мяса для наследника Терехова в дом.
Но Павел понял, вот именно этой ночью, что тянуть нельзя, нужно звать замуж, вести под венец и делать детей, желательно одного за другим. Соседка баба Зоя поддержала в стремлении, точнее, провела лекцию о том, что нечего мотыляться мужику одному и жрать по ресторанам суши, а пора бежать каждый вечер домой на блины и борщи от любимой. Борщи Соколов любил больше японской кухни.
Долго думал, где взять кольцо, ехать в город неудобно, да и дороги снова размыло. Решил устроить романтический обед, нашел недалеко чудную полянку. Собрал корзину «вкусняшек», с которыми помогла все та же баба Зоя, и повел любимую.
– Паша, ты уверен, что мы идем правильно?
– Да, а что?
– Да нет, ничего особенного, но если ты уверен, то я хоть на край света.
Шли не так долго, жара спала, было немного прохладно, но солнце светило ярко, а Светочка улыбалась от счастья, которое ее переполняло.
– Вот, пришли.
Соколов обвел рукой место, Калинкина округлила глаза. Неожиданно, вот действительно, она не ожидала такого. Клетчатое покрывало, на нем фрукты, пирожки, два бокала и стеклянная бутылка с чем-то красным.
– Это романтический завтрак или обед?
– Скорее обед, но легкий, присаживайся.
Светлана чувствовала себя странно: было непривычно, что вот так за ней ухаживает мужчина и волнуется при этом. Присели на покрывало, вокруг был прекрасный вид, свежая ярко-зеленая листва, летали бабочки, и где-то на деревьях пели птицы.
А когда Павел надел ей на голову венок из полевых цветов и заглянул в глаза, Света все поняла.
– Это…
– Ягодка моя, хочу, чтобы ты была моей женой. Ты выйдешь за меня замуж? Извини, нет кольца, но оно будет точно, чуть позже. Ты согласна?
Голос мужчины дрожал, Павел сглотнул от волнения, хлопнул себя по лбу, убивая наглого комара, которых в лесу оказалось полно.
– Паша, знаешь, я хочу признаться.
– В чем?
Сердце Соколова дрогнуло, он задержал дыхание.
– Прежде чем я дам ответ, хочу сказать главное.
– Что? Не томи, а то у меня сейчас остановится сердце.
– Я люблю тебя. Очень сильно люблю. С того первого дня и проведенной вместе ночи в конце зимы. Только с тобой я поняла, как это – быть желанной и любимой. Нет, не перебивай, я хочу сказать.
Девушка вытерла слезы с щек, продолжая смотреть на Павла, не веря тому, что все происходит на самом деле и именно с ней. С закомплексованной с раннего детства девчонкой, выросшей без матери, с лишним весом и разбитым сердцем.
– Я люблю тебя, ты самый лучший мужчина на свете. И да, я согласна стать твоей женой.
Светочка целует сама, отмахивается от комаров, это ничего, что их налетел целый рой, она сказала главные слова, и они вместе.
– И я люблю тебя, очень люблю. Но откуда столько комаров? Они сейчас нас сожрут.
– Там, за кустами, болото, они оттуда.
– А я так хотел заняться сексом на природе. Не получится?
– Если ты не хочешь, чтобы твоя и моя задница были искусаны, то лучше не надо.
– Не могу так подставить твою попку, у меня на нее сегодня большие планы. Бежим, только надо все собрать.
– Бежим.
Эпилог
– Паша, Паша, проснись! Проснись немедленно!
– Что случилось? Что? Уже пора на работу?
Соколов кое-как открыл глаза, приподнялся на локтях, пытаясь сфокусировать взгляд на любимой жене. Но первое, что уловил, это аромат ягод, который всегда появлялся раньше Светланы.
Павлу казалось, что он только опустил голову на подушку, оторвавшись от шикарного тела своей супруги после страстного секса, и заснул. Но вот его уже будят, и этому должна быть веская причина.
– Пожар? Кто-то умер?
– Не говори ерунды.
– Тогда что? Иди ко мне, моя сладкая, давай вот так ляжем и еще немного поспим, просто поспим, а когда проснемся, я обещаю, что зацелую тебя до мокрого оргазма.
– Черт, Паша, не начинай.
Светочка улыбнулась, нервно прикусила нижнюю губу и заправила волосы за ухо. Вечер и правда выдался слишком бурным, ее муж не мог просто так заснуть, Павлу обязательно нужно было довести ее до оргазма – и неважно, каким способом. Получал удовольствие сам, обязательно кончая глубоко в нее, накачивая спермой, словно исполняя некий ритуал, а потом еще долго не отпускал.
Светочка понимала, что он делает – ребенка.
После предложения руки и сердца, а также признания в любви, через две недели, когда из отпуска вернулась чета Тереховых, был по всей строгости наказан главный бухгалтер комбината Воронков и его любовница-подельница. А молодожены Соколовы сыграли свадьбу в деревне Косогоры.
В этот день Светочка была в длинном белом платье, с венком из полевых цветов – и была она самой счастливой женщиной на свете.
Баба Зоя принесла в жертву гуся, на торжество пришла половина деревни. Все нарядные, с подарками и поздравлениями. Светлана и не думала, что у нее, оказывается, такая большая семья, которая рада за нее и желает огромного счастья.
Было и кольцо, и шикарный торт от Лауры, и шампанское, и даже салют – после того как с неба обрушился ливень, но все так и сказали дружно, что это хорошая примета.
Дальше был медовый месяц, они две недели не вылезали из постели и видели красоты Мальдивских островов лишь из окна бунгало. Но со всей этой суматохой и свалившимся счастьем Светочка так и не сходила к женскому доктору, чтобы узнать свои прогнозы на будущее материнство.
Боялась идти, все откладывала, находила новые дела, погружалась в домашние заботы, даже сходила на собеседование в одну ветеринарную клинику. Не заметила, как прошло два месяца со дня свадьбы, и списывала утреннюю тошноту на стоявшую в городе невыносимую жару, а задержку – на гормональный сбой.
Вчера в магазине купила тест, а потом забыла о нем, наболтавшись по телефону с Лаурой. А вот под утро Калинкина, которая теперь уже Соколова, проснулась как от удара. Резко села, голова закружилась, как была голая, прошла в ванную, накинула короткий легкий халат, долго умывалась холодной водой, а потом пошла за тестом.
Минут десять после проделывания нужных манипуляций девушка просто смотрела на узкую полоску с двумя розовыми, едва заметными штрихами. Вопросов было много.
Почему они едва заметны? Это значит, что она беременна, или сам тест сомневается в этом? Это точно или нет? Это ошибка или все реально? Может ли он быть бракованным?
Устав думать, Светлана, включив в спальне ночник, начала будить мужа, который, даже не открыв глаза, начал обнимать
