Тут Петро прервался, чтобы глотнуть пива из высокой бутылки.
– Безалкогольное,– пояснил он.– На борту сухой закон.
Чем вызвал недовольное перешептывание в рядах.
– Наша с вами задача,– продолжил Крамер,– проста и тривиальна. Мы должны распылять в атмосфере аэрозоли с бактериальной культурой, перерабатывающей и разлагающей метан. Это во-первых. Во-вторых, засеивать похожей по свойствам культурой поверхность океана. Но уже на более низких высотах. В-третьих, с низких высот сеять на мелководьях растворы, содержащие микроскопические личинки специально выведенных кораллов. Они поглощают углекислоту и растут с поразительной скоростью, образуя так необходимые нам новые участки суши.
Петро помолчал, вновь прикладываясь к бутылке.
– А в-четвертых? – громко спросил из зала Герб, когда стало ясно, что это еще не все.
– В-четвертых, на остатках суши живут аборигены,– тихо сказал Крамер.– Хотя Земля номинально в составе Земной Империи, местные ничего об этом не знают. Они изолированы от внешнего мира. И считают наше вмешательство агрессией. Кроме того, та дрянь, что мы в атмосфере распыляем, в качестве побочного эффекта вызывает черные дожди из сажи. Теоретически они не приносят особого вреда, но, согласитесь, приятного мало, когда на тебя днем и ночью сажа сыплется. И еще. Их заводы и другие промышленные объекты продолжают выбросы в атмосферу загрязняющих веществ. Руководство корпорации сочло это крайне недопустимой порчей имперского имущества. Мы выдвинули аборигенам ультиматум – в течение полугода прекратить загрязнение атмосферы. И теперь периодически проводим рейды по уничтожению тех структур, что продолжают работать. Они не остановили работу ни одного объекта.
– Так может, им без них крышка? – спросил Борислав.
– Может быть,– спокойно согласился Крамер.– Но мы приказы не обсуждаем.
– Они и кусаются, поди? – поинтересовался Дыня.
– Бывает. Но в целом уровень их техники существенно уступает нашему. Так что особо опасаться нечего. Риск присутствует, но в пределах нормы.
Эта его «норма» мне отчего-то не по нраву пришлась. Я сразу понял, что Петро не договаривает. И очень сильно не договаривает. И все это поняли. Потому что затылки чесать стали. А Герб даже вслух сказал: «Вот гадство-то».
Тут ребята остальные стали спрашивать, на чем мы летаем. А Петро ответил, что в основном на А57 нескольких модификаций. На тех самых примитивных «Москито» первых выпусков.
– А истребители прикрытия? – спросил кто-то.
– У нас их нет. Они тут не нужны.
– Да? А как же аборигены? Неужто у них нет перехватчиков?
– Есть. Правда, в малом количестве. И они уступают нам в скорости. И в высотах. Кроме того, они практически не выходят в космос. А их баллистические ракеты, что иногда за атмосферу прорываются, наши зенитчики крошат еще на подходе. Они примитивны.
– Ни хрена себе, примитивны! Ракеты, которые способны шарахнуть по орбитальной цели, это примитивно?– удивился Борислав.
– Ну, в общем, мы иногда на пару машин вместо бомб вешаем лазерные батареи и ракеты «воздух – воздух». И отправляем их в качестве прикрытия. На некоторые задания,– нехотя признался Крамер.
– «Москито» в качестве истребителя? Да что за хрень!
– Согласен, не лучший вариант. Но мощность залпа искупает недостаток маневренности. И берет он не десяток ракет, как обычный легкий истребитель, а больше двух десятков. А если на дополнительные пилоны – так и больше тридцати.
Народ загудел, обсуждая услышанное. Похоже, многим тут предстояло вспомнить свою боевую юность. А я с грустью подумал, что опять в дерьмо какое-то вляпался. Надо будет почитать этот самый контракт – сколько мне хоть платят за это.
– На первое время за вами будут закреплены наставники из числа пилотов, заканчивающих свой контракт,– громко сказал Петро, перекрывая гул голосов.– Рекомендую выбрать для расселения каюты на пятнадцатой палубе, господа,– она наиболее обитаема. Народу на станции не больше двадцати процентов от штатного количества. Кое-что не работает, кое-что работает не так, как надо, но в целом посудина у нас добротная. По всем вопросам, касающимся быта, прошу обращаться к старшине Бару. Он обитает там же, на пятнадцатой палубе, в адмиральской каюте. Все свободны. До завтра, господа.
И Крамер погасил картинку и деловито утопал в одну из открытых дверей.
– Пошли, братва, покажу вам, где эта пятнадцатая палуба,– сказал Борислав потягиваясь.
И мы гурьбой двинули за ним. Ни у кого не было охоты заблудиться и до скончания века одному по пустым отсекам бродить.
Глава 41
ЯВЛЕНИЕ ПРИЗРАКОВ, ИЛИ КАК Я СОШЕЛ С УМА
Моим временным наставником сделали человека по имени Йозас. Позывной «Бульдог». Вид у него был, будто он вечно в туалет опаздывал. Наверное, это оттого, что его контракт вот-вот закончится, и ему не терпелось отсюда сбежать поскорее. Так я про себя решил. А может, это у него характер такой от природы. Хотя, если бы он таким торопливым в полете был, вряд ли дожил бы до смены. Не надо быть шибко умным, чтобы до этого додуматься. На этой базе о потерях не слишком распространяются. Особенно начальство. Но по тому, как мало пилотов нам представили на следующий день, я понял, что это все, кто остался. Многим ветеранам дали не по одному, а даже по два подопечных. И сразу после представления, как по заказу, загудели баззеры, и свет заморгал. И все разбежались кто куда. «Давай за мной, новичок»,– так мне Йозас сказал. И я за ним рванул.
– Я сегодня в дежурном звене,– крикнул он на бегу.– У меня спарка, будешь оператором оружия.
И мы прибежали в ангар. Там суета была, почище, чем на рынке. Звено «Москито» на стартовых столах. Ускорители в режиме разогрева. Палубная команда вся поголовно в легких скафандрах. Заправщики в традиционно пурпурных расцветках сноровисто скатывают шланги. Красные, как кровь, оружейники уволакивают за пламеотражающие переборки электроплатформы с боезапасом. Двое в коричневом сразу к нам бросились. Техники. Вмиг в летную сбрую нас обернули. Компенсирующий костюм на диво чистым оказался. И шлем тоже. Я понял, что кое-кто на борту дело туго знает. И успокоился сразу. Когда вокруг знающие люди, всегда уверенность ощущаешь. И тут палуба под ногами вздрогнула. И тело на мгновение свинцом налилось, а потом сразу легче перышка стало. Это гравитация скакнула. И тут же насосы заревели. Из отсека атмосферу удалять начали. Как на настоящей войне.
– Что это было? – спросил я у напарника.
– Призраки,– коротко ответил тот на ходу.
– Чего?
– Та самая земная авиация, про которую наш флай-босс всем говорит, будто она не существует. То есть ее как бы нет, но периодически она с какого-нибудь авианосца взлетает и по нам долбит. Потому и призраки. Начальство ее в упор не видит.
– У них что, и авианосцы есть? – ошарашенно поинтересовался я, падая в ложемент.
