Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
– Ты, конечно, подумал: зачем такому тщедушному дохляку удары? Не отпирайся, я тебе отвечу. Я привык довольствоваться малым, не распылять энергию попусту. Я сконцентрируюсь, когда пойдет речь о жизни и смерти. – Он смахнул пот со лба, а я тотчас вспомнил его секундное противостояние с Макинтошем. – Да, воры живут сегодняшним днем, думая, что надо решать проблемы по мере их поступления. Это ошибочно и ведет прямехонько в тюрьму.
– Но разве воры не этого хотят? Когда вор не ворует про запас и отказывается от собственности, разве он не демонстрирует ожидание тюрьмы? Это что – новая формула?
Свирид стал снимать перчатки, давая понять, что продолжения тренировки не будет. За его внешне спокойным видом угадывались строптивость и хорошо сдерживаемая свирепость.
– Нужно чувствовать время – оно поменялось. Если путёвые жили так десять-двадцать лет назад, то не значит, что это правильно сегодня. Нынче в моде конкретика – умение делать деньги. – Это был уже рачительный бизнесмен. Наверное, я был не первым человеком, заговорившим о его новом положении и богатстве; он воспринял это как упрек. – Я поддерживаю людей больше, чем кто-либо другой. Но вовсе не думаю, будто хороший вор тот, который сидит.
Я понял, что «люди» – это братва, и кивнул ему, что разделяю такое мнение. Но он уже махнул рукой и направился в душ.
«Уж не думаешь ли ты, будто от прежней жизни можно откупиться? – Я не без злорадства подумал о Свириде как о навечно заклейменном. Но тут же спросил себя: – А ведь ты сам тоже с клеймом? И где гарантия, что работа со Свиридом не является как раз дорогой в зону?»
Первые несколько месяцев новая жизнь казалась праздником; она сводила меня с ума неиссякаемым, расслабляющим благосостоянием. Я изучал все уголки преимущественно пустого жилища и даже недоумевал: зачем это я понадобился этому выдающемуся шулеру? Главарь бандитской артели снабдил меня сотовым телефоном и показал тайник, где можно было при необходимости взять деньги. В одной пачке лежали украинские, в другой американские купюры. Свирид прямо сказал, что если мне нужна будет девица, я могу не стесняться и вызвать по телефону. С тревогой глядя на стопки денег и на аппарат мобильной связи – в то время редкий предмет роскоши, – я много раз задавал себе вопросы без ответов. Не сон ли это? Ведь так не бывает, чтобы просто пользоваться всеми благами цивилизации, ничего не делая взамен?
Работа появлялась время от времени. С некоторых пор я стал сопровождать босса, дивясь, как легко управлять «мерседесом» и как расступаются перед ним другие автомобили. Наконец, высшим уровнем доверия стал выход с командором в так называемое высшее общество. Там, среди чванливых банкиров в очках с золотой оправой и крупных акул промышленного бизнеса, щеголявших рассказами о сделках, он перевоплощался, становясь лощеным Петром Юрьевичем. И, невольно наблюдая за ним издали, я не мог понять, где же его истинное лицо. С братвой он выглядел своим, мгновенно дичающим хищником. Но и с денежными воротилами он чувствовал себя на короткой ноге, почти мгновенно определяя приятную тему для непринужденной беседы. Меня же в такие дни мучили противоречивые переживания, ибо я не мог разобраться, какому богу я поклоняюсь и к какой вере принадлежу. От воров меня по-прежнему воротило, а когда я оказывался вблизи богачей, мне слишком сильно сдавливал горло галстук. Я не мог стать собой ни в одной точке планеты, что-то перевернулось во мне. В тюрьму посадили одну личность, из нее вышла совсем другая. Я стал человеком без имени, тенью, просто громилой, клыкастым цепным псом при хозяине. Там, в колонии, была хоть надежда выйти на волю. После нее стал жить ожиданием, что вот-вот заработаю достаточно денег, и тогда все изменится. Но держало возле Свирида меня совсем другое – я не мог бы найти себе применения. Что я, в сущности, умел делать? Убивать и калечить от имени государства? Готовить бойцов, подобных себе? Все верно, и если так, то возле щедрого и великодушного крупнокалиберного игрока мне и место. Вся моя жизнь превратилась в чудовищный анабиоз, серию фантастических картинок, которые я высматривал в непроглядном тумане бытия.
Я жаждал увидеть дочь. Не проходило дня, чтобы я не подумал о ней, вынашивая мечты и выращивая иллюзии. Только через пять месяцев, когда внутреннее напряжение стало сжигать меня, я решился поговорить об этом со своим боссом. Свирид вскинул брови и строго взглянул на меня.
– Но ты ведь говорил, что у тебя никого нет из родных? – сказал он, и в интонации я почувствовал упрек.
– Девочка родилась, когда я уже сидел, и я ни разу ее не видел. Я намеревался вычеркнуть ее из своей жизни, чтобы не бросать тень на ее судьбу, но я не могу, не в силах этого сделать… – Я не просил его, просто рассказывал о своем состоянии.
– Хорошо. – Свирид немного смягчился. – Мы поедем вместе. Ты знаешь, куда ехать?
– Ммм… нет пока. Но я знаю, что сестра жены жила в Буче, тут совсем недалеко. И знаю, что она работала в салоне красоты косметологом…
Он недовольно перебил меня:
– Николай поищет ее, и если она действительно работает под Киевом, мы навестим твою родственницу.
Свирид сдержал слово, и через неделю мы сидели в маленьком открытом ресторанчике с Тамарой, сестрой единственной женщины, которую я любил. Над нами раскачивались дубы, то и дело роняя желуди, и от их гулких ударов по крыше создавалось впечатление, будто это выстрелы, и все пули предназначались мне. Я смотрел на нее и угадывал знакомые черты: такие же блестящие черные волосы цвета вороньего крыла, такая же короткая стрижка и такие же черные глаза. Только в глазах сестры застыло выражение скорби, сожаления и непонимания. Некоторое время я разглядывал ее, а она меня.
– Ты стал колючим, – сказала она, не меняя выражения лица, – как проволка.
– Место моего досуга не способствует появлению нежности, – как фехтовальщик, выпадом на выпад, ответил я.
Мы говорили недолго, наконец она сказала:
– Девочку удочерила пара из Канады…
Когда она произнесла эту фразу, меня будто финкой полоснули по глазам. И я долго не мог понять смысла этих простых слов, как будто кровь заливала глаза.
– Как эти люди нашли ее?
– Это украинцы, мои хорошие знакомые, очень толковая и перспективная семья… Он продвинутый айтишник, она замечательный лингвист. Бог их обделил детьми, но, поверь, девочке будет лучше с ними. Получит хорошее образование, будет жить достойно, не то, что тут. Они уехали в Канаду три года назад, получив гринкард…
По мере того как она говорила, маленький родной человечек, существующий где-то в окрестностях бытия, – все, чем я жил последние месяцы, – стал медленно и неумолимо удаляться куда-то в бездонные глубины космической Вселенной, превращаясь в далекую, недостижимую точку. Чей-то суровый голос произнес мне в самое ухо: «Ты больше никогда не увидишь своего ребенка – ты просто ему не нужен». Ощутив неимоверную слабость в теле, холод в конечностях, я отвернулся, раздавленный своей беспомощностью и осознанием убогости собственного существования.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
