пришла к выводу, что побегают Сивки по болотцу ещё денёк-другой, чай, не сахарные! Видок, конечно, тот ещё, бомжеватый чуть, но в глазах — уверенность в завтрашнем дне. Вот что мясцо животворящее с вчерашними мертвецами делает! Возьму на заметку. Кто знает, какие полезные свойства печень имеет. На сто лет разлом мой, а там и выкупить можно. Дайте только выбраться, уж я-то развернусь на всю широту души русской!
Глава 15
Сон пошёл на пользу моему геройскому отряду. Комары всё так же грызли приятелей, но мясо тритона сделало своё дело. Регенерация легко справлялась с порциями яда. Язвы, не успевая появляться, тут же рубцевались на глазах, не оставляя следа. Пригожесть графинь, стоявшая под вопросом, больше не будоражила умы барышень.
Девушки, повеселев, шлёпали по бескрайнему зловонному полю, словно болотоходы на форсаже. Безобразов с «Максимкой» наперевес замыкал шествие, изредка постреливая по одному ему ведомым целям.
То кочка не в меру подозрительная, то пузырь газа внезапно хлопнет в нескольких метрах от ходоков. Боезапаса в ранце осталось не больше трети, закончится — и пулемёт можно списывать со счетов. Впрочем, как и всё прочее оружие. Я к рейду не готовилась: что было, то и выгребла подчистую и даже по сусекам поскребла. Повстречаем на пути опасного противника, и вся нагрузка ляжет на магические способности.
Лопухина отменно владела навыками скрыта и ударной техникой, коей приложила меня в Императорском разломе. Ничего серьёзного, как по мне, но в ближнем бою и такое умение лишним не будет. Выдав девице с десяток красных камней, подумала и добавила пяток чёрных. Будет кому спину прикрыть, случись какая оказия. На своей шкуре оценила мощный таран сжатого воздуха, уж если меня едва не переломало пополам, то и болотным монстрам не поздоровится.
Однако на маршруте никого крупнее средних Горынычей не попадалось. Существами они были неглупыми: ежели не срабатывал ментальный удар, тут же пытались ретироваться. Буля не дремала, и шансы на побег сводились к минимуму.
Поймает за хвост, приволочёт верещащего псевдозмея и ждёт, пока я голову отсеку.
Штук пятнадцать в хранилище отправила, каждым действием вызывая недоумённые взгляды соратников. Девы в родовых перстнях мелочовку таскали, на большее они не годились. Месяц назад возникла идея нишу заполнить, штампуя подпространственные карманы, но Скорп быстро спустил с небес на землю.
В детали вдаваться не стала, сославшись на отсутствие времени, на самом же деле в научных выкладках и формулировках не смыслила ровным словом ничего.
Мысли всякого толка абстрагировали от монотонного тяжёлого пути. Дважды за день вставали на привал по обычной схеме: плывун посуше, прорезиненная палатка, чтобы под ногами не хлюпало, кормёжка чем бог послал, а посылал он исключительно армейский рацион. Часовой сон — и обратно в гнилую воду.
Очередные сутки в пути. В академии, поди, в розыск подали. Надеюсь, разлом не найдут, а ежели отыщут и сунутся, то сами себе подпишут смертный приговор. Я уже уразумела, в чём отличие аномалий средней категории сложности от наивысшей. Но несмотря на всю, казалось бы, безнадёжную ситуацию, начинала ощущать некий драйв.
Тело день ото дня становилось всё выносливей, мышцы крепли, а дух закалялся в режиме нон-стоп. Аномалия многое забирала, нередко жизни, но тех, кто не сдался и выжил, наделяла запредельными физическими возможностями.
Особенно изменился Безобразов, парня будто подменили. Из нелепого угловатого задрота тот превратился в жилистого крепкого бродягу. Взгляд стал цепким и колючим. Граф, принявший судьбу, продал душу аномалии и теперь черпал из неё соки. Страшно подумать, кем бы он стал через десяток лет, оставь я его в разломе прокачивать скиллы. К сожалению, не узнаю об этом, бросать Романа в мои планы не входило, а то, что мы выкарабкаемся, уже не вызывало никакого сомнения.
Десять минут назад на самом горизонте я приметила тёмное пятно. Буля вела нас именно к нему. Спутникам ничего не сказала: не в моих правилах дарить надежду, а затем отбирать её. Но теперь-то уже, в принципе, можно остановиться и дать товарищам рассмотреть в бинокль покрытую почерневшей дранкой крышу огромной избы. Не терем, конечно, но по размеру ничем не уступала. Сделав привал, подала бинокль Лопухиной.
Графиня долго рассматривала далёкий объект, судя по всему, не доверяя своим глазам. То же самое случилось и с остальными спутниками, но сил на ликование не осталось. Молча тронулись в путь и спустя час достигли большой земли.
Почуяв под ногами каменистый суглинок, все как один попадали на колени и принялись целовать поросшую жухлой травой почву. Как мало человеку надо, достаточно отобрать всё, что он имел, а затем вернуть обратно толику малую.
Лобызать глину не стала. Чудная изба в центре разлома впечатлила гораздо больше: было в ней нечто отталкивающее, как в том доме каннибала из прошлого мира, в котором я едва не стала закуской. На этот раз не было весёлых занавесок, так как окон в принципе не водилось. Зато в наличии имелось высокое резное крыльцо и отменной работы дверь, что никак не вязалось с простотой древнего сруба. Дверь, скрипнув петлями, отворилась, и на пороге показалась миловидная женщина средних лет. Окинув нашу компанию колючим взглядом, махнула рукой, приглашая в светлицу.
За спиной тихо щёлкнул предохранитель: Безобразову тётка не понравилась, как и всем прочим. Радостное настроение сменила тревожная настороженность. Понятное дело. Мы здесь кормим гнуса кровью, рвём жилы на последнем издыхании, а тут на тебе — изба, да не абы где, а посередь непролазной топи.
Да и хозяйка дома — та ещё ходячая аномалия. Ухоженная, в длинные густые пепельные волосы вплетены полевые цветы, напоминающие васильки. Платье нехитрое, льняное, но чистое. Ни складочки, ни залома — явно отглаженное магией. Налицо подвох, того и гляди обратится в чудище болотное, ринется в атаку, и полетят клочки по закоулочкам.
Подняла руку, стопоря графа от необдуманного поступка. Если этот человек и представлял опасность, то не для нас, — как-никак должок за ним.
Истинный взор обмануть сложно, а скорее всего, невозможно. Просканировав странную тётеньку, едва уняла возглас удивления! Распутин собственной персоной, чтоб его дряблый зад черти драли!
«И ничего не дряблый, ты взгляни на него, каков мужчина! Ему нынче и сорока не дашь. И мне кажется, Оленька, что колдун в твоём вкусе. Эти шрамы на лице ему идут, не находишь? А помнишь, какой у него прибор? Минуточку, сейчас покажу».
«Нет! Я не хочу этого видеть, извращенка! Оставь свои фантазии при себе, Василиса! Нашла время, тоже мне. Да
