— Ах ты упрямый болван! — Придя в себя, Эбби топнула ногой, разгневанная не меньше Кейна. — Все, что я рассказала тебе, было истинной правдой… О смерти отца… О том, почему мы должны найти Диллона, прежде чем Сэм-Удавка доберется до него… Единственной ложью было то, что я назвала Диллона своим мужем.
Кейн презрительно скривил губы.
— О да. Диллон. Итак, он на самом деле существует, а?
С быстротой молнии Кейн оказался перед Эбби, приподняв рукой ее подбородок.
— Тогда скажи мне вот что, Эбби. Почему мы гоняемся за этим Диллоном по всей территории, если он не твой муж? Тогда, черт возьми, кто он тебе, если ты рискуешь своей глупой головой, чтобы отыскать его?
Эбби закрыла глаза, чтобы не видеть безжалостного и требовательного лица Кейна.
— Он мой брат, — прошептала она.
Глава 12
Ее брат.
Это неожиданное открытие поразило Кейна, на мгновение у него даже перехватило дыхание. И если вначале его охватил бурный восторг, то затем он быстро сменился столь же бурным гневом.
Кейн убрал руки с плеч Эбби. Сейчас ему не хотелось даже дотрагиваться до нее. Как далек он был от спокойствия в эту минуту!
— Твой брат, — напряженно повторил он. — Черт побери, почему ты не могла сказать мне это сразу?
— Чему ты удивляешься? Я должна была заранее как-то обезопасить себя. Мне предстояло отправиться в путь одной с мужчиной, с мужчиной, о котором я ничего не знала, а то немногое, что я о нем слышала, едва ли могло меня успокоить. Назвать себя замужней женщиной было единственное, что пришло мне в голову!
— Это ведь ты приняла решение ехать, Эбби, не я.
Я с самого начала считал, что тебе лучше остаться дома.
— Я не могла так поступить, Кейн. Боже милостивый, Диллон — мой единственный брат, и, после того что случилось с папой, я не могла оставаться дома и просто ждать — пойми, не могла! Кроме того, я совсем не была уверена, что ты действительно постараешься найти Диллона, а не отправишься своей дорогой и не пошлешь к черту моего брата. Признайся, твое прошлое едва ли можно назвать безупречно чистым.
Его губы нервно скривились. Такие слова ему совсем не хотелось слышать от нее, особенно в эту минуту.
— А позже, когда я узнал, что он начальник полицейского участка в Ларами? Почему ты не сказала мне правду тогда? Почему нужно было продолжать обманывать меня? Вчера ночью ты сказала, что доверяешь мне, — холодно продолжал Кейн. — Или это была лишь еще одна ложь?
— Нет, нет, конечно, нет! — Эбби изо всех сил старалась, чтобы не было видно, как дрожат ее руки. — Но ты должен понять, Кейн, ты., ты меня испугал!
— Тебя? — Он презрительно рассмеялся. — Дорогая, да тебя ничем не испугаешь. Это ведь ты наставила револьвер на меня, заставила выпрыгнуть из окна, помнишь? Довольно бесстрашный поступок для женщины, не так ли?
— Я хотела тебе обо всем рассказать, клянусь.
Но я боялась, что ты сильно рассердишься — вот как сейчас. Я боялась, что ты оставишь меня, и тогда я никогда уже не найду Диллона!
Кейн лишь пристально и сурово смотрел на нее, не говоря ни слова.
Эбби закусила губу. О, как же ей объяснить ему?
— То, как ты смотрел на меня, тоже меня испугало, но совершенно по-другому… и то, как ты целовал меня в ту самую первую ночь… — Ее взгляд невольно скользнул в сторону кровати.
— О, я понимаю. Ты боялась именно того, что мы только что сделали. Ну, милочка, ты, безусловно, меня одурачила. — Он окинул Эбби оценивающим взглядом, задержавшись на ее бедрах. — Все эти твои стоны окончательно убедили меня, что ты хочешь этого не меньше меня. Но, похоже, больше всего тебе нравилось, что, испытывая желание, я постоянно нахожусь у тебя под каблуком, не так ли? И можно сказать, чтобы заставить меня стать совсем покорным и безропотным, ты сейчас уплатила мне аванс.
Эбби затаила дыхание. Его постоянное плохо скрытое желание действительно волновало ее, заставляло трепетать. Но сейчас в устах Кейна эти слова прозвучали почти непристойно!
Эбби прижала холодные пальцы к пылающим щекам.
— Прекрати так говорить, — нетвердо произнесла она. — Это было совсем не так, Кейн. Это было не так, и ты это знаешь!
— Неужели? — Его губы скривились в насмешливой ухмылке. — Ты, наверное, смеялась про себя над моей доверчивостью. Господи, мне давно следовало понять, что ты не замужем. Все признаки этого были налицо — ты даже не умела целоваться. Ты была вне себя, увидев меня голым. Я, конечно, был дураком. Мне ни разу не пришло в голову, что ты умеешь лгать!
— Это я дура, набитая дура, потому что полюбила тебя! — вскричала Эбби. — Господи, иногда мне кажется, что тебе доставляет удовольствие, чтобы я думала о тебе только самое плохое. А ты всегда готов поверить самому плохому обо мне!
Кейн крепко стиснул зубы. Хотя он и чувствовал, что раздражен, он ничего не мог с собой поделать. Он прекрасно понимал, что нет никакого смысла в переживаниях по поводу обмана Эбби. Но именно мысль об этом сейчас жестоко терзала его.
«Идиот! — неотступно звучал в ушах Кейна непрошеный голос. — Ну и что из того, что она солгала?
Она сделала это лишь для самозащиты. Неужели ее можно винить за это? Кроме того, разве ты не слышал, что Эбби сказала, что любит тебя, подлый ты негодяй?.. Неужели это ничего для тебя не значит? Или ты собираешься отказаться от Эбби, погубить единственно светлое, что произошло в твоей жизни впервые за много лет?»
Как мучительны и как приятны были для Кейна эти душевные муки!
Только сейчас Кейн понял, что, несмотря на вспыльчивый характер, несмотря на острый язык, Эбби — леди, женщина благородного происхождения, получившая хорошее воспитание. Конечно, он погубил Эбби — теперь ее шансы удачно выйти замуж значительно уменьшились. Чувство вины все усиливалось, разъедая, подобно кислоте, ему душу.
И тем не менее… он не сожалеет о случившемся.
Кейн ощутил прилив примитивной мужской гордости.
Пусть Бог накажет его за то, что он такая скотина, но все же ему приятно знать, что он первый — первый мужчина, с которым легла Эбби, которому она досталась свежей, непорочной, что именно он — человек, превративший ее из девушки в женщину.
Этого никто никогда не сможет у него отобрать.
Кейн пристально посмотрел на Эбби, видя, как дрожат ее прелестные губы. Ее глаза снова сверкали слишком ярко. Внутри у Кейна все перевернулось.
Хотя это сильно ущемляло его гордость, Кейн протянул к Эбби руку.
— Подойди сюда, — небрежно позвал он.
— Нет! Ты мне омерзителен, Кейн! Ты подлый и бессердечный!
