Роман стремительно взбежал по лестнице на второй этаж и ворвался к начальнику линейного отдела:
– Николай Павлович, там кассира арестовали, Оксану. Это по вашему приказу?
– выдохнул он, не соблюдая субординации.
Тимошевский покосился на человека, стоящего у окна спиной к Хоменко, потом удивленно вздернул брови.
– Лично кассира шестнадцатого кассового аппарата, Панчук, арестовывать никто не собирался. По всей видимости, ее взяли в рамках проведения операции «Жучок». Очень жаль, если будут доказаны факты незаконного использования служебного положения в целях личного обогащения.
Тимошевский снова взглянул в сторону присутствующего незнакомца, как бы призывая его в свидетели. Незнакомец повернулся, молча посмотрел на Хоменко и сел в гостевое кресло.
Операция «Жучок» была для Романа полной неожиданностью. Так вот почему он видел столько своих коллег, шастающих по вокзалу, – они ловили билетных жучков.
И ведь не проболтались, он с ними разговаривал. Неужели Тимошевский специально охотился на Оксану? Неужели до сих пор не может забыть, как Хоменко увел ее из-под самого, мягко говоря, носа начальника.
– Я знаю, как вы относитесь к кассиру-оператору шестнадцатой кассы, товарищ майор, и уверяю, так просто это вам с рук не сойдет. Еще не знаю подробностей, но уверен, ее подставили. Очень жаль, что не успел оформить протокол о вагонах на запасных путях. Что ж, постараюсь исправить ошибку.
Хоменко говорил это не столько начальнику, сколько неизвестному гостю, предполагая в нем важную шишку.
– Слушайте вы, Хоменко, в отличие от вас я пришел сюда по своей воле, вы же – в силу склочности характера, как я теперь понимаю. В коллективе уже давно выражают недоверие своему сотруднику. И похоже, теперь я с коллективом соглашусь, хотя в последнее время…
Тимошевский решил разыграть доброго дядюшку.
– …Вы значительно подтянули личный состав. Что же касается вагонов, мне об этом ничего не известно. Не секрет, что некоторые недобросовестные проводники в отстое позволяют себе лишнее. Пригласить друзей, например. Может быть, это тот случай?
– Нет, товарищ майор, не тот. Предприятие поставлено на широкую ногу.
Используются вагоны серии люкс начальника дистанции. И я сильно сомневаюсь, что вы были настолько слепы, чтобы за восемь лет не разглядеть творящееся под самым носом.
– Я вам уже говорил, что у нас есть люди, которые отдали вокзалу не один десяток лет. И это тоже происходило перед их глазами.
– Например?
– Нетрудно догадаться. Вы же считаете себя прозорливым человеком?
Подумайте о том, что я вам сказал. Кстати, ходят слухи, что «хозяин» сам неровно дышит в отношении операторов.
Хоменко покраснел, как маков цвет, развернулся на каблуках и вышел. Дверью не хлопал, а хотелось.
В кабинете несколько секунд висела тишина.
– Ваши проблемы, майор, – это ваши проблемы. Постарайтесь подчистить «хвосты» и унять ретивых. Через два часа здесь будут мои люди. Их без малого сорок человек. И они так топорно не работают. В резерве еще спецотряд. Могут под горячую руку подмести и ваших. Два часа, – постучал по циферблату Леонид Константинович Чернов и выглянул в зал.
Там прохаживались Сева и Вовчик, то и дело поглядывая вверх на окна кабинета начальника отделения.
Хоменко быстро шел по коридору. Сюда постепенно стягивались оперативники в штатском. Увидев лейтенанта, прекращали разговор.
Роман прекрасно знал, о чем сейчас говорят его подчиненные. О нем. Об Оксане. Он постарался придать своему лицу сугубо деловое выражение. У двери общей комнаты прохаживался дежурный милиционер. Хоменко кивнул ему и вошел.
В общей комнате собрали нескольких спекулянтов билетами. Были здесь два оператора-кассира: Оксана и незнакомая лейтенанту девушка. Новенькая попалась, решил он сразу. В центре комнаты стоял стол с включенным магнитофоном и сидел Саушкин.
– Не густо, – подсчитав улов, констатировал Хоменко. – А это зачем?
– Тактический ход начальства. Кто хочет, пускай начинает давать показания.
Тимошевский думает, что они друг у друга микрофон будут рвать, чтобы срок скостили, – усмехнулся Саушкин.
– М-да, – крякнул Роман. – Это что-то новенькое в моей практике.
– В моей тоже… – Саушкин зевнул. – Субботы грозился лишить…
– Слушай, я заберу у тебя операторов, побеседовать надо. Без протокола.
– Бери. Только где? У нас все забито-перезабито.
– Найду.
– Ой, мамочки, что же будет-то… – сразу по выходе из общей комнаты заныла новенькая.
Оксана шла молча и гордо, словно все происходящее ее не касается.
– Новенькая? – спросил Хоменко.
– Всего неделю, – замотала головой девушка.
– Ну вот, всего неделю, а уже научилась…
– Господи, да у нас все… Ой… – сказала и осеклась новенькая.
Лейтенант привел их в свою комнату. Собственно, там было три стола, два компьютера и один принтер. И занимали ее трое. Просто Роман был старший. И на правах старшего он тут же отправил коллег в коридор. Коллеги понимающе усмехнулись, но вышли без комментариев. Выйти и подождать в коридоре он попросил и новенькую.
Оставшись один на один с Оксаной, Роман не торопясь закурил и сел, уставившись в окно.
– Зачем ты это сделала? – спросил Хоменко, стараясь не смотреть на Оксану.
Оксана молчала.
И Хоменко вспомнил…
Он отработал тогда всего месяца два. Работа как работа. Бомжи, цыгане, карманники, аферисты, бомбилы, кидалы и просто пьянь.
Когда он был дежурным по отделу, к нему привели молоденькую проститутку.
Сержант взял ее в предбаннике ресторана, где она околачивалась последнее время.
Проститутка забилась в угол «обезьянника», и казалось, подойди ближе, тронь – зашипит и выпустит когти.
Хоменко высыпал на стол содержимое сумочки. Ничего особенного. Правда, нет презервативов, что очень удивило. Обычная женская дребедень. Даже перечислять не стоит. Однако среди безделушек попался ключ от камеры хранения. Роман повертел его в руках и краем глаза заметил: проститутка ожила. Лейтенант подозвал задержавшего проститутку сержанта.
– Сходи-ка, воин, проверь ячейку.
– Это можно.
Через несколько минут он вернулся, неся в руках большой черный пакет. В такие хозяйки обычно собирают мусор. Лейтенант снова заметил, как дернулась девица. Высыпал содержимое на стол. Ишь ты, стеснительная. Сержант отвернулся.
Роман сразу понял, почему тому неинтересно содержимое. По дороге проверил.
