Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
— Это очень хорошее предзнаменование, — разглагольствовал виконт. — Это означает, что наш драгоценнейший монарх находится в прекрасном настроении, что в немалой степени и ваша заслуга, и результат того, что его высочество принц Сержио наконец полностью выздоровели после тяжелейшего ранения, полученного с полторы недели назад — на него, как вы, наверное, знаете, напали какие-то негодяи. Ох и гневался наш король!.. Перевернули вверх дном весь город, но так никого и не нашли… Так, к чему это я?.. Ах, да. Я хотел вам рассказать о Бирюзовом зале! Бирюзовый зал, господа — это почти самое лучшее, что можно желать.
— А что, есть и другие? — вежливо поинтересовался царевич.
— Конечно, — кивнул придворный. — Лучше Бирюзового может быть только Серебряный зал — там всегда проходят приемы в честь военных побед. Правда, сейчас там ремонт… Уже довольно давно продолжается… Несколько лет… Лет пять, наверное… Его величество говорит, что все равно серебро давно уже вышло из моды, и что неплохо было бы серебряные панели заменить ну, хотя бы, медными. Правда, на медь у нас денег пока тоже… Э-э-э… Кхм… Ну, это не интересно. А еще во дворце есть Янтарная комната — там король принимает своих военачальников, когда дает им напутствия в военные походы, потому что эта комната — единственный трофей, который ему удалось вывезти из… Во время кампании против… Э-э-э… Кхм… Ах, да. Есть еще Гранитный зал — там приемы идут, когда его величество не в лучшем из настроений. И мы гордимся, что в нашей стране родился обычай, распространившийся по всему свету, устанавливать на кладбищах памятники именно из гранита. Символически, так сказать… Да, Вондерланд — страна великих традиций, гениальных свершений и ошеломляющих перспектив. Существуют также апартаменты с панелями из дуба — его король использует, когда у него задумчивое настроение, умозрительно-рассуждательное, и он, принимая подданных или послов, читает бессмертные творения древних авторов. «Мартышка и очки» — его любимое произведение. Есть еще комната из бамбука, кабинет, обитый мехом планирующей белки, и маленький удобный будуарчик из розового шелка. Но это к вам не относится.
— А, такую белку я знаю! — неожиданно вступил в разговор Сергий. — У нас в лесу их полно — с елки на елку свищут — хоть палкой сшибай. Но мех у них дрянной, между нами. Не ноский. И у нас их летягами называют.
— Нет, не летяги, а планирующие белки, — поправил его фон Свиттер.
— Да какая разница?
— Планирующая белка, Сергий — очень редкий зверек. Почти вымерший, — охотно пустился в объяснения Иван. — И получила она свое название от того, что все всегда планировала заранее. А высоты она вообще боялась.
— А чего же она тогда вымершая, раз она такая предусмотрительная?
— Геопод считает, что этот вид погубил разрыв сердца.
— ?!
— Да, абсолютно правильно, мои юные друзья — мир полон неожиданностей, и маленькое сердечко нежного зверька, рассчитавшего все заранее, не выдерживало, когда что-то нарушало его планы, — подтвердил виконт и, остановившись, указал на двери красного дерева, инкрустированные бирюзой:
— Вот мы и пришли. Его величество Шарлемань Семнадцатый изволит вас принять в бирюзовом зале сию же минуту. Прошу ваше высочество и вашу светлость пожаловать, — и лакеи распахнули тяжелые створки.
— Страна дальтоников, — пробормотал князь Ярославский, переступая порог.
Малиново-бирюзовое многообразие дерева, камня, ткани, ковров, витражей и канделябров било по глазам. С особой изощренностью. Иногда даже ногами.
У противоположной стены небольшого зала (если бы мини-футбол уже изобрели, лукоморцам было бы с чем сравнивать) на троне угадайте какого цвета восседал Шарлемань. По правую руку от него стоял кардинал Маджента, елейно улыбаясь и пряча руки в рукава балахона одноименного цвета. По левую демонстративно чистил ногти загорелый молодой человек с щегольскими черными усиками, одетый с такой потрясающей безвкусицей, что вполне мог бы быть самим кронпринцем. В нишах за гобеленами охранники с пиками делали вид, что их там нет.
Серый безукоризненно исполнил па придворного приветствия. Изобразил смесь камаринской с лезгинкой и Иван.
— Дозвольте приветствовать ваше королевское величество, пожелать вам доброго утра и сообщить, что свою часть нашего уговора мы выполнили, и четыре мешка золота прибыли ко двору вместе с нами, — церемонно проговорил царевич, одновременно пытаясь незаметно помассировать сведенную судорогой от непривычного упражнения ногу.
Шарлемань сделал знак рукой, и слуги развязали мешки, один за другим, и высыпали деньги прямо на ковер. Матово-желтое пятно явилось приятным разнообразием в общем цветовом решении помещения.
Кардинал охотно вынул руки из рукавов, быстро подошел к желтой горе и загреб несколько пригоршней монет.
— Чистое золото, ваше величество, — развел он руками. При этом несколько крон нечаянно провалились прямо в его широченные рукава, но Маджента, будучи, наверное, человеком всецело посвященным религии и поэтому рассеянным, по-видимому, даже этого не заметил.
— Юные друзья мои, — пророкотал король. — Вы пришли в назначенный день и, видит Памфамир-Памфалон, ваши деньги пойдут на благое дело — защиту мирной страны от вероломного агрессора. Хороша ложка к обедне, как гласит ваша поговорка. Ха-ха-ха. Вы свое обещание выполнили. Что ж, свою часть уговора я также не премину исполнить. Сержио, — обратился он к смазливому юноше, — принеси сюда жар-птицу.
Кронпринц оторвался от своего увлекательного занятия, небрежно сунул пилочку в карман и вяло щелкнул пальцами:
— Эй!
Мгновенно подскочили два лакея и застыли в поклонах. Не обращая более на них никакого внимания, Сержио подошел к одной из огромных панелей за спиной у отца и нажал сверху вниз на голову хищно оскалившегося бирюзового льва с глазами из красного дерева. Панель со вздохом отъехала в сторону, и в бордово-бирюзовую пыльную муть ворвался ослепительный солнечный свет, запах листвы и земли после дождя и голоса птиц.
Это были знаменитые висячие сады Мюхенвальда.
Предводительствуемые принцем, лакеи скрылись из глаз, но ненадолго. Через минуту они вернулись, неся вдвоем просторную золотую (забудем злые языки) клетку, изукрашеную драгоценными (мы же договорились — забудем!) камнями. А в клетке…
Через несколько минут лукоморцы пришли в себя, но отсвет неземной красоты[2]все еще играл в их расширившихся восторженных глазах.
— Ты-то чего пялишься, ты же до этого ее уже видел, — украдкой сердито шепнул смущенный Волк царевичу.
— Красота-то какая… — блажено улыбаясь во весь рот, отозвался Иван.
— Красота. У кота, — сочинил стихотворение Серый. — Давай, откланиваться пора. Дома мамка с пирогами ждет.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
