Книга Ад в тихой обители - Дэвид Дикинсон

Оставшийся в одиночестве Пауэрскорт снял одеяло и еще раз окинул взглядом лежащую окровавленную ногу. Ботинок, штанина… Брючный карман? В кармане не обнаружилось ничего, кроме ключей. Он осторожно извлек их. Знать бы, какие двери ими открываются, личность жертвы была бы быстро установлена. Прикрыв печальные останки, Пауэрскорт вышел; ключи убитого звякнули в кармане его пиджака.

Друга Джонни он нашел рыщущим, с одеялом на плече, вокруг деканского дома. Вместе они обошли все соборные постройки, вглядываясь под ограды и в садовые заросли, прошлись по всем аллеям и дорожкам церковного двора. В царящей тишине неясно маячили ряды статуй на фронтоне храма. Казалось, Комптон еще спит, хотя несколько окошек в домах уже засветились. Ветер усилился, порывами раскачивая ветви деревьев.

— Считаешь, основная часть тела здесь? — спросил Джонни.

— Думаю, нет, — кратко уронил Пауэрскорт.

Две престарелые дамы медленно приближались к только что открытому главному входу (утреннее причастие начиналось в семь тридцать). Фицджеральд продолжил наружный обход, а Пауэрскорт вошел в храм и, поднявшись на хоры, сел в глубине. Мозг его усиленно работал. Очередной убитый наверняка тоже связан с собором, как Джон Юстас и Артур Рад. Неужели опять хорист? Вспомнились двое певчих, внезапно исчезнувших года полтора назад. Похоже, скрываемая в Комптонском соборе тайна смертной тенью ложится именно на тех, чьи голоса сливаются дивным звучанием возносимых гимнов. Впрочем, осечка: канцлер Юстас посвятил себя архиву и библиотеке, а не хоралам.

По окончании службы детектив не спеша, не особенно рассчитывая что-то обнаружить, обошел внутреннее пространство храма. Каменные рыцари спали прежним каменным сном; светские и духовные вельможи по-прежнему ожидали в своих изукрашенных капеллах Страшного суда. Все так же теснились в стеклах витражей замершие навек солдатские полки. Все ту же древнюю музыку исполнял оркестр резных деревянных ангелов. Но мертвецов нынешней ночью здесь не прибавилось. Останков расчлененного тела в соборе не было.

Уходя, Пауэрскорт столкнулся с крайне возбужденным редактором «Меркюри». Блеснула надежда услышать этим утром хоть одну хорошую новость.

— Здравствуйте, Патрик! Ну как, сделали наконец?

— Что сделал, лорд? — удивился Батлер.

— Не притворяйтесь, юноша. Так сделали?

— Честное слово, лорд Пауэрскорт, я с утра абсолютный болван насчет загадок.

— Приношу извинения, Патрик, — улыбнулся детектив, — вам невдомек, с какой настойчивостью леди Люси требует от меня вестей о неком наиважнейшем событии. Вопрос, видимо, бесконечно притягательный для женских чувств. Так сделали вы предложение Энн Герберт?

Пришла очередь журналиста улыбнуться.

— Боюсь, еще нет, лорд. Обстановка все как-то не складывается.

— Но план у вас уже имеется? Порой необходимо хорошенько спланировать матримониальную кампанию.

— Хочу, как только выдастся свободный день, свозить Энн в Гластонбери[30]. Романтичное местечко, и от Комптона всего часа полтора езды на поезде. Может, сумею там собраться с духом.

Несколько лет назад, когда леди Люси ждала появления на свет Оливии, Пауэрскорт с женой ездили в Гластонбери. Самого детектива все эти меланхоличные руины, легенды об Иосифе Аримафейском[31]и теле Христовом не слишком впечатлили, хотя на многих подобные штучки очень действуют.

— Не скажете ли мне, лорд Пауэрскорт, что происходит? — Репортерское любопытство сейчас явно преобладало над романтическими интересами. — Полиция прочесывает город, но что или кого ищут, ни один полисмен не говорит. Бродят угрюмые, как филины. И вы посматриваете по сторонам довольно мрачно. Новое убийство?

Рано или поздно, подумал Пауэрскорт, газетчики узнают про найденный фрагмент трупа.

— Да, Патрик, к сожалению, это так. Но неизвестно, кто убит и существует ли здесь связь с гибелью людей из собора. В полицию доставили всего лишь человеческую ногу.

— Ногу? Как, одну ногу, лорд Пауэрскорт?

— Увы, единственную ногу. Сейчас все силы брошены на розыск тела.

— Мужского, видимо? — быстро спросил Патрик, который уже виделся строчащим экстренную новость.

— Мужского, — подтвердил Пауэрскорт, раздумывая, сколько фрагментов, если их, конечно, найдут, необходимо для установления личности жертвы. — Боюсь, вам вновь придется несколько ограничить газетную информацию. Пока не стоит говорить всего.

Журналист уже торопливо направился в редакцию, но, вспомнив что-то, повернулся к Пауэрскорту:

— Вчера мне бросилось в глаза кое-что любопытное, лорд. Хор шествовал к церкви Святого Николаса, шли, видно, опять репетировать «Мессию», и я заметил новичка. На место Артура Рада взяли Феррерза, Августина Феррерза, я знаю, кто это, я с его братом учился в школе в Бристоле.

— Ну что ж особенного, Патрик? Почему бы и не принять в комптонский хор новичка из Бристоля?

— Семейство Феррерз, — пояснил Батлер, пристально наблюдая появившихся на церковном дворе, шарящих взглядами по земле полицейских, — издавна известно как ревностные католики.