книга, — сказала Лиза, снова откинувшись на спинку стула. — Я уже давно подозревала, что ваш майор жив. Не могли вы найти удостоверения на пирсе. Хоть и было темно, я смотрела внимательно, когда стаскивала с него брюки, и собрала все, что выпало из карманов. Вы выдумали про удостоверение. Признайтесь.
Варенцов нервно сцепил пальцы и нахмурился. Через минуту, в течение которой девушка не сводила с него пристального взгляда, следователь поднял телефонную трубку и несколько раз крутанул диск.
— Мы закончили, — доложил он.
Положив трубку на аппарат, он со звериной тоской во взгляде посмотрел на девушку и тихо произнес:
— Извини, если что было не так.
За спиной девушки скрипнула отворившаяся дверь.
Лиза поспешно обернулась.
В дверях кабинета стоял улыбающийся и совершенно целехонький майор Клотов.
— Здравствуйте, — с подобающей ситуации самодовольной ухмылкой произнес он. Однако, не увидев в глазах Лизы даже намека на удивление, майор немного разочарованно добавил:
— Я вижу, вы совсем не удивлены? Женя проболтался?
Клотов прошел мимо девушки и остановился возле Варенцова.
— Поговорите без меня? — спросил следователь, поднимаясь со стула.
— Я думаю, наш разговор не затянется.
— Все равно, я прогуляюсь. Устал сидеть.
Варенцов, пряча глаза, вышел из кабинета. Майор занял его место за столом.
Лиза и Клотов встретились взглядами. Майор смотрел на девушку с легкой усмешкой, будучи уверенным, что его воскрешение стало для Лизы сюрпризом.
— Не ожидали меня увидеть? — спросил Клотов.
— Ожидала.
Клотов хотел что-то сказать, но закашлял и прикрыл кулаком рот.
