из окон или порогов своих домов, чтобы услышать голос священника, возможно, поймать капли святой воды и помолиться за здравие родных. К сожалению, эпидемии мучили горожан с регулярной настойчивостью, поэтому было принято решение не возводить каждый раз алтарь на одном и том же месте, а поставить большой табернакль.
Такие уличные иконы можно найти во многих итальянских городах, но во Флоренции их количество поражает! Традиция настолько прижилась, что стала неотъемлемой частью городского облика. Каждый вечер в нишах ставилась свечка или зажигалась лампадка. Представьте, какую волшебную атмосферу они придавали городу. Среди средневековых улиц, где валялись всевозможные нечистоты, по узким переулкам задувал колючий ноябрьский ветер, дрожало маленькое теплое пламя, освещающее нежный лик Девы Марии, полный любви и сострадания к роду человеческому. Воистину город контрастов, где страх привел к маленьким, уникальным произведениям искусства. Таким уличное освещение во Флоренции было вплоть до 1790 года, пока правительство не приняло закон об установление 23 масляных лампадок[80] для освещения основных улиц города.
Кроме еретиков на кострах сжигали ведьм. При сочетании слов «ведьма» и «Средневековье» в голове рисуется страшная картина, где поголовно сжигают самых красивых женщин Европы. На самом деле, такие страшные картины происходили не «в темном Средневековье», как мы привыкли думать. Кульминация охоты на ведьм приходится на период, когда Микеланджело творил свои прекрасные скульптуры, Боттичелли уже написал «Рождение Венеры», а да Винчи составил свои изумительные труды по анатомии и инженерии. Особенно активно ведьм сжигали в XVI–XVII веках. Особый интерес к ведьмам просыпается после написания и публикации «Молота ведьм» (1487), где монах доминиканского ордена Генрих Крамер собирает известные труды на тему демонологии, ведьм и буквально учит узнавать их среди общества, отлавливать, допрашивать так, чтобы они непременно признавались в своем преступлении. Автор изливает на страницы всю свою ненависть и обиду на женский пол, где концентрация женоненавистных концепций и едких фраз о женском несовершенстве, душевной и телесной грязи становится просто манифестом мизогонии!
В флорентийских архивах XIV–XV веков мы не встречаем какое-то поражающее количество документов, где говорится о наказании ведьм через сожжение. Например, в 1427 году 10 человек (мужчины и женщины) обвинялись в связях с демонами и производстве любовных зелий. Но на костер отправят лишь одну женщину из обвиняемых. В сравнении с другими территориями Европы, до Флоренции интерес к охоте на ведьм придет позднее, в середине XVI века. Случилось это после того, как на территории Италии был опубликован местный вариант «Молота ведьм». Не только же немецким монахам негодовать, правда же?
В 1523 году правитель Мирандолы (город близ Модены в регионе Эмилья-Романья) Джанфранческо II Пико делла Мирандола написал книгу. Джанфранческо был племянником более известного писателя и гуманиста из круга Лоренцо «Великолепного» Медичи, которого звали Джованни Пикко делла Мирандола. Книга носила очень обещающее название «Strix, sive de ludificatione daemonum», перевести его можно как «Ведьма. Об обмане демонов». Что же послужило вдохновением для такого труда? Политика. Дело в том, что за год до написания трактата Джанфранческо II начали вспыхивать первые костры. Но особое внимание горожан привлечет суд, после которого были сожжены семеро мужчин и три женщины. Население начинает выказывать свое недовольство такой политикой, поэтому Джанфранческо II поспешит написать трактат о ведьмах, чтобы успокоить общество. Поспешит, кстати, буквально — трактат был написан всего лишь за 10 дней!
Хорошо, церковь активно бросает свои силы на борьбу с еретиками и ведьмами, но что происходило внутри духовенства, все ли там было чисто? Вряд ли рассказами о коррупции священнослужителей я сейчас кого-то очень удивлю. Все это было, и было уже с незапамятных времен, но, помимо всего прочего, церковь тогда вела войну внутри себя, пытаясь бороться с тем, что бросало неприятную тень на фигуру священника или епископа. Давайте перенесемся с вами во Флоренцию XI века, когда многие церковные правила и догмы только формировались и жизненные принципы людей разительно отличались от наших.
Это случилось на извилистой дороге, ведущей в гору, где открывался вид на еще скромно, без размаха, строившийся город Флоренцию. Всадник, наконец, резко затормозил, соскочил с коня и вынул из ножен меч. Холодный метал блеснул на солнце и завис в воздухе. Перед всадником стоял на коленях мужчина средних лет, в полном безнадежности жесте, он распростер руки, как Иисус на кресте, и взмолился о пощаде. Сердце всадника вырывалось из груди от ненависти, но он не мог найти в себе силы опустить руку и вонзить меч в противника. После нескольких минут, которые казались вечностью, всадник бессильно опустился на землю и взглядом «отпустил» мужчину. Всадника звали Джованни Гуальберто, в тот роковой день он встретил убийцу своего брата. Согласно законам чести и морали, он должен был отомстить за его смерть. Но Джованни не смог. Как теперь смотреть в глаза отцу? Получается, он трус и не нашел в себе силы совершить акт справедливости? В смешанных чувствах Джованни отправился в ближайшую церковь Сан-Миньято-аль-Монте. Зайдя в темное помещение храма, куда просачивался лишь один луч света, как будто бы боясь нарушить атмосферу спокойствия, Джованни поспешил к распятию на алтаре. Упав на колени, он посмотрел на изображение Христа, и… В какой-то момент ему показалось, что Иисус как будто бы «кивнул» Джованни в знак согласия, в знак поддержки, что тот принял правильное решение. Опешив от своего видения Гуальберто решил тут же отказаться от мирской жизни и вступить в монашеский орден. Вопреки воле отца и всеобщему непониманию семьи, Джованни стал монахом бенедиктинского ордена Флоренции.
Спустя немного времени Джованни стал замечать, что не все монахи следуют правилам и данным обетам, но что еще хуже, многие духовные саны просто продаются и покупаются! Полный разочарования, новоиспеченный монах покидает город и начинает свое паломничество. Паломничество душевное, проводя время в других монастырях и ища ответы на свои внутренние вопросы о том, как очистить церковь. И физическое — в поисках места, где бы он нашел уединение, смог истинно служить Богу, вспоминая, что фигура монаха должна быть вне политики и вне взяток влиятельных синьоров. Такое место находится в густых лесах, у подножия Апеннин. Очень быстро за Джованни отправятся другие монахи и миряне, с желанием служить Господу. Но даже в глуши до Джованни дойдет слух о позорнейшей покупки поста епископа Флоренции. Новым епископом стал Пьетро Медзабарба, человек легких нравов и жадный до власти. Стерпеть такое Джованни не мог, и он начинает войну против клира Флоренции,
