показаний …
И дальше уже выступают ее подруги, каждая рассказывает, как ее пытались запугать, чтобы оболгать Диану перед родными.
Теперь очередь бледнеть Марине Иосифовне, она нервно отодвигается от Бори и смотрит на того с презрением.
Последнее слово дают Диане.
— Я хочу развода, — только и может она произнести.
И судья выносит вердикт: Развести.
Через месяц они могут забрать свидетельство о разводе.
Толкаясь они протискиваются через двери и выходят в коридор. Диана выскакивает первой и несется по коридору, вылетая на улицу.
— Ди, Диана, — летят в след жалобные причитания мамы. — Ди, постой!
Но разве такую, как Ди кто-нибудь удержит.
Вот только вылетев на улицу, она рассеяно оглядывается по сторонам.
В этот момент рядом тормозит черная иномарка, небольшой фургон. Двери его распахиваются, и Диану быстро втаскивают внутрь. Дверки фургона закрываются на ходу.
Глава 32
Маша со Стеллой спешно вышли из здания суда, за ними выбежала растрепанная Марина Иосифовна.
— Где Диана? — вопит Марина Иосифовна. — Где моя дочь?
Маша и Стелла тоже растеряно оглядываются по сторонам. Здание суда располагалось в очень длинном доме. Чтобы добежать до его угла, надо быть спринтером. Но Дианы нигде не видно. Люди идут по широкому тротуару, но их не так много, затеряться в толпе не получилось бы. Да и перебежать широкий проспект с летящим по нему транспортным потоком маловероятно. Так где же Диана?
— Диана! — мечется возле дверей суда ее мама. — Диана?
— Где ж она? Куда делась? — разводит руками растерянная Маша.
— Вознеслась, наверное, — ехидничает кто-то за их спиной. Они дружно поворачивают головы. Возле дверей стоит Боря, на его лице ироничная усмешка, в словах — сарказм.
— Если с ней что-то случилось, и ты в этом виноват, — зло шипит ему в лицо Марина Иосифовна, — я тебя своими руками удушу.
И она рассерженной тигрицей бросается в сторону Бори. Ее не смог удержать адвокат и охранник. Рассерженная кошка располосовала когтями лицо Бореньки, стерев с него усмешку.
— Я тебя на лоскуты порежу за дочь, — орала разъяренная Марина Иосифовна.
А Боря в срочном порядке ретировался, он понимал, что в коттедже у тещи его уже не ждут с распростертыми объятьями, осталось только квартира Стаса. Он хотел быстрее туда добраться, но в ближайшем переулке кто-то стукнул его по голове.
В этот момент две подруги стояли возле входа в здание суда и не понимали, что делать дальше. Возле них плакала мама Дианы, и топтался растерянный адвокат.
— Мой девочка не села бы в чужую машину, — пыталась отмести намеки Маши мама Дианы. — Она всегда была осторожна.
— Надо звонить Волкову, — категорично заявила Стелла.
— Зачем? — удивилась Маша. — Ничего ведь не случилось, зачем беспокоить столь занятого человека.
— Что-то однозначно случилось, не мог человек исчезнуть за пару минут, — стояла на своем Стелла.
— Кто такой Волков? Это новый мужчина Дианы? — Марина Иосифовна только успевала хлопать ртом, как рыбы на берегу.
— Нет, Марина Иосифовна, тут все сложно, мы вам потом расскажем.
И Стелла позвонила Волкову. Их разговор был короткий. Но через полчаса возле здания притормозили две черные иномарки, оттуда вышли люди с военной выправкой и подошли к девочкам. Девчонки коротко обрисовали ситуацию. Мужчины что-то чиркнули в блокнотах и исчезли за дверями суда.
Девчонки потоптались еще несколько минут у входа, но продрогнув на ветру, решили поехать домой. Марину Иосифовну еще раньше забрал водитель, но они договорились с девочками, что будут держать друг друга в курсе.
Дома стоял накрытый стол, они готовились отметить развод Дианы. И сейчас Стелла с Машей смотрели на этот стол, как на дикий и неуместный предмет в интерьере. Как так случилось, что их подруга вместо праздничного застолья, где должна была отметить свое освобождение от ненавистного брака, исчезла. Что пошло не так?
Долго ломать головы им не пришлось. На следующий день их вызвали в полицейское отделение.
Маша и Стелла пришли одновременно, сели возле дверей кабинета на стульчики и уставились в стену. Через какое-то время дверь скрипнула, и вышла Марина Иосифовна, она рыдала, вытирая слезы огромным платком.
— Её больше нет, нет моей девочки, — рыдала мама Дианы.
— Марина Иосифовна, что вы такое говорите, — пыталась вклиниться во вселенский плач Стелла, но их уже пригласили в кабинет.
Они просеменили мимо плачущей Марины.
В кабинете стоял стол, два свободных стула и сейф. Следователь с усталым лицом пригласил их кивком головы. Они просеменили мимо стола и устроились на стульчиках. Стелла взглянула на Машку, та сидела бледная, руки ее тряслись.
Следователь представился, попросил их документы. Маша, когда подавала паспорт, дважды его уронила на пол.
Потом начался допрос под протокол. И только в конце следователь показал им авто, на котором похитили Диану. В кадре застыл парень в черной шапке и черной куртке, видно только ухо, профиль.
— Вы знаете этого человека? — устало вопрошает следователь, а они синхронно отрицательно машут головами.
— Может, заметили слежку за вашей подругой, может, на нее до этого пытались напасть?
И Стеллу прорвало. Она рассказала все. И про муженька, про его друга Стасика, про отравление в ночном клубе. Следователь изредка задавал уточняющие вопросы, что-то помечал и быстро строчил.
А напоследок выдал, что Борю в соседнем с судом дворе кто-то огрел резиновой дубинкой по голове.
— Так из-за долгов, наверное, — фыркнула Стелла.
— А вы сможете все повторить следователю, который занимается делом Бориса Марковича Фридмана?
— Да, — коротко бросила Стелла, и для нее продолжился круг допросов.
Маша же, только ей подписали пропуск, быстро усвистала в неизвестном направлении.
И только через несколько часов бесконечных допросов, Стелла вдруг осознала, что Марина Иосифовна плакала по дочери, как по умершей. Она постучалась вновь в кабинет к первому следователю.
— Да, — ответ прозвучал, как выстрел.
Она осторожно зашла и уставилась на следователя. Тот что-то печатал, не поднимая головы.
— А что случилось с Дианой, — осторожно спросила она.
Следователь оторвался от монитора и глянул на нее пустым взглядом.
— Сегодня днем фургон, в котором перевозили вашу подругу, сорвался с моста и упал в реку. Сейчас его поднимают со дна. Когда извлекут тела, будет опознание, — он ответил ей спокойно, без эмоций, как будто говорил что-то такое, что само
