– И, знаешь, – шепотом добавила Айрана хмуро, – лучше бы нам тут не задерживаться.
– Согласна, – в тон ей ответила я, чувствуя себя, мягко сказать, не в своей тарелке. – Но... Но я и не думала, что здесь, в этом мире, может быть что-то подобное, – призналась, оторопевше.
– Почему? – удивилась подруга, оглядываясь по сторонам и решая, куда дальше идти. Но и так было понятно, что нам или возвращаться в ту дверь, откуда пришли, или идти мимо этих «витрин».
– Ну как-то это все... Магия, пегасы, единороги, – на всякий случай отойдя в самую темную часть коридоро-зала, мы все-таки пошли вперед, аккуратно обходя пустые или кажущиеся пустыми кресла и стараясь не топать и не цокать.
Но так как никаких чашек в воздухе в пустоте не зависало, никаких сторонних шумов, кроме все той же музыки, не звучало, а танцующим до нас все также не было никакого дела, мы вскоре немного расслабились и пошли быстрее и свободнее. Да и за стук каблуков уже не переживали. Судя по всему, на мраморном черно-красном полу были какие-то чары, которые поглощали любые подобные звуки.
– И что, что пегасы и единороги? – не понимала меня Айрана.
– Не укладывается у меня это все на одну чашу весов с... Вот этим вот, – я окинула взглядом «дивное» место и еще больше ускорила шаг. Хотелось уже куда-то прийти, только чтобы выбраться отсюда. Ощущение было премерзкое.
– Ну, ты же в курсе, что у нас совершают преступления? И есть тюрьмы, и смертная казнь? – все также шепотом спросила Айрана тоном, которым можно было бы общаться с умалишенным или ребенком.
– Конечно.
– Так почему думаешь, что ничего такого быть не может?
– Да понятно оно все, – тяжело вздохнула я. – Но все равно как-то... Странно. Непривычно. И неправильно.
– Да нет, все привычно. Только незаконно – и всего-то, – Айрана пожала плечами. – Но, между прочим, это гораздо меньшее преступление, чем наличие того ритуального зала, который мы сейчас ищем, и...
– Подожди, – резко остановилась я, озаренная очень простой и правильной мыслью, которая почему-то не посетила меня раньше, пока Айрана вскрывала тене-дверь. Или позже, когда мы уже шагали сюда. А ведь должна была! Но, не иначе как сострадание к погибшим растениям, жажда справедливости, ощущение тайны, а также захламляющие разум переживания о Сэме, выключили в моем мозгу ту его часть, что отвечала за рассудительность. Наверное, именно поэтому-то я и упустила из вида главную проблему. – А что мы будем делать, когда мы его найдем? – нервно спросила я, схватив Айрану за локоть, пока та недоуменно хлопала ресницами. – Ну убедимся мы, что зал существует, и что дальше? Сдадим приму властям? Так они наверняка в курсе. Она же точно не последнее лицо в клане. Или что мы сделаем? И, самое главное, что с нами сделает она, когда узнает, что мы сюда спустились?
А что-то мне подсказывало, что по голове она нас за это не погладит...
– Хороший вопрос, – раздалось вдруг где-то рядом мужским ехидным голосом. А потом другой добавил: – Вот сами хозяйку об этом и спросите.
Глава 25
Чувствуя себя героиней кинокомедии или ужастика, поворачиваюсь к говорящим под дружный марш ледяных мурашек по телу. Вижу двоих крепких длинноволосых парней, одетых, совсем ожидаемо, во все черное и немного «викторианское». По широким клыкастым улыбкам секьюрити сразу опознаю – веталы. По черноте в глазах понимаю – не перевертыши, а стихийники и прятались в тенях.
Не иначе, следили за нами все это время, развлекаясь за наш счет, гады.
Правда, в этом кроваво-черно-золотом антураже, пропитанном роскошью, пороком и туманом, этих двоих куда лучше было бы назвать вампирами. По крайней мере, ассоциация с этими фольклорными персонажами у меня возникает тут же. И ничего хорошего мне эта ассоциация не обещает.
Как, собственно, и улыбки этих самых персонажей.
В фильмах, следуя законам жанра, герой в такие минуты чаще всего дает деру. Ну или сперва швыряет в обидчиков чем-то потяжелее. А уже потом бодро, с криком, топотом и спецэффектами сбегает. Если фильм – комедия, то ему это прекрасно удается. А если ужасы – то тут уже смотря по тому, насколько сильно этот герой важен по сюжету.
Но то в фильмах.
В реальности же в стрессовой ситуации никогда не знаешь, что именно тебе захочется сделать: бить, бежать или притвориться мертвым. Моя психика при виде ветало-вампиров выбрала самый плохой вариант. Я впала в ступор.
Айрана рядом, кажется, тоже.
Типы же, плотоядно смотрящие на нас, оценили наше поведение совсем не как страх.
– Хотя, подожди, зачем это сдавать их хозяйке, – вдруг сказал один из них, натурально облизнувшись, от чего меня сразу затошнило. – Тем более сразу. Это же человечки.
– Да ладно, они местные, – отмахнулся другой. – Наверняка на них с десяток побрякушек, которые блокируют все, что нужно и все, что нельзя.
– Мы, мы не местные, – первой находится Айрана, говоря эти странные слова почему-то сиплым шепотом. А я удивленно хлопаю глазами, продолжая «зависать».
Как так? Я-то действительно с Земли, но она? К тому же, она хоть и выглядит, как человек. Но только из-за того, что в ней намешана кровь разных рас и одна перекрывает другую.
Так что слова и поведения Айраны мне совсем не понятны. Но ровно до тех пор, пока та за одну секунду не становится восхищенной дурочкой, делающей полшага вперед к этим «вампирам», и не замирает снова, едва-едва протянув к ним руку – так, будто она очень-очень хочется дотронуться хотя бы до одного из них, но то ли не может выбрать – до которого, то ли почему-то ей нужно на это их разрешение...
– Мы с Земли, – еще ниже произносит она, облизывая губы точно также, как это делал один из секьюрити, пока тот, еще похабнее ухмыляясь, следит за ее действиями.
И вот тут я понимаю, что же она задумала!
Обмануть их! Притвориться легкой добычей, почти игрушкой... Чтобы в нужный момент спастись!
И мне, если я не хочу нас выдать, нужно немедленно подыграть ей.
Но как? И что именно? А не перегну ли я палку, если сейчас также, как Айрана, включу режим «безумная фанатка встретила своих кумиров»?
Да и не вытошнит ли меня при этом на чей-нибудь сюртук содержимым желудка?
Но пока я снова откровенно туплю, опасаясь сделать хуже и выдать веталам игру Айраны, эти двое, на мое счастье, не спешат связывать нас в бараний рог. То ли им тут настолько скучно, что и такое развлечение в радость, то ли потому, что они уверены, что схватить нас могут в любой момент. И в чем я, собственно, ничуть не сомневаюсь. Но, так или иначе, вместо этого веталы продолжают неспешный допрос-беседу. А ведут себя при этом так, будто коты, загнавшие в угол мышей.
Хотя, почему это «будто»?
– Ну и когда же это вы сюда прибыли, если с Земли? – спрашивает тот из двоих, что выглядит менее озабоченным, обходя нас по кругу.
