— Я прошу прощения за то, что повел себя, как мудак, — со всей серьезностью заявляет начальник. — Больше такого не повторится. — А через паузу: — На самом деле, ты единственный человек здесь, — оглядывается он на дверь, — которому я могу и хочу доверять, с которым мне хочется работать.
Я всхлипываю.
— Угу, очень заметно, — сдерживая очередную порцию слез.
— Не плачь, не плачь, не плачь, — приговаривает он, гладя меня по спине.
Каким-то образом дистанция между нами почти уничтожается, остаются ничтожные миллиметры. Я и не заметила, в какой момент Игнат Артурович приподнялся и теперь нависает надо мной, прижимаясь губами к моему лбу. Я вскидываю на него глаза, когда, наконец, отдаю себе отчет в происходящем.
— Игнат… Артурович? — успеваю пролепетать не своим голосом, прежде чем обнаруживаю ставший масляным взгляд.
Губы босса впервые после ночи в лофте задевают мои. Касания поначалу трепетные, ласковые, будто его тело спрашивает разрешения о вторжении на территорию моего. Я не говорю «да» вслух, но и «нет» тоже не говорю. И когда, наконец, начальник целует меня, наклоняясь сильнее, целует с языком, с удовольствием, я не сопротивляюсь. Ведь соображаю мутно: зачем, зачем он делает это? Не Лев целует Скарлетт, а Игнат — Эллу. Но только зачем? Почему?
Глава 23
Игнат
Вопросов — тьма. Поздравления сыплются от сотрудников каждую минуту. Причем эти самые сотрудники уже выпили. Мы ведь только приехали в Софрино, а эти неугомонные успели набрать еще в машине! Один ответ от них — отдых же, Игнат Артурович. Не поспоришь, конечно. Но у нас по плану сплочение коллектива командными играми, а не водкой. А все те, кто приехал трезвым и на энтузиазме, буквально не дают мне прохода. Дергают постоянно. Спрашивают о еде, напитках, жалуются на персонал, просят, можно ли поменять то-это, пятое-десятое. И как Вера Геннадьевна справлялась с ними с ее-то мягким характером?
— Вы про Твистер слышали? — высокая брюнетка Марина из бухгалтерии, вся такая воодушевленная, подплывает и предлагает мне банку колы, другую такую же она уже открыла и попивает оттуда. — Это игра такая напольная. Очень забавная, — мурлыкает она.
Я благодарю ее за внимание, но колу не принимаю и все-таки увеличиваю расстояние между нами, потому что она в зоне моего личного пространства. Неприятно.
— Да, слышал, — прочистив горло, беру со столика, накрытого под открытым небом, бутылку простой воды.
— Мы могли бы в нее сыграть, но я спросила у организаторов: в программе ее нет, — сетует Марина.
Я высматриваю среди десятков людей одного-единственного человека, но она опаздывает. Я поцеловал Эллу в ее кабинете в разгар рабочего дня, она опомнилась и отшила меня, после чего избегает, выдумывает всякие поводы, только бы не говорить со мной, только бы сбежать от меня поскорее.
— Нет, значит, нет, — нейтрально чеканю, занятый совсем не обдумыванием правилами игры в Твистер.
Хожу по территории, контролируя работу персонала парк-отеля, хотя это было поручено делать Элле. Вот где она, черт побери?! Где? Марина догоняет меня у широкого лестничного пролета, ведущего к дверям отеля. Она предлагает свои варианты сценария проведения тимбилдинга, точнее дополнения. Не понимаю, почему сейчас, уже все оговорено и исполнено. Я вздыхаю, продолжая подниматься наверх, но тут она перегораживает мне дорогу и становится на несколько ступеней выше меня. Ее и без того короткое платье сильно задирается, когда она закидывает одну руку на высокие перила. Я в принципе уже не слышу, что говорит Марина. Мне не нравится, когда меня так явно соблазняет женщина, которую я не хочу.
Спасает Вера Геннадьевна. Она приезжает в компании Лилии Николаевны и нескольких других моих подчиненных. Я отправляюсь встречать бывшего гендиректора журнала, та восхищается приготовлениями, смущается от моментального внимания офицантов, приходит в истинный восторг от фуршета, а спустя полтора бокала шампанского милую Веру Геннадьевну тянет потанцевать. А Лилия Николаевна, плеснувшая в себя в два раза больше, эту идею рьяно поддерживает. День рождения компании все-таки, куда без алкоголя. Но чувствуется мне, никакого нормального тимбилдинга не выйдет — народ потихоньку спивается.
— А где Эллочка? — бывший гендир находит меня в холле отеля; я уже набираю номер пропавшей пиарщицы в четвертый раз. — Всех вижу, а ее нет.
— Я бы тоже хотел это знать, я бы тоже хотел… — тихо проговариваю и тяну вымученную улыбку.
Не берет трубку «Эллочка». Если только она вздумала кинуть всех и не приезжать, я устрою ей такую взбучку после! Пока Вера Геннадьевна, отвлекшись от разговора об Элле, подробно расспрашивает меня про дела журнала, я прокручиваю в голове, что с того дня, как поцеловал бывшую жену лучшего друга, в мыслях она лишь одна. Будто бы сумела освободить меня от навязчивой идеи по имени «Скарлетт». Надолго ли? И все же мне правда стало легче. Я могу попытаться. Она мне нравится: красивая, умная, амбициозная и одна. Я знаю о ней все: адрес, телефон, номер машины, ее личное дело у меня в сейфе. Она постоянно рядом, мы работаем вместе. Идеальный вариант — чтобы зациклиться. На ней, а не на девушке из сайта знакомств, которая то появляется, то исчезает, которая бессовестно играет со мной.
Значит, Тимур прав. Ладно. Я признаю Скарлетт фантомом и буду очень стараться отпустить ее. Даже если телефон откликнется на включенный ею вибратор… Да нет, я прямо сейчас удалю это чертово приложение! По-боевому настроенный, достаю смартфон и, не мешкая, бросаю в корзину ненужную больше систему слежения.
— Все хорошо? — оборвав себя на фразе, говорит Вера Геннадьевна.
Спрятав телефон обратно в карман, я выдыхаю, будто скинул тяжелый груз с плеч. Уверяю собеседницу, что было просто важное дело и все, конечно же, в порядке. В разгар… хм… вечеринки, — ведь командообразовательным мероприятием это назвать сложно, — появляется Элла-пропажа-Евгеньевна. Я, помня о своем будущем плане обольщения и присваивания, очень-очень пытаюсь держать себя в руках. Но злость прет из всех… Короче говоря, агрессия ждет выхода.
Элла, на бегу здороваясь с коллегами, торопится по лестнице в отель. Я, естественно, бегу за ней. У нее в руках сумка и пакет из магазина. Нет, не может быть, чтобы она задержалась, потому что покупала платье! В надежде, что Элла меня в этом разуверит, я следую за ней до самого номера, который снят специально для нее. Она в спешке даже не замечает, что я иду следом. Метрдотель отдает ей ключ-карту в тот самый момент, когда Марина задерживает меня с каким-то глупым вопросом очередным. А-а… нет, в этот раз Марина предлагает присоединиться к празднованию.
— Элла Евгеньевна! — окликаю, но та из-за громкой музыки и какофонии голосов не слышит. Вежливо прошу сотрудницу из бухгалтерии пропустить меня и, ускорив шаг, несусь к лифтам.
Перед Эллой разводятся створки одной из кабин. Но я успею, мы войдем туда вместе. Пускай объяснится, что за неуважение к начальству?!
