— Давненько не виделись, — с улыбкой заметил Зайпей.
— Да, очень давно. И мне как-то неловко просить об услуге при первой же встрече.
— Ты была рядом со мной, когда все остальные отвернулись от меня, обращались как с каким-то дерьмом. Так что я твой вечный должник. Ну, что стряслось?
— Конечно.
— Вообще-то ничего хорошего. Когда работал в подразделении по борьбе с наркотиками, его имя всплывало несколько раз, по большей части в связи с бандой Орланского. Но парень он хитрый, скользкий, как уж, и ни разу ни на чем не попался. Зачем он тебе?
— Его имя всплыло в одном деле. Пыталась покопаться в его прошлом. И наткнулась на глухую стену.
— Со дня поступления в колледж информации о нем полно, а вот до этого ничего не известно, словно его не существовал вовсе. Может, подкинешь какую-нибудь светлую идейку?
— Искала, но результат нулевой. Точно он появился на свет при поступлении в колледж.
Зайпей потянулся, Дана откинулась на спинку кресла и молчала, давая ему возможность подумать. И тут вдруг Зайпей заулыбался.
Глава 37
Прежде, чем пробовать подобраться к адвокату Барри Лестера вплотную, Дана решила поговорить с его подружкой. Ведь Артур Джефферсон являлся членом адвокатской коллегии и имел полное право отказаться обсуждать свои отношения с клиентом, равно как и говорить что-либо, что может этому клиенту навредить. Тиффани Стар была единственной связующей нитью, и неважно, что сама провела часть жизни за решеткой или у шеста стриптизерши.
Время от времени Дана использовала вымышленное имя и маскировку, поскольку уже давно засветилась стараниями разных писак, опубликовавших истории в «Экспоузд», связанные с ее делами. Перед тем, как выйти из дома, она надела очки и светлый парик. Тиффани Стар, конечно, может сразу понять, что это парик, но Дана была уверена, что стриптизерша и сама часто пользуется париками, а потому не придаст этому особого значения.
Дана припарковала машину на узкой замусоренной улочке, в одном из самых неблагополучных районов округа Колумбия. Стар проживала на третьем этаже пятиэтажного кирпичного здания со стенами, сплошь изрисованными непристойными граффити. Лифт не работает, на лестничной площадке воняет каким-то гнильем и дешевой едой. Дана, задержав дыхание, быстро преодолела лестничные пролеты и оказалась перед дверью в квартиру Стар.
Тонкая, как палка, женщина с прямыми светлыми волосами на дюйм приоткрыла дверь, запертую на цепочку, и уставилась на Дану.
— Тиффани Стар? — спросила Дана.
— А ты кто такая? — спросила женщина. Под глазами темные круги, кожа желтоватого нездорового цвета. Дана подумала, что некогда Стар, должно быть, была весьма привлекательной девушкой, но наркотики и определенный образ жизни лишили ее остатков шарма.
— Я Лоран Паркхёрст. И хотела бы поговорить с вами о деле Барри Лестера.
— С чего это взяла, что я буду с тобой говорить? — спросила Стар.
— Предпочитаю побеседовать об этом дома, а то еще соседи услышат. Ну, вы понимаете.
Стар колебалась. Затем сняла цепочку и отворила дверь. На ней была футболка, туго натянутая на грудях, которые, как догадалась Дана, прежде были значительно меньше. Облегающая футболка и еще более облегающие джинсы сильно поношены, но фирменные, из дорогих брендов. В вырезе футболки виднелась часть татуировки, но Дана так и не поняла, что там изображено.
В крохотной гостиной было на удивление чисто. Мебель дешевая, зато на стенах с облупленной краской висят иллюстрации с полотен Пикассо и Моне. Картины намекали на прошлое, совсем не похожее на жизнь стриптизерши. Дана также заметила несколько номеров «Пипл» и киножурналов на столике; там же лежал роман Даниэлы Стил[17], натолкнувший ее на одну идею.
— А у вас здесь очень мило, — заметила Дана, пытаясь сломать лед.
— Так что там с Барри? — спросила Стар, игнорируя попытку гостьи завязать светскую беседу.
— Вы читаете «Эскпоузд»?
— Ага. Время от времени.
Дана протянула Стар визитку, где было написано, что она репортер журнала «Экспоузд» по имени Лоран Паркхёрст.
— Работаю над статьей, которую мы собираемся напечатать.
— О Барри?
— И вас.
— Обо мне?.. — воскликнула Стар. И Дана заметила, что глаза ее расширились; очевидно, эту особу до сих пор грела перспектива стать знаменитой.
— Вы не возражаете, если мы пришлем к вам фотографа, сделать несколько снимков?
— Ну, думаю, что нет, не возражаю, — ответила Стар, напуская безразличный вид, хотя Дана чувствовала — она просто потрясена предложением, которое позволит ей прославиться на всю страну.
— Вот и замечательно. Когда вам удобно? Вы, должно быть, очень заняты?
— Я работаю по вечерам, так что б о льшую часть дня дома.
— А где вы работаете, если не секрет?
— В клубе. Я танцовщица. Там и познакомилась с Барри.
— Значит, решено. Скажу Оскару, пусть позвонит и договорится о съемках.
— А о чем будет статья?
— Не возражаете, если я присяду? — спросила Дана.
— Да, присаживайтесь. Вот сюда, на диванчик. — Перед телевизором стоял раскладной диван. Стар тоже уселась и с надеждой уставилась на Дану, которая вздохнула и вдруг нахмурилась.
— Не хотелось бы расстраивать вас, Тиффани, но вам грозят неприятности.
— Это вы о чем?
— Барри сказал полиции, будто Хорас Блэр признался ему в убийстве жены и даже назвал место, где захоронена Кэрри Блэр.
— И что с того?
— Как-то с трудом верится.
— Не мое дело. А Барри.
— Может, и так, но вы должны понимать, насколько это важно, выслушать вашу версию, чтобы все встало на свои места.
— Да никакой версии тут нет. Барри вляпался в дерьмо, вот и всё. И я ничего об этом не знаю.
— Разве? — усомнилась Дана.
— А что я должна знать?
— Ну, тут только два варианта, Тиффани. Первая: богатый и влиятельный бизнесмен с дипломами Гарварда и Принстона признается практически незнакомому человеку в том, что убил свою жену. Мягко говоря, маловероятно.
— Барри бывает очень убедителен. Вы не поверите, как он умеет расположить к себе людей.
