выдохнула, не в силах больше бороться с собой.
Нас лихорадило друг от друга, трясло. Этот шквал эмоций, казалось, сметал все на своём пути.
Это была сумасшедшая, одержимая, больная любовь.
— Я знаю, что это мой ребенок, Фрэйз. Я чувствую в нем свою ману… — Блэквуд поднял голову, уверенно заглядывая мне в глаза. — Он мой!
Я ничего не могла возразить.
— Мы оба проиграли… — обреченно проговорил он. — И оба ответим за последствия.
А после схватил меня в охапку и порывисто прижал к себе.
— Мерзавец… — бессильно прошептала я, не сдерживая слез.
— Только твой, — ответил он, и я изо всех сил обняла его в ответ, сминая в дрожащих пальцах рубашку на его спине.
Я так хотела услышать эти слова, так нуждалась в них, что сейчас едва верила в свое счастье.
— Прости меня, лисенок. Прости за все… — шептал он, утыкаясь носом в мою шею. — Но я ни за что не откажусь от тебя и от нашего ребенка!
Он слегка отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза.
— И я люблю тебя, Лоренс Блэквуд, — прошептала на выдохе, и он надменно усмехнулся в свойственной только ему манере, а после его губы слились с моими в чувственном поцелуе.
Впервые он так пылко и нежно обнимал меня, впервые с таким трепетом целовал. Я испытывала облегчение от тяжести, что тонным грузом свалилась с души, словно открыв мне второе дыхание.
Вот только мы оба знали, что впереди нас ждет самое сложное…
— Мы справимся, — прошептал он мне в губы, будто прочел мысли. — Ничего не бойся. Теперь все будет по-другому!
40.
Лоренс еще долго не выпускал меня из объятий.
Мы стояли под ветвями ивины, потеряв счет времени. В его руках я чувствовала себя на своем месте, как бы абсурдно это не звучало.
— Нам нужно идти… — прошептал Блэквуд, прерывая мою безмятежность, и я неохотно отстранилась, заглядывая в чудесные голубые глаза, которые есть только у него, у моего любимого «мерзавца».
— До лекции еще полно времени, — ответила я, желая остаться здесь подольше.
— Сначала зайдем в столовую, — он поднял меня на руки, не обращая внимания на мой возмущенный взгляд. — Ты должна позавтракать.
И он туда же…
Я демонстративно закатила глаза, прекрасно понимая, что спорить бесполезно.
— Еще раз так сделаешь… — угрожающе произнес он, понизив голос. — Пожалеешь.
По телу пробежали мурашки, а внизу живота вспыхнул томительный импульс, от которого захотелось немедленно ослушаться.
Вот только это чревато последствиями.
Блэквуд внес меня в столовую, и все буквально опешили от нашего появления, открыв рты. Кто-то даже поперхнулся, а у кого-то ложка выпала из рук, звонко ударившись о каменный пол.
Эффектно вошли, ничего не скажешь.
Я неловко отвела взгляд, и Лоренс усадил меня за ближайший стол, а после принес мне завтрак, еще больше усугубив наше положение.
— Все смотрят… — прошептала, нервно сжимая чашку с горячим чаем в руках.
— Конечно, — усмехнулся Блэквуд, вальяжно откинувшись на спинку стула. — Уже забыла, как за этим столом ты плеснула в меня кофе, а я тебя чуть не убил?
Такое, пожалуй, забудешь…
Я невольно улыбнулась, прикусив губу.
— Нечего было лезть под юбку, — парировала я, и Блэквуд подался вперед, касаясь моего подбородка кончиками пальцев.
— Ты была не против… — томно произнес он, и у меня по коже пробежала трепетная дрожь. — К тому же, я купил тебе эту новую одежду, чтобы лезть под нее, когда захочу.
— Что? — удивилась я, слегка приподняв голову. — Так это был ты?
Лоренс мгновенно смутился, настороженно сузив глаза.
— А ты думала кто? — вкрадчиво произнес он, и я нервно сглотнула, чуть крепче сжимая чашку в пальцах.
— Дэбра, — соврала, и Блэквуд недовольно нахмурился.
— Не ври мне, лиса… — ответил он, и тон его голоса мгновенно изменился, сделавшись жестче. — Скажи, какие у тебя отношения с Мейзом? И почему ты пыталась соврать мне про ребенка?
Я вздрогнула и оглянулась, боясь, что кто-то может услышать наш разговор, и Лоренс повернул мое лицо обратно к себе за подбородок.
— Я жду, — потребовал он, и я невольно положила руку на его запястье.
— Нет никаких отношений… — призналась я, глядя в невероятно голубые глаза. — Он предложил мне частные уроки взамен на… сделку.
— Сделку, значит… — Лоренс напрягся, и я чуть крепче сжала пальцы на его запястье, словно пытаясь успокоить.
— Габриэль предложил заключить брачный договор, благодаря которому он получит место верховного мага, а я — беззаботное будущее для себя и своего ребенка. Это был единственный верный выход для всех нас.
— Ты серьезно так считаешь? — кажется, он разозлился еще больше.
— Тебе сложно понять нас, потому что…
— «Нас»? — с каждым словом я загоняла себя в тупик, из которого не было выхода.
— Я имею в виду, что такие, как я и Мейз, готовы пойти на многое, чтобы добиться своего.
Блэквуд резко подался вперед, сократив между нашими лицами расстояние.
— Нет никаких «вас», — вкрадчиво проговорил он. — Я хочу, чтобы ты больше не подходила к нему, не разговаривала с ним и даже не смотрела ему в глаза. Ты — моя, как и ребенок, которого ты носишь! Все поняла?!
Его эмоции передавались мне через касание, от чего вновь начала кружиться голова, и я утвердительно кивнула, не собираясь спорить или оправдываться.
Это было излишним.
— Хорошо, — произнес он, полностью удовлетворенный моей реакцией, а после убрал руку от моего лица. — Теперь ешь, иначе стану кормить тебя с ложки.
Вот уж нет…
Я недовольно поджала губы и, взяв столовый прибор, начала ковыряться в каше из ростков пшеницы и еще каких-то злаков.
— Ты истощена. Я чувствую в тебе слабость.
— Все это слишком… — проговорила, намекая, на нашу способность чувствовать друг друга. — Ты же понимаешь, что эта связь между нами ненормальная?
— Как и мы сами, — иронично ответил он, усмехнувшись уголками губ. — Ешь, иначе опоздаем на лекцию.
К слову, мы на нее все-таки опоздали.
Не передать словами лица наших однокурсников, особенно «друзей» Блэквуда, когда мы под руку вошли в аудиторию профессора Карлайла…
Вот у кого был шок…
Я пыталась убрать ладонь, но Лоренс не позволил, безмолвно объявляя всем о наших отношениях.
— Объясните причину вашего опоздания, — учтиво потребовал профессор, соблюдая регламент.
— Элане стало плохо, поэтому мне пришлось задержаться, чтобы сопроводить ее на лекцию, — абсолютно спокойно ответил Блэквуд, а я ощущала на себе изумленные взгляды окружающих и чувствовала себя максимально некомфортно.
Вдруг они догадаются о беременности?
Пока даже представить страшно, как это все произойдет.
— Ланочка, как себя чувствуешь? — забеспокоился профессор, окидывая меня взволнованным взглядом. — Все в порядке?!
