кухонной стене.
Снаружи пели птицы, на по-весеннему зеленой траве, украшенной вкраплениями белых и желтых цветов, в догонялки играли два монстра из тьмы: Вив и Лихорадка.
Пасторальная, уютная картина.
Краем уха я слушал оправдания Беджамина, который не хотел, точно не хотел, чтобы все так вышло.
Кивал.
— Это был бах! — выпалил Бенджамин, пока Лили придирчиво его осматривала. — Как Медея учила. Это же мы с тобой репетировали, помнишь? Ты говорила, если я увижу темного парня рядом с тобой — то нужно у него над головой устроить взрыв. Чтобы он испугался.
Конечно. Медея.
Кто еще мог научить моего сына устраивать взрывы в доме?
Не в школе же им такое показывают. Хотя там программа постоянно менялась, я все никак не успевал уследить.
У меня внутри что-то дрогнуло, потому что краем глаза я видел, как Медея обнимает Бенджамина и успокаивающе гладит его по спине, как мой сын за нее цепляется. Если бы я еще хоть каплю сомневался, что хочу на ней жениться — в этот момент любые сомнения бы исчезли. В целом, никто не обещал, что будет просто.
— То есть, — медленно проговорил я, оборачиваясь, — Медея, это тебя мне стоит благодарить за то, что в стене моего особняка дыра?
Когда я шагнул к ней навстречу, Медея отшатнулась, а потом прищурилась.
По полным чувственным губам змейкой скользнула улыбка.
Она уперла руки в бока и наклонила голову — непослушная копна блестящих темных волос поймала отсвет солнечного света, и на секунду у меня перехватило дыхание от ее невозможной колдовской красоты. Я заподозрил бы, что она мне приворожила, если бы не знал, что она всеми силами пытается избежать моего общества.
— Боюсь, что да, — прошелестела Медея, опуская глаза и невинно сцепляя в замок руки. — Я все-таки темная. Мне сложно… принимать порядки светлых. Мало ли, что еще может случиться. Пока я здесь.
Угрозы в нежном голосе, похожем на ласковые объятья удавки, не услышал бы только глухой.
— Хочешь поговорить об этом. Дорогой?
Сердце опять сбилось с ритма. Второй раз подряд назвала меня “дорогим”, надо же — это мне в подарок на помолвку?
— Не сейчас. Стоит уделить внимание гостям.
Которые, к слову, явно не скучали.
Еще бы.
Не на каждой помолвке в жены берут темную, и не на каждой помолвке сносят полстены.
Снова посмотрев на дыру, я увидел Лихорадку, которая сунула голову на кухню и пыталась дотянуться до стола, на котором лежал испеченный утром хлеб.
Вздохнул.
— А… — открыла рот Медея.
— А иначе мне придется снова начать за вами ухаживать. Если помолвка вдруг сорвется. Чтобы все было по правилам. Мне это только в радость, поверьте.
Я улыбнулся, глядя в черные глаза Медеи, в которых полыхала чистейшая злость.
Цветы, менестрели, драгоценности, прогулки под луной…
В моем арсенале оставалось еще достаточно вариантов для того, чтобы порадовать невесту.
Совместное путешествие. На природу. Стоит предпринять только ради того, чтобы увидеть лицо Медеи. В идеале — на остров, где не будет никого, кроме нас, пальм, фруктов, моря и солнца. А порталов, лодок, даже плотов — просто не будет. Чтобы Медея точно насладилась спокойным, тихим времяпрепровождением и не смогла сбежать.
Акробаты. Которые могут залезть в окно ее башни и преподнести самый красивый цветок рано утром. Очень рано утром.
Стихоплеты. На каждом шагу прославляющие ее красоту, добрый нрав, покладистость и легкий характер.
Да мало ли.
Еще подарки, к примеру, — как-то мало я им баловал невесту. Лихорадка почти не доставляла проблем, а вот выводок новорожденных щенков... Тут ей будет не до смеха. Оставим на крайний случай.
— Прошу всех к столу, — объявил я, повернувшись к озадаченным гостям. — Горячее уже подано.
Стоит вести себя так, как будто ничего не случилось.
В конце концов, я знал, на что шел.
Горячее.
И на этом помолвку можно будет считать состоявшейся.
— Я прослежу, чтобы она не отравила еду, — негромко сказал лорд Даркмор, проходя мимо.
Удачно, что он горячо поддерживает мое стремление жениться на Медее. Но мы всегда легко находили общий язык.
— Вам так идет сажа на лице, — мурлыкнула мне в ухо мать Медеи, не отпуская локоть мужа.
Посмотрев ей в лицо, я успел поймать такой многообещающий и горящий взгляд, который можно было бы даже принять всерьез, если бы я не знал, с кем имею дело.
И за ее сына моя дочь собралась замуж… За Белиала Дармкора, который кружил девушкам головы просто потому, что мог это делать.
Я ведь растил Лили умной, серьезной, вдумчивой.
В какой момент все пошло не так?
— Пойдем умоемся, — позвала Лили Бенджамина и бросила на меня опасливый взгляд. — Мы сейчас вернемся. Пап…
Я кивнул и прищурился, посмотрев на Белиала Даркмора, всего покрытого сажей, синяками и ссадинами. Тот не обратил на меня внимания, разглядывая шею Лили.
— У тебя там кровь, — тихо сказал Белиал. Или правильнее называть его Белзом? Скоро ведь породнимся, к сожалению. — За ухом. Пойдем, обработаю тебе рану.
Обернувшись, Лили посмотрела на него так нежно и радостно, что я в который раз подумал: надо было удавить Белиала до того, как все прояснилось.
Исключительно из благих соображений.
Погоревала бы, конечно, зато потом вышла замуж за хорошего человека.
Я пропустил момент, когда Сэмми увел маму в гостиную, а Медея… а где она?
Триединый.
Быстрым шагом я направился прочь из особняка, дернул на себя дверь и ухмыльнулся.
Медея, стоя у калитки, разговаривала о чем-то с мужчиной в зеленой рубашке.
Откуда он, к слову, взялся у меня в доме?
Кое-какие идеи у меня были, но, разумеется, верить в “у меня с ним роман”, я тоже не собирался.
Уж слишком настойчиво мама вела меня в подвал.
Она терпеть не могла Медею и все отговаривала меня на ней жениться.
Глядя на Белиала Даркмора, стоящего рядом с Лили, я так сильно ее понимал… Очень сильно.
Ладно.
У меня всегда остается возможность оторвать ему… что-нибудь, если он ее обидит.
Из благих побуждений.
Во имя семейных ценностей.
Ради счастья дочери.
Мужчина в рубашке ушел, дождавшись благосклонного кивка Медеи, а она осталась стоять у дороги. Спустя несколько минут из-за поворота выехала самоходная карета, и я поспешил вперед.
— Вы куда-то собираетесь?
Медея, которая уже ступила на подножку кареты, обернулась.
— Вы!
— Я.
Неужели в самом деле думала, что сможет от меня сбежать? Судя по возмущенному лицу — да. Иногда она все-таки очень наивная.
Медея была невероятно красивой сегодня. Несмотря на черное закрытое платье и траурную ленту, приколотую к груди.
Впрочем, невероятно красивой она была абсолютно всегда.
— Лорд Лайтвуд, я говорила вам уже не раз, я не хочу быть вашей женой! — произнесла она, глядя мне в глаза.
В очередной раз попыталась стянуть помолвочное кольцо, но у нее ничего не вышло.
Фамильный артефакт, который
