– Захватил-то я захватил, - почесал клешней за ухом гигант, - да только припоминаю, что двери комнаты, где он находился, были заперты. Снаружи.
– Трюк и ничего более. Чего проще, зайти в каюту и велеть подчиненным закрыть себя. Это еще раз подтверждает мою версию, что перед нами не рядовой преступник. Где он сейчас?
– Как обычно, в своей каюте.
– Черт! - опять выругалась Ольга. - И его до сих пор не перевели в специализированное помещение, а если он попытается, если он уже покончил с собой. - Капитан кинулась к выходу из комнаты. - Олухи! И чем только вы думаете! Если мы потеряем и этого, то помяни мое слово, Туго, не сносить тебе головы.
Эйсай сидел на койке и увлеченно болтал ногами. Неожиданно за дверью раздался страшный шум, топот, крики, словно к нему приближалось стадо носорогов.
"Откуда носороги на корабле? - лениво подумал нихонец, но когда топот усилился, он пересмотрел свое мнение. - Может, они ими непокорных пленников затаптывают..."
Эйсай невольно поджал ноги, словно это могло спасти, - стадо приближалось. Наконец оно замерло у его двери. Самый смышленый носорог нажал кнопку, и с легким шумом дверь отъехала.
Эйсай напрягся, приготовившись встретиться лицом к лицу с разъяренными глазами животного. На пороге стояли, сверля его разъяренными взглядами... капитан и Туго.
Ярость во взглядах сменялась постепенно недоумением.
Эйсай как мог лучезарно улыбнулся.
– Вы даже не представляете, как я рад видеть вас. - В эту минуту он был предельно искренен.
Капитан повернулась к Туго.
– Срочно приготовьте комнату со специальной аппаратурой. Этот пленник, - она показала на Эйсая, - непременно должен жить.
– Эй, я не собираюсь умирать, - помахал со своего места юноша.
– Ты и не умрешь, - Ольга посмотрела на него, - уж я позабочусь об этом.
– Я ей небезразличен. - Эйсай заговорщицки подмигнул Туго.
25
Прикованный к койке, с ног до головы опутанный проводами и датчиками, ведущими к аппетитно чавкающему медицинскому аппарату, Эйсай находился в каюте корабельного госпиталя.
Напротив него стояла капитан и, не скрывая удовольствия, наблюдала, как корабельный врач подсоединял к телу пленника очередной электрод.
– Я до глубины души тронут заботой о моем здоровье, - недоумевал Эйсай, - но не слишком ли все это?
– В самый раз, - удовлетворенно улыбнулась капитан. Двое ее помощников как раз вкатывали в палату камеру искусственного дыхания.
– А это еще зачем?
– Пригодится.
После того как они с Туго ворвались к нему в каюту, девушка явно пребывала в приподнятом настроении.
– Я, конечно, слышал, что ухаживания девушек могут принимать причудливые формы, но чтобы вот так... наверное, я первый. Эй, а если я в туалет захочу?
– Сходишь под себя, - не моргнув глазом, парировала предводитель пиратов.
– Как хотите, - Эйсай пожал плечами, - если тебя это возбуждает...
– Рядом с тобой постоянно будет дежурный, и не вздумай выкинуть какой-нибудь трюк. Все ваши штучки я уже знаю. Если понадобится, с того света вытянем.
– Какой трюк? - Эйсай понимал, что что-то случилось, иначе они не обхаживали бы его как принца... тяжело больного принца... - У вас погибло несколько пленников, - внезапно догадался он.
– Замолчи.
– Возможно, они покончили жизнь самоубийством, отсюда и такая трогательная забота о моем здоровье.
– Ничего подобного. Во избежание осложнений, мы всех перевели на медицинский режим содержания.
– Да, и на борту совершенно случайно оказалось несколько дыхательных камер и диагностических аппаратов. Не морочьте мне голову. - Эйсай заметил, что девушка крепко сжала побелевшие губы. - Они все погибли, - догадался он. - Я остался единственный живой у вас, - он рассмеялся, - отсюда и эта комната, и аппаратура, и ваш взгляд, когда вы вошли и увидели меня. Живым. Ничего не скажешь, растяпа. Упустить единственный источник информации.
– Может, я и растяпа, - Оля вскинула рыжую голову, - да только ты забыл об одной мелочи: ты все еще у меня и все еще жив.
– Что еще раз доказывает мою невиновность.
– Или говорит о твоей хитрости.
– Ты уже составила мнение, что бы я ни говорил, оно не изменится.
– Почему же, если ты скажешь, где база, то я подумаю.
– Ты, конечно, извини, но при всем моем желании и при всей твоей красоте я физически не в состоянии сказать того, чего не знаю.
– Посмотрим, как ты запоешь через пару дней, - зло процедила капитан.
– Тебе никто не говорил, что в гневе ты особенно прекрасна? - в ответ ухмыльнулся Эйсай.
26
Ольга сидела в своей каюте. Два дня. Два долгих дня продолжается эта пытка.
Пленник, как она и приказала, переведен на строгий режим содержания. Воды практически не дают, пищи тоже, спать не разрешают, а он... Он лежит, как будто находится не у врагов, а принимает процедуры в санатории. Еще и шуточки откалывает...
Сколько может выдержать человек без пиши и сна... нормальный человек. День, два, неделю. Капитан не сомневалась, что рано или поздно он сломается. Лучше рано. Наверняка исчезновение одного из кораблей уже заметили. Вероятно, в этот момент в районе исчезновения проводятся поиски. А потом... сколько времени понадобится, чтобы напасть на их след? День, два, неделя?
Заключенный должен сломаться раньше. Бессилие что-либо изменить в данной ситуации выводило Ольгу из себя. Если бы существовал хоть какой-нибудь способ ускорить события. Если бы...
В который раз девушка вскочила со своего места и принялась мерить шагами каюту. Она несколько раз подходила к двери, бралась за ручку... опомнившись, отбегала в дальний конец комнаты.
– Будь проклят тот день, когда я увидела тебя. Будь проклят ты сам... Эйсай.
Капитан испуганно посмотрела на дверь. Ольга не знала почему, не могла себе признаться, но ее мучительно тянуло в медицинский бокс, где сейчас находился заключенный.
– Будь ты проклят, - еще раз прошептала она. - Будь проклят...
Капитан понимала, что нет необходимости в ее личном присутствии в госпитале... Ольга ничего не могла с собой поделать.
– Какого-черта! - наконец выругалась капитан. - Почему нет. Я просто должна посетить его. Вдруг он заговорит...
Убежденная таким аргументом, Рыжая Ведьма решительно подошла к двери, взялась за ручку и... дрожащей рукой потянула ее на себя.
С момента ее последнего посещения, около двух часов назад, в медицинском отсеке ничего не изменилось.
